Милая Шарлотта (СИ) - Логинова Анастасия - Страница 4

- Клер, мы пропали… - прошептала Ирен. - Молитесь же за нас.

Не прошло и минуты, как Жоржетта предстала перед девушками. Она и так никогда не отличалась красотой, а когда сердилась, и вовсе становилась похожей на Мегеру.

- Над чем это вы потешаетесь, мадемуазель де Жув? - строго спросила она. - И вы здесь, Клер?

Ирен более не пряталась за кустами. Она поднялась в высоту всего своего небольшого роста и, вздернув голову, дерзко смотрела на Жоржетту. Клер показалось, что даже гордячка Жоржетта смешалась под этим взглядом.

- Мадемуазель де Мирабо, уверю вас, мы не хотели ничего дурного, - умоляюще смотрела на нее Клер, - мы хотели только…

- …только поздороваться с Мари, - перебила ее Ирен, повысив голос. - Разве есть в этом что-то предосудительное, Жоржетта?

Обе девицы сверлили друг друга взглядами. Между ними никогда не было теплых отношений: Ирен недолюбливала Жоржетту, потому что считала ее гордячкой, а Жоржетта вообще никого особенно не любила. Так, по крайней мере, казалось Клер.

Она почти уверена была, что Жоржетта догадывалась об их шутке, но, вероятно, ленилась вступать в перепалку с Ирен и, свысока кивнув им обеим, пришпорила лошадь.

Жоржетта ушла, а Ирен улыбалась, довольная своей победой.

***

Издалека завидев Шарлотту, батюшка начал гневаться:

- Где вы были, позвольте спросить?! Я искал вас по всему замку - вас желает видеть барон де Виньи, я вам о нем рассказывал…

Шарлотта, готовая танцевать от счастья, мечтала подбежать к папеньке и броситься к нему на шею. Но папенька опять был чем-то недоволен:

- Шарлотта… - он даже лицом побледнел, увидев ее при свете огней, - что с вашим платьем? На кого вы похожи?

Амазонка Шарлотты и правда была в плачевном состоянии - пока Разбойница несла ее, она не раз цеплялась одеждами за колючие ветки и даже поцарапала руки. Прическа, должно быть, была не лучше.

- Я… лошадь понесла, папенька, я чуть не погибла…

Но отец даже не слушал ее:

- Я не желаю видеть свою дочь в таком виде! Боже, как же вы предстанете перед бароном де Виньи?! Войдите через кухню, негодная девчонка! Немедленно переодевайтесь и спускайтесь в зал - я попробую задержать барона.

- Но, папенька…

- Живо, я сказал!

Вокруг стояли дворяне провинции, не говоря уже о лакеях - и все, должно быть, ужасались нравам, царящим в семье д'Эффель. Как мог папенька накричать на нее на людях! Не выдержав позора, Шарлотта закрыла лицо руками и понеслась к дверям для прислуги.

В комнатах Мари еще никого не было - остальные барышни, должно быть, вовсю развлекались. Глотая слезы, Шарлотта сама, без помощи горничной натянула бальное платье, как смогла зашнуровала его и начала поправлять прическу перед зеркалом. Неожиданно она разозлилась уже на себя.

В самом деле, она поступила необдуманно, испортив одежду: амазонка совсем новая, а теперь придется штопать ее вечер напролет. Этим, конечно же, придется заняться самой - единственная ее горничная Брижит была редкой неумехой, испортит амазонку еще больше… Выгнать бы девчонку взашей, да только кого же взять на ее место? Другие крестьянки из папенькиного поместья ни корсет зашнуровать не смогут, ни причесать барышню толком не сподручны…

Надев платье небесно-голубого цвета - это было единственное бальное платье Шарлотты, которое она перешивала когда-то из маменькиного наряда - она смотрела на себя в зеркало и вздыхала. Ах, как плохо быть бедными. Не утерпев, Шарлотта взяла с туалетного столика сапфировое колье, принадлежащее Мари, и приложила к своей груди - как же оно было ей к лицу!

Упрямо сдвинув брови, Шарлотта отложила колье и решила про себя, что когда-нибудь будет носить такие же богатые украшения. Она ведь создана для этого, как никто другой!

Главное потерпеть, когда-нибудь все изменится.

Шарлотта стремительно покинула комнаты Мари и с горделивой осанкой спускалась в бальную залу. На ней было все то же бледненькое, скромное платье, но двигалась она с такой грацией, будто была королевой.

