Акула пера в мире Файролла-11 Снисхождение. Том 2 (СИ) - Васильев Андрей - Страница 33

- Тоже верно - одобрил мои слова Ватутин и как-то так по-братски обнял клерков за плечи - Ну что, господа, пошли писать откровения? Одно от Василия, второе - от Александра. Харитон Юрьевич, бумаги нам пару листов дадите? Ручки у нас свои есть.

- Там в кабинете наверняка бумага есть - я направился к лестнице - Стас, нам после работы надо будет...

- Перекусить - оборвал меня Ватутин - Само собой, тут хорошая столовая, не хуже, чем у нас, так что мы непременно в нее заглянем.

А, понятно, конспирация. Ишь какой он бдительный. Хотя - работа у него такая, всех подозревать. И ничего смешного в этом нет, пока он такой прикрывает мою спину, можно жить более-менее спокойно.

В кабинете, где сидели мои архаровцы, царила непривычная тишина. Никто не на кого не орал, никто ничем не возмущался.

Подобное было настолько непривычно, настолько удивительно, что я даже немного напугался.

Разбушевавшееся воображение сразу нарисовало мне ряд жутчайших картин.

В первой все мои подчиненные с перерезанными глотками, недвижимо сидят за своими столами и их кровь стекает на листы бумаги, на пол, на клавиатуру компьютеров.

Вторая картина являлась альтернативной первой, но более оптимистической, поскольку в ней все еще были живы. Но зато в ней они сидели за столами с приставленными к головам дулами пистолетов.

Третью я даже додумывать не стал, рванув дверь на себя.

Увиденное частично совпадало с картиной второй, оптимистической. Мои архаровцы в самом деле сидели за столами, молча глядя на Мариэтту, которая стояла посреди кабинета прижимая к своей груди огромный букет цветов.

- Ух ты - облегченно выдохнул я - Красивый. С днем рождения!

Надо же - забыл. Точнее - даже не знал. И Вика, зараза, не сообщила.

- У меня в апреле день рождения - Мариэтта сунула нос в букет - Овен я.

- Да? - я почесал затылок - Ошибочка вышла. Тогда в честь чего сия флора?

- Ей этот букет прислали с курьером- сообщила мне Таша - И записку к нему приложили, мол: 'Самой красивой девушке в 'Вестнике Файролла'.

Тут я совсем уж опешил, посмотрев сначала на Вику, которая стояла, поджав губы, а потом на Шелестову.

- Не-не, все верно - поймала та мой взгляд и верно его истолковала - Все так. И имя есть - 'Мариэтте Соловьевой'. Никакой ошибки.

Мэри глубоко и счастливо вздохнула. Подозреваю, что это не только первый букет в ее жизни, который прислали как в кино показывают - с курьером и запиской, а как бы и вовсе не самый первый букет, подаренный ей представителем противоположного пола просто так, без повода.

- Н-да - я подошел поближе к счастливо улыбающейся девушке - Ну и правильно всё, я и не сомневался. Красивой девушке - красивые цветы.

Странно это. Кто ей мог прислать такой букет? Разве что Костик, но он и цветы - две вещи несовместные. Вот если бы он ей веб-камеру последней модели прислал и жесткий диск, забитый до отказа японскими мультиками - это да, это в его стиле. А цветы - не уверен.

Тогда - кто? Надо про это Ватутину рассказать, это по его ведомству загадка. Может, чек какой остался или визитка фирмы-поставщика?

Вот же. Все-таки как маленький кусочек счастья меняет даже не очень симпатичную девушку. Вон - и глаза сияют, и румянец в полщеки, и волосы вроде не как 'воронье гнездо' выглядят, а как немного модерновая прическа.

- Ты их в банку поставь какую-нибудь - посоветовал я Мариэтте - А то ведь засохнут. Лен, у нас есть емкость под такой букет?

- У нас нет - развела руками Шелестова - У нас никто никому букеты не дарит. Мы или ругаемся, или едим. У рекламщиц есть, я видела. Сейчас принесу.

Когда все выяснить успела? Я с рекламщицами столько лет дружбу водил - и не знал про это. Хотя, с другой стороны - мне подобное было неинтересно, я там другие цели преследовал.

Отдельной проблемой оказалось отнять букет у Соловьевой - она ни в какую не хотела с ним разлучаться, так что к основной теме обсуждения, которую я наметил на сегодня, мы перешли далеко не сразу.

