Конфедерат - Поляков Владимир "Цепеш" - Страница 14

– Да какая тут тайна, – слегка улыбнулся я, раскуривая тонкую сигарку, больше всего напоминающую по габаритам привычные сигареты. – Даже немного удивлен, что ты раньше не спросил. Я, как и мои предки, не доверяю рабам. В любой момент от них можно ждать чего угодно. Иная кровь, совершенно другие мысли в голове. Они предсказуемы по сути и даже, при некоторых усилиях, по времени возникновения… Но стоит ли держать в доме койота, который укусит тебя за… пятку, как только ты будешь в не самом лучшем состоянии?

– Такого почти не случалось.

– Ключевое слово тут именно «почти», – раскурив, наконец, сигару, я выпустил в потолок струю ароматного дыма. – Поэтому не хочу ощущать себя неуютно в собственном доме.

– Почему мексиканцы и полуиндейцы?

– Деньги. Они не так много запрашивают. Кстати, напитки прибыли. Благодарю, Хуанита.

Небольшая пауза в нашей беседе, но потом она возобновилась. И я заметил, что другие тоже к ней помаленьку прислушиваются, хотя и не полностью на ней сконцентрировались.

– Глубокомысленно, Вик. Раньше ты так не рассуждал. Я удивлен!

– Все мы взрослеем, Вильям. Кто-то постепенно, кто-то рывком. Ну а я, наверное, по-особенному… Думаю, что мне очень хотелось продлить беззаботное время, поэтому я и позволял себе думать, мыслить, рассуждать, но до поры не оставлять и прежнюю легкость.

– Разве что-то изменилось?

– Кроме камня по голове и понимания того, что все это – неопределенный взмах рукой, – может мигом взять и исчезнуть? Пожалуй, что да. То самое умение рассуждать и желать выводы из происходящего вокруг нас. Вокруг – это не близ Бэйнбриджа и даже не в Джорджии, а в целом по стране.

– Вот как. Мой отец также обеспокоен и поделился со мной некоторыми мыслями. Это не тайна, и я могу… Небольшая, но многозначительная пауза. Понимаю.

А вот донор бы не уловил этого, не тот склад мышления.

– Не стоит… утруждаться два раза подряд. Я все равно собираюсь поднять за столом эту тему. А при большем количестве людей и прозвучит убедительнее, да и куда как удобнее. Со стороны порой подмечаются интересные аспекты. Сам знаешь, мои соседи более почтенного возраста. Различие поколений, которого у нас, тут собравшихся, в принципе быть не может.

– А кто еще приглашен?

– Уэйн и Бакхорст, конечно. Оба, как всегда, прибудут с супругами. А вот Холландер не появится. Отправился по делам в Олбани и не вернется еще с пару недель. А его жена леди старых правил, без мужа редко по гостям ходит.

Степлтон в ответ на то лишь улыбнулся. Понимал суть. Этикет – штука серьезная, хотя может довольно широко варьироваться. Сам он пользовался то одной его вариацией, то другой. Аккурат по своей выгоде. А уж в хороших манерах был подкован с двух сторон, со всеми отличиями латинских и английских правил.

Дальше разговор свернул на обсуждение последних новостей и сплетен. Тут можно было и посмеяться, и посочувствовать некоторым из соседей. Светский треп – я назвал бы происходящее именно так. И мне это очень даже нравилось. Особенно в сравнении с тем, что было привычно тогда, в прежней жизни. Атмосфера была совсем другая, не преисполненная ядовитого цинизма, пошлостью и всего в этом роде. Слово «честь» было отнюдь не пустым звуком, а за любую подлость тут с легкостью вызывали на дуэль, не доводя дело до суда. До суда тут вообще нечасто доходило.

В общем, сидели дружно, общались хорошо. А там и оставшиеся гости подоспели: Грегор и Лавиния Уэйны, а также Роберт и Марта Бакхорсты. Прибыли с интервалом минут в пять, как раз, чтобы поприветствовать и проводить в дом первых и успеть встретить вторых.

