Свет и Тень (СИ) - "ASTORIS" - Страница 24

А на лице его было удивление.

— Ты чувствуешь? — спросил он.

— У тебя тоже? — вопросом ответила она.

Как же здорово: не надо больше ничего говорить, он и так всё понимает!

— Что это? — спросила Рыска.

— Не знаю… Но, судя по ощущениям, наша связка не разорвалась, хотя я совершенно не понимаю, как это возможно, — таким удивлённым, и в то же время довольным, она Алька никогда не видела. — Я уж думал, всё…

— Я тоже, — согласилась Рыска, — Наверное, «свеча» твоя мешала…

Они продолжали стоять и смотреть друг на друга. На улице после вчерашней метели было белым-бело, зимнее солнце светило чрезвычайно ярко. Снег искрился и переливался, словно россыпь бриллиантов. А вот мороз усилился, хватая за открытые участки тела.

Но им не было дела ни до чего на свете. Оба поняли вдруг одну вещь: теперь им нельзя расставаться. Вспомнилось всё то, что они могли когда-то вместе и представилось, что могут теперь.

Однако жизнь навязывала совсем другие условия, и не покориться им тоже было нельзя. Собственно, радоваться было нечему. И поняли они это тоже одновременно.

— Что будем делать? — спросил Альк.

— Мы должны сообщить в Пристань, — пожала плечами Рыска. — Вроде, так полагается…

— А надо? Представляешь, что будет?

— В том-то и дело, что представляю, — вздохнула девушка. Помолчала, раздумывая. — Давай хоть учителю скажем, — предложила она.

— Обойдётся, — безапеляционно заявил Альк, припомнив Крысолову обиду. — Пошли, Рысь, никому мы ничего говорить не будем. — Альк со вздохом взял девушку за руку.

— Но почему? — не поняла она.

Альк нахмурился.

— Помнишь Райлеза? — спросил он.

— Такого забудешь…

— Таких как он — половина Пристани, а другая половина по дорогам ездит. И все они хотят немеряную силу и власть. А наставники, как ты уже знаешь, стремятся к переменам в системе связок «путник-свеча», они давно хотят прекратить это всё или хоть немного изменить. Но пока не знают как. Твой учитель ведь тебе это всё рассказывал. Подумай, как хорошо было бы, если б все могли как мы?

— Так давай их научим! — радостно предложила девушка.

Саврянин фыркнул.

— Чему? — спросил он. — Ты хоть знаешь, как такое получилось?

Рыска пожала плечами. Нет, она не знала. Похоже, никто пока не знал: в этом-то всё дело было.

— Если им сказать, — подтвердил её предположение Альк, — мы с тобой не оберёмся горя. Нас не оставят в покое всю жизнь, потому что такой феномен следует изучить. И мало ли, что может прийти в голову наставникам? Я не настолько предан путничьей общине, чтоб посвятить ей всю свою жизнь. Я и вернулся-то сюда, чтобы они не думали, что испугался и чтоб не радовались, а они всё же дали мне грамоту, чтобы молчал. Поэтому предлагаю молчать и об этом. У них свои секреты от учеников, такие мелкие неприятные тайны, а у нас будет свой. Ну как?

Рыска молчала. Альк был прав, успев испытать действие одного из таких секретов на себе. Она тоже не принадлежала к тем, кто фанатично предан Пристани, тем более, в том, что произошло с Альком, ей даже пришлось поучаствовать, и, понятное дело, ничего хорошего она тогда не увидела. Ей просто хотелось в будущем зарабатывать деньги и не бояться всего подряд, потому и пошла учиться.

— Наверное, ты прав… — согласилась она.

Альк кивнул, облегченно вздохнув.

— Молодец, — сказал он. — Я в тебе не сомневался. Пока просто никому не говори. А там станешь путницей…

— Альк, подожди, — остановила его девушка. — А если я стану крысой?

Повисла пауза, в продолжение которой Альк смотрел на Рыску с горечью. Такое вполне могло случиться.

— Ты можешь отказаться от испытания, — осторожно произнёс он. Честно говоря, он вообще не ожидал увидеть её здесь, более того: не ожидал, что к ней вернётся дар.

— Я не собираюсь этого делать, — тихо произнесла девушка. — И потому… мне очень страшно.

Альк долго смотрел на Рыску, а потом сказал:

— Я не допущу этого.