- Итак - спустя полчаса все-таки сказал я - Пусть с опозданием, но мы все-таки побеседуем о том, как нам не растерять уже имеющуюся аудиторию и как привлечь новую. Идеи есть?

- Как не быть - бодро сказал Самошников - Мы с Генкой предлагаем забабахать новый конкурс какой-нибудь.

- Свежо и оригинально - язвительно заметила Вика - А то у нас их мало.

- Отвергая - предлагай - реплика была у меня давно наготове, я от нее ничего другого и не ждал - У тебя есть что-то конструктивное?

Вика с недовольством посмотрела на меня.

- Мне некогда выдумывать новое - сказала она, напирая на слово 'некогда' - На мне весь еженедельник, если ты забыл. Кому-то ведь надо сводить материалы, редактировать их, делать макет, подписывать его в печать, общаться с типографией. Креатив хорош для тех, у кого на это время есть. У меня его нет.

- Возразить нечего - признал я - Убедительно. Ну, тогда мы тебя задерживать не станем, иди, занимайся этими действительно важными делами, чего тебе с нами сидеть, время терять? Правильно, народ?

В моем голосе не было ни капли иронии, в данном случае я был вполне серьезен. Я на самом деле так думал.

- Правильно-правильно - поддержала меня Таша, немного тем удивив.

Стройников с Самошниковым тоже кивнули, и даже Петрович помахал лапой из своего угла - мол, идите себе, Виктория Евгеньевна, не задерживайтесь. Вам - административное, нам - творческое.

- Отлично - щеки Вики вспыхнули как маки, она буквально метнулась в мой кабинет, хлопнув дверью.

- Невиданное дело - но соглашусь с Викторией Евгеньевной - Шелестова похлопала меня по плечу - Отлично было сказано, после таких слов много всего интересного может воспоследовать. С другой стороны - вы еще не супруги, так что даже в ЗАГС идти не надо и вещи делить не придется.

Вот как странно случается - иногда весь упреешь, пытаясь собеседника разозлить, все данные тебе природой запасы сарказма и иронии изведешь - и результат нулевой. А тут - правду сказал и ничего, кроме нее, сермяжной, и на тебе - смертная обида со всеми из нее вытекающими. Да ну, ерунда какая-то...

- Плачет вроде - насторожилась Ксюша - Надо бы пойти, наверное, успокоить.

- Сиди уже - одернула ее Шелестова - Это Виктория, тот кто ее в слезах и соплях увидит, тот завтра отсюда по статье вылетит, если до этого завтра вообще доживет. Даже если это ее подруга, которой она создаёт наиболее благоприятный режим существования.

- Ничего она мне не создает - пискнула Ксюша, опасливо глянув на меня.

Сотрудники почти все заулыбались, но это были именно улыбки, а не кривые ухмылки из серии: 'Ага, рассказывай нам'. Судя по всему, это безобидное создание, я имею в виду Ксюшу, само не понимало, что живет у Вики за пазухой.

- Побольше поплачет - поменьше пописает - сурово сказал я - А у нас есть дело, им и займемся.

Не скажу, что мне не было жалко Вику, но при этом бежать к ней с утешениями я не собирался. Сама подставилась, сама начала этот разговор - и последствия его пусть разбирает сама. Да и маленько спустить ее с горных круч не мешало, больно она на них вознеслась. Последствий же я вовсе не боялся - мне нынче идти к Зимину и что я оттуда вернусь порядком 'на рогах' не вызывало у меня никаких сомнений. Один билет его, второй - Валяева, третий... Азов, скорее всего. И все они будут там, в кабинете. Глупо даже предполагать, что такая встреча пройдет 'насухую'. А когда я поддатый, мне все едино, кто и что говорит.

- Вернемся к нашему разговору - я хрустнул пальцами - Конкурсы - сразу нет, по крайней мере в их хрестоматийном виде. Шутка в том, что у нас их полно.

- Не делайте так больше - Шелестову передернуло - Брррр! Ну, с костяшками на руке. Лучше давайте я вам пенопласта принесу и стекло дам.

Теперь скривились Таша и Ксюша.

- Олимпиада - подал голос Петрович, доставая из ящика стола небольшой вентилятор - Быстрее, дальше и выше. Может выйти забавно.

- Интересная мысль - одобрил я - Еще накидываем.