Bittersweet (СИ) - Лоренс Тильда - Страница 166

Правда не нравилась Ромуальду, но он с ней смирялся.

Ему было бы намного больнее узнать, что Илайя изначально согласился сыграть на таких условиях. Он ложится под Ромуальда – ему щедрой рукой отдают вторую главную мужскую роль.

Неплохой обмен, в принципе, для какой-нибудь прожжённой шлюшки с незахлопывающимися ногами, вечно готовыми разъехаться в разные стороны, и текущей от одного только взгляда на более или менее привлекательный объект.

Но не для Илайи, старательно боровшегося за право называться настоящим артистом, а по итогу получившим комок грязи в лицо.

«Спам-рассылка», – пронеслось в голове Ромуальда.

И немного бледное лицо Илайи, произносившего это спокойным тоном. Потом он улыбнулся и вновь стал беззаботным, но в первый момент, когда письмо только пришло, и Ромуальд выглянул в прихожую, Илайя хмурился. Постарался придать лицу безмятежное выражение, заметив Ромуальда. И практически сумел убедить, что всё действительно хорошо.

Ромуальд слышал потом неоднократно, как пищит телефон. Но прочитать сообщения не получалось. Илайя их действительно удалял, в этом Челси не ошиблась. Теперь Ромуальд знал наверняка, какого рода спам сыпался на Илайю. Попытки унизить, оскорбления и стремление сравнять его с землёй.

Шлюха должна умереть.

Так пусть и сделает это.

К Илайе данная характеристика отношения не имеет, хотя есть подозрение, что в этот момент он придерживается иной точки зрения. Активно предаётся рефлексии, анализируя каждый прожитый момент, вспоминая каждую ночь, проведённую в постели Ромуальда, при этом морщится, будто глотнул горькой настойки. Каждое своё действие, вздох, стон, царапину, оставленную на чужом плече, воспринимает, как нечто заранее оплаченное, а потому отвратительное и недостойное воспоминаний, однако происходившее в реальности. Несомненно, ему в этот момент плохо, больно и мерзко от осознания собственного положения, от понимания, во что превратилась его жизнь из-за согласия с предложением Челси.

Предложения сексуального характера, максимально замаскированного под деловое соглашение.

И неизвестно, куда он мог податься, расплевавшись с бывшей наставницей. Одно остаётся неоспоримым. Вряд ли он прямо сейчас отправится сюда, чтобы поговорить по душам, поведать Ромуальду о полученных в беседе с Челси знаниях, а потом попытаться разрешить возникшие противоречия или хотя бы частично вытравить из себя мысли о вопросах цены и стоимости.

Он может всю ночь бродить по городу.

Возможно, ввяжется в скандальное происшествие, а утро встретит в полицейском участке. Возможно всё, потому что в состоянии аффекта люди способны на совершение диких поступков, обычно им не свойственных.

Илайя в этом плане от большинства не отличается, некоторые из его решений тоже отличаются повышенной эмоциональностью и импульсивностью. Он ненавидит демонстрацию слабостей, потому будет искать укромный уголок, где можно побыть в одиночестве, а таких уголков в огромном городе – тьма и тысяча.

Найди его, говорила Челси.

Вот только нереально было понять, в каком направлении искать. То ли по улицам бесцельно таскаться, пытаясь встретить хоть кого-то, отдалённо похожего, а в идеале именно Илайю, то ли целенаправленно прочёсывать кварталы, надеясь, что он затаился там и не напоролся по неосторожности на какую-нибудь компанию, решившую поживиться за счёт случайного прохожего.

Воображение не ограничивалось слабыми размытыми силуэтами, оно подкидывало множество самых неаппетитных картин с возможным развитием событий, заставляя Ромуальда чувствовать себя ничтожеством, виновным в случившемся. Провоцируя ещё большее отторжение к своей ненормальной семейке, для которой игра с человеческими жизнями – это просто бизнес и практически ничего личного.

Сегодня его особенно пробивало на это чтение морали и стремление достучаться до сознания окружающих людей. Останавливало лишь знание, что прислушиваться родственники не станут, вновь выступив единым фронтом. Выставят его виновником произошедшего и нарекут неблагодарной тварью. Ему так повезло, а он смеет на что-то жаловаться.

Пусть начиналось, как своеобразная игра, в которой один игрок умело переставлял пешки, способствуя их сближению, не признаваясь в том, что изначально была такая расстановка сил, но ведь финал истории можно назвать счастливым.