Обе супружеские четы были дружны с родителями донора, а к его детям относились почти что по-родственному. Часто появлялись, готовы были в случае чего помочь словом, советом и делом. В этом не было ничего удивительного. Юг, однако. Все знали всех в определенном секторе, плантаторов связывала не только и не столько кровь, сколько дух этих земель. Ну и понимание того, что только держась друг за друга, они представляют силу. А если связи нарушить – по отдельности им не устоять. Против кого? Да хотя бы против тех господ с севера, от которых на юге да-авно уже не ожидали ничего хорошего. Никакого единства между южными и северными штатами не было где-то с начала века. А к середине легкое недоверие переросло в открытое противостояние и глубокую неприязнь.

И дело было не только и не столько в самой рабовладельческой системе Юга. Это так, верхний слой, удобный и эффектнее всего выставляемый напоказ. На самом же деле бал правила ее величество Выгода! Экспорт хлопка, а в меньшей степени и иных выращиваемых в южных штатах культур, приносил очень большие деньги. Но вот промышленные товары и предметы роскоши южанам было гораздо выгоднее завозить из той же Европы, нежели покупать на Севере. И это с учетом того, что стоимость заокеанских товаров нехило так вырастала за счет транспортных расходов.

О чем это говорило? О феноменальной жадности финансовых воротил Севера, которые, имея возможность снизить цену, нипочем не желали этого делать. Ага, та самая погоня за сверхприбылями, от которой эти господа не отказались вплоть до следующего тысячелетия! Уж я в этом на своей шкуре убедился, имел такое сомнительное удовольствие.

Зато были истеричные вопли на самом верху. Равно как и попытки вместо снижения цен на свои товары ввести огромные пошлины на иностранные. Мало им было и так больших налогов, которые уплачивали плантаторы.

К слову, это лишь одна из причин конфликта, пусть и из числа наиболее весомых. Имелись и другие, куда более заковыристые. Впрочем… Сейчас всех нас ждал хорошо приготовленный и роскошный ужин. Следовало сначала отдать должное ему, а уж потом переходить к более серьезным и не столь приятным делам.

Ранний ужин шел хорошо. Достойное общество, легкие застольные беседы, чередуемые подачей новых блюд. Правда в кухне отчетливо прослеживались испанские мотивы, ну да учитывая личность повара, оно и неудивительно. К тому же гости удивлены не были. И правда, чему тут удивляться, если оно длится много лет подряд?

Обсуждали дела на моей и окрестных плантациях, планы насчет реализации хлопка, проблемы с воспитанием детей и внуков – это уже Уэйны и Бакхорсты подняли тему, которая молодым поколением поддерживалась лишь из вежливости. Нас-то воспитывать точно не стоило, сами воспитались.

А затем, уже когда были поданы десерты и кофе, проскользнула тема, которую я не мог упустить. Причем поднял ее Роберт Бакхорст – седоволосый и кряжистый бородач, недавно разменявший шестой десяток. Суть темы – грядущие президентские выборы, насчет которых Юг пребывал в глубоком пессимизме.

– Этот пройдоха Линкольн! – размахивая дымящейся трубкой, рычал Бакхорст. – Я слышал, что республиканцы хотят выдвинуть его. Он, видите ли, «отвечает их идеалам и является компромиссной фигурой в вопросе о рабстве». Компромиссной! Пусть Господь покарает его одной из своих молний!

– Тише, дорогой… И ты знаешь, у нас на юге за этого, прости меня Боже, проходимца никто не отдаст свой голос.

– Я еще сдерживаюсь, Марта, – чуток сбавил громкость Бакхорст. – Но если ты думаешь, что я преувеличиваю, давай спросим у Виктора. Он хозяин дома, а значит, должен высказаться.

Ай спасибо тебе, Роберт. Не пришлось аккуратно выводить нить разговора в нужную сторону. Надо всего лишь подхватить эстафету, а заодно использовать свои способности аналитика. Зачем? Да чтобы на примере этой типичной для южных штатов компании лично понять уровень их несовместимости и готовности противостоять Северу.

– Выборы-выборы. – А в голове всплывает известное продолжение, озвученное певцом-матерщинником Шнуром. – Их однозначно выиграет кандидат от Севера, причем совершенно неважно, флагом какой партии будут махать за его спиной. Все дело в количестве населения в южных и северных штатах. Я тут не так давно имел возможность ознакомиться с примерной оценкой численности населения. Результаты…