Двор Тумана и Ярости (ЛП) - Маас Сара - Страница 35

— Расскажи о чем ты сейчас думаешь — одну мысль. И я тоже расскажу тебе одну.

Я покачала головой и повернулась обратно к городу.

Но Рис сказал:

— Я думаю о том, что провел пятьдесят лет взаперти Под Горой и иногда позволял себе мечтать об этом месте, но никогда всерьез не ждал увидеть его снова. Я думаю о том, что мне жаль, что это не я убил ее. Я думаю о том, что если начнется война, пройдет долгое время, прежде чем у меня выдастся ночь подобно этой.

Он посмотрел на меня, ожидая.

Я не стала снова спрашивать, как ему удалось сохранить это место от нее, скорее всего он бы не ответил. Поэтому я спросила:

— Ты думаешь, что война будет здесь так скоро?

— Это было приглашением «не-задавая-вопросов». Я сказал тебе… три вещи. Скажи мне одну.

Я смотрела в сторону открытого мира перед нами, города, беспокойного моря и сухой зимней ночи.

Скорее всего, это был приступ мужества или безрассудства или то, что я была так высоко над землей, и никто кроме Риса и ветра не мог меня услышать, и я сказала:

— Я думаю, что должно быть, я была влюбленной дурой, чтобы позволять показывать себе такую малую часть Весеннего Двора. Я думаю, что огромную территорию земли мне никогда не было позволено увидеть или услышать и возможно, я бы так и жила в неведении вечно, словно домашнее животное. Я думаю… — я давилась словами. Я потрясла головой, словно вытрясая оставшиеся. Но я все-таки произнесла их. — Я думаю, что я была одинокой и лишившейся надежды и, возможно, влюбилась в первого, кто проявил намек на доброту и защиту. И я думаю, что он знал это — может быть не намеренно, но он хотел быть таким человеком для кого-то. И может быть, это работало для той, кем я была раньше. Может быть, это не сработает для той, кто я есть сейчас.

Вот.

Слова, полные ненависти и эгоизма и неблагодарности. За все, что Тамлин сделал…

Мысль о его имени отозвалась во мне звоном. Еще вчера днем я была там. Нет… нет, я не буду об этом думать. Пока нет.

Рисанд сказал:

— Это было пять. Похоже, я буду должен тебе две мысли. — Он бросил взгляд позади нас. — Позже.

Потому как двое крылатых мужчин стояли в дверях.

Ухмыляясь.

Глава 16

Рис неторопливой походкой направился к двум мужчинам, стоящим в дверях, которые вели в обеденный зал, предоставляя мне выбор: остаться или присоединиться.

Одно слово, как он обещал, и мы уйдем.

Они оба были высокими, их крылья плотно прилегали к мощным, мускулистым телам, покрытым броней; темная кожа напомнила мне о потертых чешуйках какого-то извивающегося животного. Идентичные длинные мечи висели за их спинами — клинки были прекрасны в своей простоте. Наверное, мне не стоило заморачиваться с выбором столь элегантной одежды.

Второй мужчина был слегка крупнее, его лицо было скрыто в тени, он усмехнулся и сказал:

— Давай же, Фейра. Мы не кусаемся. Если только ты не попросишь.

Во мне вспыхнуло удивление, заставляя мои ноги двигаться.

Рис спрятал руки в карманы.

— Насколько мне известно, Кассиан, никто никогда так и не принял твоё предложение.

Второй мужчина фыркнул, но, когда они наконец повернулись к льющемуся из обеденного зала золотому свету, и он осветил их лица, мне действительно стало интересно, почему никто этого не сделал: если мать Рисанда была тоже иллирийкой, тогда и его людей благословили исключительной внешностью.

Как и их Высший Лорд, войны были темноволосыми и смуглыми. Но, в отличие от Риса, их глаза были ореховыми, однако, когда я ступила ближе — к гостиной Дома Ветра позади них, их взгляд устремился на меня.

На этом схожесть между ними тремя заканчивалась.

Кассиан изучал Риса с ног до головы, с каждым его движением воздух развевал его черные, до плеч, волосы.

— Такой роскошный сегодня, братец. Ты даже заставил нарядиться бедную Фейру.

