Свет и Тень (СИ) - "ASTORIS" - Страница 4

Альк улыбнулся.

Не то, что семь лет, — ещё месяц назад он взвился бы от таких слов. Но не сейчас.

Сейчас в жизни всё было по-другому. И потому, наверное, он произнёс:

— Да, отец. Всё понял. Не то, что ты думаешь, но понял, — он сделал паузу, глядя на отца и продолжал. — Я понял, что заставил близких мне людей страдать. Понял, что дороже вас всех в моей жизни ничего не может быть. Понял, что если не увижу вас, то сойду с ума.

— А твой поступок? Уход в Пристань?

— Об этом я не жалею, — Альк улыбнулся снова. — Мне просто немного не повезло…

— Немного? — перебил его отец. — Я уже всё знаю! Ты был крысой!

Альк глубоко и счастливо вздохнул. Надо же, теперь это вспоминалось как страшный сон, канувший в никуда с рассветом.

— Как такое получилось? И как ты смог спастись? — спросил посол.

Альк начал свой рассказ, в душе радуясь. Хорошо, что отец сам спросил об этом. Легче будет повернуть с этого разговора на тот, о Рыске. Тем более, что посла крайне заинтересовала спасительница сына.

— А где эта девушка? — спросил он, когда Альк изложил все факты.

— В кормильне, тут, недалеко, — ответил Альк, — ждёт меня, — он на миг опустил глаза, собираясь с мыслями, а потом резко вскинул голову, с вызовом посмотрев на отца. — Сто златов — это мало, — сказал он.

— Ну, дай больше, если считаешь, что так будет правильно, — весьма равнодушно пожал плечами отец.

— Не в этом дело.

— А в чем?

— Я хочу на ней жениться, — твердо сказал Альк.

Ни в лице, ни в позе господина Хаскиля ничего не изменилось. Лишь улыбка стала шире.

— Так почему же тогда ты оставил ее одну? — только и спросил он.

— Отец, ты понял, что я сказал? Я собираюсь жениться на весчанке, ринтарской полукровке!

Господин Хаскиль развел руками.

— Я прекрасно тебя понял, сын, — подтвердил он. — Не понял лишь одного: почему она ещё не здесь?

Вот тут Альк сильно удивился. Любой реакции на свои слова он ожидал от отца, кроме этой. Опешив, он задал глупый вопрос:

— И что мне делать?

— Как это – что? Немедленно езжай за ней! — взвился отец. — Я велю подать карету, — он позвонил в колокольчик.

Тут же в дверь постучал слуга.

— Да, войди, — велел посол, — срочно заложить карету. Самую лучшую! — словно прочитав мысли сына, добавил он. — Ну ты даешь! — обращаясь к Альку, возмутился господин Хаскиль, когда слуга покинул кабинет, — девушка тебя ждёт, а ты тут сидишь, беседы ведёшь! Разве так мы тебя воспитывали? Езжай, и чтоб через две лучины были здесь, оба!

Альк был удивлён так, что на мгновенье онемел и прирос к месту. Нет, что родные обрадуются ему, он не сомневался, но чтобы отец так реагировал на его решение жениться на весчанке? Да такого он себе и представить не мог, а потому приготовился спорить, ругаться, снова уйти и даже поссориться с отцом — теперь уже навсегда. Но чтоб такое! Видно, подумал Альк, и правда испереживался.

— Что сидишь? — почти рявкнул отец, — Быстро встал и пошёл!

Альк, не успев подумать и всё ещё пребывая в шоке от неожиданности, вскочил, дошёл до двери.

— Хотя нет, подожди, — вдруг остановил сына посол. — За это надо выпить! — сказал он и почти сразу протянул Альку полный бокал коньяка, заморского сверхдорогого алкогольного напитка, которым обычно никогда и ни с кем не делился.

— Может, не надо? — засомневался Альк.

— Ещё как надо! Не каждый день в жизни такие события! Сын живой возвращается, да ещё и с невестой — и это после стольких лет неизвестности! Присядь, карета всё равно пока не готова.

Если бы Альк немного подумал, то не смог бы припомнить себя таким послушным, как сегодня, за всю свою жизнь. Но ему было не до того. И потому он покорно присел на диван, сделав первый глоток. Зря, вскользь подумал он, не хотелось бы в такой день дышать на Рыску перегаром.

Но ему вдруг стало совсем хорошо и спокойно. Так бывает, когда переживания долгих дней вдруг отпускают. Старый диван в кабинете отца показался невероятно мягким и удобным, свежие цветы в вазе на письменном столе — красивыми, а сам отец –кем-то вроде бога, вершителя судеб, пославшего ему, наконец, счастье и удачу.