— Да как?

— Пока не знаю… Но мы с тобой особенные, и потому должны друг другу помогать. Если с тобой такое случится, я заберу тебя и отпущу, как положено. Я помогу тебе, как ты мне когда-то.

— А если не отдадут?

— Деньги делают с людьми чудеса, — мрачно улыбнувшись, сказал Альк. — Заплачу — и отдадут как миленькие!

— А если у нас второй раз такое не получится? Ведь так может быть!

— Тогда просто заберу. В любом случае, мучить тебя не дам, — хмуро произнёс Альк.

— Тогда забери сейчас! — почти прокричала Рыска.

Он глубоко, тяжело вздохнул.

— Поздно, Рысь. Слишком поздно, – и, увидев потёкшие слёзы, сгрёб её в охапку и прижал к себе.

Альк и сам себе бы не признался, но ему тоже хотелось плакать в этот момент, ибо забрать Рыску с собой было самым большим его желанием, а сделать этого он не мог.

— Зачем ты женился? — шёпотом спросила девушка, давясь слезами.

— Зачем ты ушла? — горько ответил он.

Ни на один из этих вопросов не было ответа. И в то же время ответы были так ясны и очевидны, что произносить это вслух не имело смысла.

Альк до ужаса не хотел поднимать эту тему. И одновременно не хотел больше расставаться с Рыской. А она, решившаяся было рассказать о сыне, снова в последний момент передумала, поняв в очередной раз, что это бессмысленно: только рану бередить. «Лучше, — подумала она, — попросить учителя рассказать всё Альку, если она станет крысой. Пусть тогда заберёт мальчика… А сама…» В общем-то, Рыска всегда была честной. И давно решила, что если станет «свечой», то выполнит своё предназначение безропотно, и не надо её спасать, забирать, отпускать… Тем более, не надо за это платить. Выбор свой она сделала.

Но не бояться она не могла, хотя и назад поворачивать не собиралась. Однако слышать, что ты не одна, что кому-то небезразлично твоё будущее, что тебе хотят помочь, было так сладко!.. Как и всякой женщине, ей важно было именно услышать это.

Но тем больнее было то, что у Алька теперь есть жена, и то, что так или иначе придётся с ним проститься. А потому несчастная девушка никак не хотела от него отстраняться, словно таким образом можно было что-то изменить, кого-то удержать…

Они долго так простояли, прямо посреди улицы, белым днём, под ярким зимним солнцем, на сильном морозе, почти не чувствуя холода.

— Она красивая? — наконец спросила Рыска.

— Обычная… — нехотя ответил Альк.

— Как её зовут?

— Зачем тебе?

— Скажи…

— Дамира.

Рыска всхлипнула.

— Ты её любишь?

Альк отстранился и заглянул девушке в глаза.

Ни о какой любви к Дамире не было и речи, просто так сложилось, что она стала его супругой. А вот со своим отношением к Рыске он давно определился. Стоит ей сказать или нет?

Он никогда и никому не говорил этих слов, а сейчас — хотел… То, что он тогда произнёс по-саврянски, не в счёт: Рыска наверняка не поняла, да и не считается это, просто вырвалось тогда на эмоциях… Сейчас же это было осознанно.

Ну что ещё это может быть, если не любовь? Ведь не может же простое влечение длиться так долго!.. Но произнести это оказалось не то, что непросто, а совершено невозможно!.. И пока он решался, момент ушёл…

А потом его кто-то окликнул.

— Альк!

Саврянин обернулся, увидев Жара, и даже порадовался окончанию разговора. Ну не поворачивается язык такое сказать и всё тут!

— Жар! — преувеличенно-весело воскликнул Альк, протягивая руку бывшему вору.

Рыска тут же поникла и отвернулась, вытирая хлынувшие потоком слёзы. А потом через силу улыбнулась и тоже поприветствовала названого брата. Получилось плохо: слёзы не прекращали течь.

— Что с тобой? — нахмурился Жар. — Обидел тебя опять? — кивнул он на Алька.

— Да нет, нет, всё хорошо, — наперебой начали убеждать Жара Рыска и Альк.

— А почему она ревёт?

— Это от радости… — Рыска закрыла руками лицо, по опыту зная: раз потекли, пусть уж текут, а то так и будут наружу проситься.