Колдовской сапфир - Дельвиг Антонина - Страница 31

• Предыдущая
• 31/52
• Следующая

- Я вас накормил. Я для вас сыграл. А вы мне теперь расскажите, кто же вы такие и откуда пришли.

Сеня вопросительно взглянула на Филиппа, и тот кивнул. Необходимо было разузнать дорогу, а скрывать правду от пастуха особого смысла не имело. И девочка принялась рассказывать. Она описала, как смогла, долину, замок Покровительницы, Бело-Голубой Город с его жителями. Затем она поведала историю о Болотнике и его Колдовском Сапфире, ввергнувшем жителей Саттара в пучину бедствий. Дели слушал с интересом. В такт повествованию он кивал своей лохматой головой, в удивлении хлопал себя по коленям и бурно возмутился, когда узнал, как колдун поступил с несчастным народом. Вкратце описав жизнь ящериц в Громадной Пещере, Сеня перешла к собственно путешествию - пленению, а затем и бегству из Черного Замка…

Наконец девочка замолчала. Некоторое время молчал и Дели, потом, обнажив белоснежные зубы, хитро улыбнулся и сказал:

- А я знаю, где живет сестра вашей Покровительницы! Вдоволь насладившись радостным изумлением своих гостей, он продолжил:

- Ее зовут Рисс, и живет она всего в неделе ходьбы отсюда, в долине Кулхор. А знаю я потому, что случалось проходить через ее владения, и волшебница сильно мне однажды помогла…

Сеня про себя прикинула - неделя пути, не так уж и близко. На пальцах трудно такую дорогу объяснить… Дели, будто услышав ее мысли, добавил:

- Да, да… Добраться туда не так уж и легко. Есть по дороге одно место… - он замолчал в раздумье.

Наконец, что-то для себя решив, Дели поднялся из-за стола, и белозубая улыбка осветила его загорелое лицо:

- Видно, придется вас проводить. Попасутся козочки без меня недельку-другую!

Сеня и ящерицы, не ожидав такого поворота, в изумлении уставились на него. Дели, вдруг посерьезнев, объяснил:

- Будет по пути одно очень нехорошее ущелье. Без меня не пройдете, погибнете.

- А обойти его нельзя? - спросил Филипп.

- Если б можно было, не было бы и разговора, - ответил Дели, и принц покивал головой.

- А когда выходим? - поинтересовалась девочка.

- Не терпится? - улыбнулся пастух. - Завтра на рассвете. Сейчас отдыхайте, - он махнул рукой в сторону цветастой постели. - А мне надо еще собраться да коз подоить - на дорогу свежего молока…

Он взял с полки холщовый мешочек, высыпал из него на стол перед гостями несколько горстей сушеных фруктов, добавил корзиночку с орехами и, сняв с крюка пару пустых бурдюков, вышел за дверь.

В эту ночь хозяин пещеры, должно быть, поспал совсем немного, потому как лег поздно, а поднялся до света. Сеня сквозь сон слышала, как он разжигал в очаге огонь, потом долго - глухо и мерно - постукивала о медные бока котла деревянная ложка; что-то пастух готовил… Затем звякали крынки, что-то лилось, шипели на раскаленных камнях пролитые капли.

Завтрак уже ждал на столе. В полутьме - огонь в очаге погас, а за окнами было совсем серо - сонные гости и, наоборот, вполне бодрый хозяин быстро поели и вышли из пещеры на утреннюю прохладу.

У реки еще ночевал туман, небо было темным, и только за Одинокой оно чуть окрасилось в рассветный розовый цвет. Птицы, едва проснувшись, нерешительно почирикивали, пробуя голос, только собираясь затянуть утренние свои песни. Дели запер дверь, ключ спрятал под камень у порога и первым пошел по тропе вниз. Светало быстро, и скоро солнечный свет уже переливался в долину, ощупывая спины идущих приятно-теплыми лучами.

Идти вместе с пастухом оказалось весело. Он то пел, то рассказывал что-то смешное, при этом хохоча громче всех, то кричал наверх своим козам. Дели любил своих подопечных, и о каждой у него нашлось несколько слов; эта ласковая, эта бодливая и упрямая, к этой без куска хлеба вообще не подойдешь, а вот та, наоборот, умница, бежит сама навстречу. Когда через некоторое время козы перестали встречаться, их хозяин даже чуть погрустнел, но, правда, ненадолго. Не прошло и получаса, а он уже снова горланил песню, вышагивая впереди отряда, подбадривая себя громкими и резкими пастушьими выкриками.

