Лес - Гребенщиков Борис - Страница 13

Пока Уинки перебирал в уме все, что он знал об этой славной пустыне, сама она незаметно пошла к концу. Так что, когда он поднял голову, намереваясь всмотреться вдаль, перед его глазами красовался фонтан Лотостроф. Король абессинских морей почтительно поклонился этому знаменитому памятнику эпохи 2-. Затем, повернувшись к Уинки, поблагодарил его за приятное сопутствие и извинившись за неотложные дела, нырнул в фонтан.

Уинки уселся в тенечке и расслабился, вознося хвалу духу дорог. Еще слава богу, что пустыня была вредна своим идеям в фокусе относительного времени. Теперь Уинки находился на краю пустыни ровно за трое суток, до того, как он упал в мутную воду реки Оккервиль. А это значит Миранда (он ни на секунду не забывал своих обещаний) придет на погост послезавтра вечером. Торопиться пока некуда, поэтому он медленно вытянул ноги, ощущая в каждом мускуле приятную пустоту. Четверо суток пути это не сахар. Подставив под вылетевшую из сумки сигарету руку, он небрежно закурил, сказавши только:

- Лапонька, скажи лучше, который час?

Этого небрежного вопроса вполне хватило, и страшный мохнатый монстр, готовившийся было к прыжку, ошеломленно фыркнул и отцепился от фонтанного барельефа, тяжело рухнув на песок рядом с Уинком. Они помолчали. Затем монстр смущенно пробормотал:

- Ну откуда же мне было знать, что ты из этих?

Помолчав еще и вдруг зардевшись так, что даже шерсть его приняла розовый оттенок, о как-то очень неловко поднялся и сказал в сторону:

- Ну, я пошел.

- Постой, старик, - подал реплику Уинки почему-то голосом сугубо положительного кинематографического героя середины шестидесятых годов.

Но если ты, о читатель, считаешь себя знатоком актеров...

...

Он вышел оттуда с сильной головной болью. Но, к несчастью, одной головной болью дело не кончилось. Время от времени воспоминания пробуждались в нем и он сам, испытывая некоторую неловкость, начинал очень положительно хрипеть, петь странные песни, в которых на протяжении 2-3 аккордов, Люта успевает залезть на горы, с них упасть или совершить какое-нибудь аналогичное по осмысленности действо, а в особо затруднительных случаях, хрипанув как десять авторов вместе взятых, он говорил: "Не трухай, старик, еще не вечер". Надо признаться, обычно на людей или не людей, наивных и молодых это производит потрясающее впечатление.

Но на этом способности Уинка не кончались, он еще много чего умел: устало интеллигентно прикуривать, как молодой ученый, измерять человека взглядом, если нужно показывать при этом всю глубину его морального падения, как юноша, обдумывающий чутье, принимать настороженно-скучающий вид, сквозь который проглядывает готовность дать бой всему нехорошему, что только появится в пределах достижимости, как сотрудник кое-чего.

Еще много всяких вещей умел Уинки, но поскольку общеизвестно, что совершенный кинематограф совершенно не в состоянии создать что-либо похожее на произведение искусства и вообще кино явление упадническое. А единственный неплохой кадр, когда-либо проецировавшийся на экран, входил в самую первую ленту братьев Люмьер, не считая 2-3 кадров, которые были вырезаны в фильме, сами знаете каком, сами знаете когда. Я боюсь, о читатель, что тебе не понравился бы этот талант Уинки. Но, рискуя не угодить, я все же тебе о нем, о всемилостивейший читатель ибо правда повествования для меня дороже твоего одобрения или неодобрения.

Итак, Уинки переключился на тон сильного мужчины, при этом совершенно покорил его неопытного и застенчивого собеседника. Оказалось его зовут Вепрь Девственник, что он по натуре гуманен и мягок, а нападать на похожих ему приходится, чтобы закалить свой характер.

- Понимаешь, Уинки, нельзя мне с таким характером, совсем он у меня не мужской, робок я больно, стесняюсь.

Уинки не стал настаивать на дальнейших разъяснениях. Он лгал и без того, что это лохматое чудовище с душой художника по уши влюблено в одну ветреную особу, живущую скрытой Абессинией. Зовут эту красавицу Рыба, Растущая Внутрь Себя. И неумелый в сердечных делах Вепрь, вот уже не один век добивается ее благосклонности. Да, Уинки знал кое-что в воспитательных целях, так что когда из фонтана высунулась клешня с письмом, Вепрь уже знал, что закалять характер можно не только сваливаясь на голову усталым путникам. Попутно он прослушал надзирательную лекцию о том, как нужно себя вести. Клешня его проскрежетала:

- Письмо для этого, ну как его, ну это... Вепря Изденственного.

Обезумевший от счастья Вепрь схватил письмо со штампом скрытоабессинского офиса. Воспитательная часть была на этом закончена и Уинки, уставший до последнего предела, задремал.

10

Сны снятся всем: юному органисту с заплетенной косичкой, черной как смоль головкой, видится по ночам Хаммонд С., на клавишах которого маленькие омерсончики гоняются за маленькими куперенчиками, тех и других подстерегает педаль, плотоядно щелкая переключателями. Одинокий бородатый инженер грезит о дрессированных штеккерах и (в снах возможно все) о неиспорченном аппарате. Еще в чьих-то розовых снах поп-фаны, подстриженные под нуль, сидят на скамейках в парках культуры и отдыха, и, лузгая семечки, слушают песни народностей Севера, исполняемые Клавдией Шульженко. Даже старику ван Оксенбашу приснилось однажды, как он проводит первую брачную ночь с трактором Кировец-700. Поэтому с нашей стороны будет непозволительным заявить, что юношам, кончившим начальный курс чудес и прошедшим практику среди каменных столбов Гершатцера и Буга, тоже могут сниться сны.

Мы покинули его в тот момент, когда он устало уронил голову на грудь и задремал, утомленный тяжелей дорогой. Последуем же за ним дальше, в глубины подсознания с тем, чтобы как можно полнее уяснить, зачем мы описываем жизнь Уинкля вот уже на протяжении девяти глав нашего запутанного романа и намереваемся заниматься этим и дальше. И хоть говорят, что сны являются лишь искажением действительности, однако же, весьма часто Уинковы сны имели местом действия какой-то странный красивый город, который иногда становится невероятно похож на первую любовь. И пусть нам не понять логику Уинковых снов, пусть действия в них нам покажутся невразумительными, бессмысленными, что ж, это только сны, кто знает, какая правда заключена в них.