Роскошным просто.

Илайя и с поставленной задачей справился, и добился успеха, и Ромуальд счастлив. Обоим профит, обоим счастье.

Плевать на потери, плевать на то, что теперь у одной из пешек депрессия и ненависть к себе, в душе – одна сплошная грязь и чернота.

Телефон остался в руках Челси, теперь до Илайи никак не достучаться. Не факт, что он стал бы отвечать на звонки и моментально озвучивать Ромуальду список претензий по пунктам, отправляя на все четыре стороны и его самого, и его семейку, и всех коллег. Коллег, среди которых особо отметилась одна острая на язык особа, крайне просвещённая в вопросах продвижения через постель, теперь, вероятно решившая отшлифовать этот метод в совершенстве и опробовать его на Ромуальде. Вряд ли Илайя стал бы рассказывать о письмах с угрозами. Он бы просто-напросто игнорировал вызовы, не уставая раз за разом сбрасывать их. Он мог выключить звук, а то и телефон, сунуть его в карман и позабыть о наличии техники в пределах досягаемости. Он, скорее всего, погрузился бы в отчаяние и вновь вспоминал гневную отповедь родственников, вопрошавших, чьей девкой он теперь стал, кому предлагает себя, чтобы получить выгодную роль, насколько щедро это оплачивается.

Оправдан ли риск?

Находясь в отношениях, он продолжал упорно хвататься за свою политику «я сам». И Ромуальд, в целом, понимал, почему так происходит.

Вечное вбивание в голову ребёнку мыслей о его никчёмности и неумении достичь чего-то своими силами сделало своё дело, закрепив в голове Илайи стереотип, согласно которому, принимая помощь со стороны, он признавал, что сам по себе никчёмен, ничего не стоит и уважения не заслуживает.

Для того, кто всю жизнь рвался к самодостаточности и реализации за счёт умений, навыков и возможных талантов – это было чётким, выверенным ударом в солнечное сплетение или ниже пояса, а то и выстрелом контрольным.

Да, Челси умеет находить нужные слова и говорить их вовремя, именно тогда, когда это требуется.

Она умница, достойная дочь своего отца.

Услышав такое, Ромуальд бы тоже взбеленился.

Тебя подложили под нужного человека. Твой основной козырь – это длинные ноги, симпатичное лицо и высокая обучаемость в сексуальном плане вкупе с невинностью. Идеальная потенциальная проститутка. У тебя такие блядские глаза, такая сучарская улыбка, у тебя красивое тело. Плевать, как ты поёшь. Главное – позволяй моему брату тебя трахать, и ты получишь всё, о чём только помечтаешь.

Удивительно, как при такой постановке вопроса Челси не кинулась осыпать Илайю подарками, узнав о нападении и почти изнасиловании. Удивительно, что он до сих пор не стал обладателем дорогущего автомобиля или какой-нибудь игрушки из ювелирного магазина тысяч на двадцать или тридцать. Не так уж и много, если размышлять о расценках с позиции членов семьи Эган, но достаточно для мальчика с улицы, которого подобрала и облагодетельствовала Челси. Хотя… Она, наверное, сообразила, что он не примет таких подарков и не поймёт, за что его, собственно, вознаграждение ожидает. Оттого ограничилась тихим негодованием топорными методами брата, смешанными с внутренним торжеством от осознания, что всё идёт по плану. И продолжила изображать заботу, понимание и негодование тем, что делал брат.

Нежнее, Ромео. Иначе ставки поднимутся, ведь придётся основательно латать мальчика, возвращая ему товарный вид.

Она высказала опасения относительно того, что с Илайей может случиться что-то плохое. И Ромуальд терялся в догадках, почему она боится. То ли реально насторожилась, ознакомившись с посланием от Примроуз, то ли просто боится, что один из актёров мюзикла, сделавших имя проекту с нуля, внезапно окажется не у дел? Да плевать ей на него, выпустят на сцену дублёра, и дело с концом. Рано или поздно раскрутит второго кандидата. Ничего страшного в этом нет. Работники «Эган Медиа-групп» умеют строгать звёзд с огромной скоростью, если сами в этом заинтересованы. У них это получается легко, почти играючи, потому нет смысла беспокоиться о потраченных впустую деньгах. Впрочем…