Ближе к полудню проводник повернул от реки к горе, которая в этой части снова успела зарасти лесом. Теперь они взбирались наверх по извилистой каменистой тропе, известной, наверное, лишь Дели да еще нескольким горцам, таким же пастухам или охотникам. Солнце пекло неумолимо, и Сеня едва успевала отирать со лба пот; ящерицы тоже совсем выдохлись, с трудом поспевая за Дели, Он же, по-прежнему напевая что-то себе под нос, легко взбирался по крутому склону - неутомимый и выносливый, каким и положено быть настоящему горцу. Наконец, девочка, не выдержав, запросила пощады. Пастух, с детства привыкший к горам, удивился, увидев усталость своих спутников, но, извинившись, обещал идти впредь помедленней и предложил остановиться - все одно уже приближалось обеденное время. Сеня без сил повалилась на траву в тени раскидистого дерева, облюбованного пастухом, как укрытие от зноя. Пина устроилась рядышком с подругой, а Филипп привалился спиной к стволу. Дели тем временем развязал свой заплечный мешок, расстелил на земле полотняную скатерку, достал хлеб, сыр и зелень, наполнил четыре глиняные кружки белой густой простоквашей; молоко в бурдюке, нагретое горячим солнцем, успело скиснуть, но оно утоляло жажду гораздо лучше, чем вода. Спустя полчаса Сеня и ящерицы чувствовали себя вполне отдохнувшими - молоко горных коз придало им новых сил.

Снова друзья карабкались в гору вслед за пастухом, снова палило солнце, каменистая тропа, выписывавшая петли по крутому склону, казалось, не имела конца… Но вот Дели, шедший на несколько десятков шагов впереди, остановился. Сеня и ящерицы поторопились нагнать его и замерли, пораженные открывшейся перед ними картиной.

Чего-чего, а увидеть равнину они сейчас ожидали, наверное, меньше всего! Насколько хватало глаз и вправо и влево расстилалась самая настоящая степь. Путники стояли на краю обширного и плоского, как стол, плато, поросшего серебристой травой и редкими корявыми деревцами. Далеко впереди голубели вершины отдаленных гор; пастух, махнув на них рукой, сказал:

- Во-о-он там, за перевалом, меж тех двух громадин лежит горное озеро. По его левому берегу нужно пройти до старого иссякшего стока и по сухому руслу спуститься в долину. Это и будет Кулхор, где живет Рисс.

- А где же будет то опасное место? - поинтересовался Филипп.

Дели ответил не сразу. Прищурившись, он смотрел вдаль, и лицо его помрачнело от каких-то неприятных воспоминаний. Наконец он сказал:

- На самом верху перед перевалом есть узкое скалистое ущелье. Это там.

Он не объяснил, что же «это» было такое, и Филипп не стал расспрашивать, решив, что пастух не хочет пугать их раньше времени. Принц искоса поглядел на спутниц: в самом деле им совершенно не нужно заранее расстраиваться - ведь впереди еще несколько дней пути. Но принцесса и девочка, не обращая на их разговор никакого внимания, всматривались куда-то совсем в другую сторону. Филипп проследил за направлением их взглядов и, уловив в глубине плато какое-то движение, тронул за рукав задумавшегося проводника. Зоркие глаза горца сразу же распознали в движущемся пятне что-то ему знакомое.

- Лошади! - возбужденно выдохнул он и, не добавив ничего больше, рванулся вперед.

Друзья, растерянно переглянувшись, кинулись вслед за ним. Но где им было угнаться за пастухом! Тот мчался с быстротой пущенной из лука стрелы, на бегу стаскивая с себя заплечный мешок. Что-то вытащив из него, он бросил и мешок, и бурдюк с молоком в траву, а сам понесся дальше еще быстрее. Филипп, добежав до брошенных вещей, остановился, и Сеня с Пиной, задыхаясь, нагнали его.

Табун шел в их сторону, и скоро вместо неясного темного пятна можно было увидеть несколько сот лошадей, быстро несущихся по высокой траве навстречу светлой фигурке пастуха. Вот вожак, видно, заметив его, свернул чуть в сторону, но Дели еще убыстрил свой бег. Теперь он был уже совсем близко. В воздух, раскрутившись, взвилась веревочная петля. Лошади испуганно шарахнулись. Табун, наращивая скорость, уходил прочь, а от него отделилась одна из лошадей, схваченная ловко брошенной петлей. Дели подбирался к ней, быстро перехватывая веревку руками; изо всех сил упираясь ногами в землю, он пытался замедлить бег заарканенной пленницы. С каждым мгновением он приближался к ней все больше… И вдруг молниеносное движение - глаз даже не успел проследить как, а Дели был уж верхом! Обхватив шею лошади двумя руками, он буквально прилип к ее спине, а лошадь кругами понеслась по траве, высоко вскидывая ноги, пытаясь сбросить непрошенного седока. Испуганное ржание понеслось над равниной. Табун, отойдя на приличное расстояние, встал, и головы лошадей повернулись в сторону плененной подруги.

• Предыдущая
• 31/52
• Следующая