Он подмигнул мне. В его чертах было что-то необузданное, словно он был соткан из ветра, земли и пламени, и весь этот внешний блеск был ему неудобен.

Но другой мужчина из них двоих был эталоном красоты… Даже сам свет, казалось, отражался от изящных черт его лица. На это была причина. Его лицо было прекрасно, но, в то же время, полно скуки. Именно его стоит опасаться с ножом во тьме. И действительно, охотничий нож с обсидиановой рукояткой лежал в ножнах на его бедре, которые были покрыты неизвестными мне серебряными рунами.

— Это Азриэль — мой главный шпион, — сказал Рис.

Неудивительно. Инстинктивно я проверила, не были ли тронуты мои щиты. На всякий случай.

— Добро пожаловать, — это было все, что сказал Азриэль низким, почти бесцветным голосом, протягивая мне жестоко израненную руку. Ее форма была вполне обычной, но кожа… выглядела так, словно она была вывернута наизнанку, измазана сажей и покрыта рябью. Ожоги. Должно быть они были ужасны, если даже бессмертная кровь не была способна исцелить их.

Кожаные пластины его легкой брони покрывали большую часть руки, которые, в свою очередь, держались на петле вокруг его среднего пальца. Когда его рука разорвала прохладный ночной воздух между нами, я поняла, что все это было не для того, чтобы скрыть это. Нет, она удерживала на месте большой, бездонный кобальтовый камень, который украшал заднюю часть его перчатки. Поверх его левой руки находился такой же камень; идентичные алые камни украшали перчатки Кассиана, их цвет был похож на дремлющее сердце пламени.

Я приняла руку Азриэля, и его грубые пальцы сжали мою ладонь. Его кожа была такой же ледяной, как и его лицо.

Но слово, что минуту назад сказал Кассиан, привлекло мое внимание. Я высвободилась от его руки и попыталась скрыть во взгляде желание встать рядом с Рисом.

— Вы братья?

Иллирийцы были похожи, как похожи люди родом из одной местности.

— В том смысле, что все бастарды в некоторой степени являются друг другу братьями, — пояснил Рисанд.

Я никогда не думала об этом.

— А … ты? — спросила я Кассиана.

Кассиан пожал плечами, и его крылья еще сильнее напряглись.

— Я командую армией Риса.

Словно эта должность была чем-то, на что можно было не обращать внимание. И — армия. У Риса была армия. Я переступила с ноги на ногу. Карие глаза Кассиана проследили за мои движением, уголки его губ поползли вверх, и я правда подумала, что он собирается предоставить мне своё профессиональное мнение о том, какой неустойчивой это меня сделало бы против моего противника.

— Кассиан также отлично справляется с тем, что выводит всех из себя. Особенно среди наших друзей. Так что тебе, как другу Рисанда… удачи, — уточнил Азриэль.

Друг Рисанда — не спасительница их земель, не убийца, не что-то среднее между человеком и фейри. Может быть, они не знали…

Но Кассиан оттолкнул своего брата — бастарда с дороги, могучие крылья Азриэля слегка приподнялись, когда он попытался удержать равновесие.

— Как тебе, черт возьми, удалось соорудить лестницу из костей в логове Мидденгардского Червя, когда ты сама выглядела так, будто твои кости развалятся в любой момент?

Что ж, с этим разобрались. Но вопрос, был ли он Под Горой так и оставался открытым. Но где же он вместо этого мог находиться?… Еще одна загадка. Наверное, здесь, с этими людьми. В безопасности и уюте.

Я встретилась взглядом с Кассианом, только потому, что, если Рисанд снова попытается защитить меня, то это сломает меня еще больше. И, наверное, я стала такой же ядовитой как и гадюка, а может я стала одной из них, но я сказала:

— Как тебя, черт возьми, еще никто не убил?

Кассиан запрокинул голову и захохотал, полный, богатый звук разнесся эхом среди ярко-красных камней Дома. Брови Азриэля подскочили вверх, выражая одобрение, а тени казалось еще сильнее начали обволакивать его. Будто он был темным ульем, в который они залетали, но потом снова возвращались.

Я старалась не дрожать и взглянула на Риса, надеясь услышать объяснение о темных дарах его шпиона.