Издалека завидев гнедую лошадь на утесе, возле ее любимого дуба Жоржетта де Мирабо помедлила, решая - воротиться ли тихонько назад или поздороваться? Она с детства любила бывать здесь, в Руанском лесу, отделенном от владений ее отца лишь неширокой просекой: здесь можно было вдоволь поохотиться на уток, потренироваться в верховой езде, благо лес вовсе не был густым, и, наконец, здесь рос этот великолепный дуб, под сенью которого Жоржетта так любила проводить время. У нее не было подруг, и она никогда не вела дневников, все свои печали, радости и сердечные тайны поверяя одному лишь дубу на краю утеса.

Теперь же, когда в Шато-де-Руан вернулся законный хозяин этих мест, полюбившиеся прогулки следовало бы прекратить. Но и решив так, Жоржетта все равно тронула поводья, позволив кобылице приблизиться к господину де Руану.

- Простите, Шарль, не хотела вам помешать… - проговорила она, когда де Руан ее заметил.

Немного запоздало Жоржетта подумала, что ей следовало сперва пригладить волосы и поправить одежду. Но теперь уже все равно поздно.

- Это я не хотел вам мешать, сударыня. Верно, вы привыкли гулять в этих местах.

- Останьтесь, Шарль, я прошу вас, - задержала его за руку Жоржетта, когда их лошади поравнялись, - вы мне ничуть не мешаете. И потом, к чему эти условности, у нас ведь был уговор обращаться друг к другу по-простому. Тогда, в Версале. Или вы забыли?

Она пытливо вглядывалась в лицо юноши, и лишь когда морщины на его лбу разгладились, а уголки губ тронула улыбка, она успокоилась и чуть крепче пожала его руку.

Те дни в Версале, пригороде Парижа, где находилась загородная резиденция Его Величества, были лучшими для Жоржетты, пожалуй, за всю ее жизнь. Рядом был Шарль, который состоял в гвардии Его Величества, отец уже хлопотал для нее о месте фрейлины, и Жоржетта чудесно проводила время. Они с Шарлем говорили обо всем на свете - книгах, дальних странах, театре; скакали наперегонки и, кажется, были счастливы. Все попало под угрозу лишь раз, когда Шарль приехал чуть раньше назначенного срока и сказал, что их встречи надобно прекратить. Что по Версалю уже разносятся слухи, и что он не тот, кто нужен ей, что он не сможет ей ничего дать - даже своего сердца.

Шарль смотрел тогда в пол и плотно сжимал губы. Жоржетта, понимая, что теряет его, готова была сделать что угодно. Она схватила его за руку и горячо заговорила, что и не ждет от него ничего, кроме его искренней дружбы. Неужели же он мог подумать, что она нашла в нем что-то большее, чем просто приятного собеседника?! А до слухов ей нет дела.

Жоржетта угадала, как и в этот раз лицо его разгладилось - он ждал от нее только этих слов. Но счастье их продлилось недолго: Шарль участвовал в дуэли, за которую и был разжалован из гвардейцев и отлучен от Двора. Слава Богу, что дуэль была не из-за женщины, этого Жоржетта не перенесла бы: какой-то негодяй сказал что-то нелицеприятное о покойной матери Шарля, за что и расплатился тяжелым ранением. Понимая, что без Шарля ей нечего делать при Дворе, Жоржетта сообщила отцу, что не желает быть фрейлиной, и тот отвез ее домой.

После тех событий прошел год. Забыл ли Шарль ее? Где он странствовал этот год, и почему вернулся? Не потому ли, что он пересмотрел свое отношение к их дружбе?

- Что вы, Жоржетта, я все помню. Вы - самое чудесное, что приключилось со мною при Дворе, я бы пропал там без нашей с вами дружбы. Рад, что и вы сохранили это в памяти. Красивые здесь места, не правда ли?

- Да, очень…

Шарль, щурясь от солнца, смотрел в закат - действительно необыкновенно красивый с этого утеса. А Жоржетта вместо заката любовалась его лицом - бронзовым от загара, с точеным профилем и обрамленным каштановыми кудрями. Как славно, что он не носит напудренные парики.

В отличие от Шарля Жоржетта по всеобщему мнению была вовсе нехороша собой: слишком худощава, слишком высока - даже большинство мужчин проигрывали ей в росте - и загорела лицом, которое вдобавок портили отвратительные веснушки. А уложить непослушные, торчащие во все стороны рыжие волосы было настоящим наказанием для ее служанок. Но Жоржетта привыкла к своей внешности и не завидовала более привлекательным подругам. Почти.