«Вот сейчас, — подумал Альк, — допью и поеду за Рыской. Обниму её и на руках донесу до кареты. Саший с ним, с платьем! Здесь приведёт себя в порядок, Камилла поможет. А завтра к маме поедем…  О, Хольга, как же хорошо!»

Альк допил коньяк залпом, и отец тут же услужливо наполнил его бокал снова. А сам присел рядом, похлопал сына по плечу, с улыбкой чокнулся с ним своим бокалом… Что коньяк какой-то другой на вкус, Альк подумать успел. И как пить начал, помнил. А вот как закончил — уже нет…

Четверть лучины спустя господин посол молча, без помощи служанки, убрал во встроенный в стену сейф две бутылки и бокалы на высоких тонких ножках. В одной бутылке действительно был коньяк. В другой — тоже, но с одной маленькой поправкой: в нём было растворено снотворное.

Расчет посла был верен: сын устал с дороги, наверняка ничего не ел, как обычно с ним бывало от переживаний. Пожалуй, тут и обычного вина хватило бы вполне, но господин Хаскиль решил перестраховаться.

Пусть теперь Альк поспит спокойно, а девица в кормильне помечет икру. К утру, а раньше он не проснется, она с ума там будет сходить. И тогда…

В принципе, у посла уже был план, оставалось лишь додумать детали. Подойдя к дивану, он остановился и посмотрел на спящего Алька.

Повзрослел! Возмужал. Немало, видно, пережил, вон, на лице все написано. Ну что ж, тем лучше. Быстрее всё поймёт... На весчанке жениться собрался, ишь ты!

Конечно, радости посла при виде живого и здорового сына не было предела, но не настолько, чтобы позволить ему ТАКОЕ. Он и так много «хорошего» семье принёс. Сколько седых волос они с женой из-за него нажили — не счесть. А тут ещё добавить решил? Нет уж, сын, лучше спи. Молодой здоровый организм такое количестао снотворного, пусть и вместе с алкоголем, надолго, конечно, не остановит, но к утру всё уже будет готово.

Когда там весчане встают? На рассвете? Отлично, рано утром он лично вручит ей златы и проводит на все четыре стороны. Не сто, пусть возьмёт, предположим, двести, да хоть и триста. В конце концов, заслужила, спасла парня от смерти, себя не пожалела. За это не жалко; пусть купит себе дом и коров, как мечтала, с братом своим поделится. Пусть делает, что хочет, лишь бы ушла до прихода Алька. Этого будет вполне достаточно, чтобы гордый Альк обиделся и искать её не стал, а с него сбудется. Что сплести для девчонки, посол решит на месте. Судя по тому, что сын о ней рассказал, и простого «он не придёт» хватит.

Куда она пойдёт? Это уже не его проблема. А его проблема теперь при нем, и уж он всеми силами постарается эту проблему усмирить. Не так, как раньше, — есть и другие способы.

Посол вздохнул, поднял с пола одну из свесившихся белых кос, бережно уложил так, чтобы больше не падала. Полюбовался на сына ещё... Красавец стал!

Такое сокровище — и отдать весчанке? Жирно ей будет, подавится. Его сыну любая в пару подойдет, хоть какая. Хоть та же тсаревна, — эх, жаль, уже занята. А могло бы неплохо получиться, между прочим…

А если девчонка не уйдёт? Такой вариант посол тоже рассматривал.

Что ж, у него и на этот случай есть план, хотя это будет сложнее. Но лучше убрать её с дороги как можно скорее. Может быть, прямо сейчас? Да нет, преждевременно. Пусть настоится, как следует разозлится, изведёт себя. На такое состояние проще наложится хоть какое известие. А помноженные на деньги обида и злость мигом сделают своё дело. Фыркнет и уйдёт как миленькая. В идеальном варианте и деньги не возьмёт.

Главное сейчас — спокойствие, подумал господин Хаскиль, выходя во двор. Один раз он с Альком уже ошибся. Не надо было орать, обещать лишить наследства: это сына только подстегнуло, потянуло что-то доказывать. Но тогда отец был рассержен, растерян; отчаяние и злость затмили разум. Он поступил недипломатично: это недопустимо для посла (хотя в делах политики он подобного никогда не допускал). Вот и сейчас не стоит передергивать. Как говорят весчане: на эти грабли он больше не наступит, будет терпелив, и это приведёт к успеху.