Темный исток (СИ) - Титов Роман Викторович - Страница 30

- Да что ты? Так и говорят? - фыркнул Мекет.

- Представьте себе! - огрызнулась Диана.

- Что ж ты тогда не взяла и просто не спросила его об убийце? - ехидно поинтересовался он.

- Может потому, что я вовсе не такая дура, как вам кажется? - заметила она.

- Допустим. Что было дальше?

- Дальше я выяснила, где он обитает, и отправилась туда.

- И тебя не беспокоило привлечение нежелательного внимания со стороны?

- Немного, - признала Диана. - Но я умею вести себя незаметно, когда это необходимо, а обитатели Дей-Прим умеют не лезть не в свое дело. Никто даже не взглянул в мою сторону.

- Хотелось бы, чтоб это было правдой...

- В конце концов мне пришлось расстаться с внушительной суммой, чтобы заставить Малыша назвать ваше имя. При этом меня все время уверяли, что вы - лучший в своем деле. Как ни странно, тогда я в это поверила.

Мекет что-то задумчиво пробормотал, затем на короткое время из рубки не доносилось ни звука. Я даже успел подумать, не накрылась ли часом моя хитроумная схема. Спустя минуту брат заговорил вновь:

- Так, по-твоему, в памяти этого робота есть что-то, способное раскрыть тайну убийства твоей матери?

- Во всяком случае, я на это рассчитываю. Он - единственная ниточка, которая у меня осталась, - повторила Диана. - Ее нельзя было упускать.

Снова пауза.

- Дай-ка взгляну на этот хлам, - внезапно сказал Мекет, затем последовали звуки короткой возни. Что-то негромко звякнуло, щелкнуло, замолчало... - Если это не очередной подарочек, подготовленный Аргусом, возможно я смогу что-нибудь выудить из его внутренностей.

- Неужели сможете?

- Я сказал: "возможно". Но за это придется еще накинуть к оговоренной сумме.

Диана не поскупилась:

- Дам две тысячи сверху, если расскажете, почему не хотите, чтобы Риши знал обо всем этом?

Я ожидал, что Мекет заупрямится и не станет говорить, но то ли жадность пересилила, то ли еще что... В конце концов он сказал:

- Я, может, и не самый лучший старший брат на свете, но делаю все возможное, чтобы уберечь его от опасности.

- Не сказала бы, что работа частного сыщика так уж безопасна.

- Каждому свое, принцесса. Ничем другим я зарабатывать на хлеб не умею, да и не хочу. Но Мозголом... Думаю, ты успела заметить, что он... как бы это сказать... малость с особенностями.

- Малость? - откровенно изумилась Диана. - Да я подобного в жизни не видела! Эти жуткие птицы... Очевидно же, что он управлял ими! У меня до сих пор перед глазами стоит картина как они разрывают стражей на куски! Самое отвратительное зрелище, что я когда-либо видела.

После этих слов мне показалось, будто температуру внутри корабля понизили сразу на несколько градусов. Мурашки размером с мурафу забегали по всему телу. Хотя, стоит признать, что подозрения Дианы не стали для меня большим откровением. Ведь я и сам прекрасно понимал, что со мной творилось что-то неладное. С самого детства. И этот метафорический ящик... Только вот понять, откуда все это взялось у меня никак не получалось. Даже в трактатах лейров, на которые всегда рассчитывал, не было ни единого упоминания о подобных способностях у индивидов, не пошедших обряд посвящения. В Цитадели же все почему-то только усугубилось. Возможно, виной тому был пузырь с трупом...

И все же признания Мекета стали для меня большой неожиданностью. Я и не подозревал, что его жгучая нелюбовь к лейрам носит куда более личный характер. Он переживал за меня! Но почему?

- Беда в том, - сказал Мекет, - что Мозголом сам не знает, на что способен. Все, чему ты была свидетелем, происходило с ним и прежде. Только тогда мне удавалось замять последствия. В этот же раз вышло немного сложнее. Не сомневаюсь, что он уже переворачивает инфосеть в поисках объяснения. Любопытство - его главный порок.

- Вы говорите это с опаской. Почему?

- Ты и сама прекрасно знаешь, как большинство относится к лейрам. На Семерке с этим особенно сложно, потому что в свое время тамошние жители сильнее всего пострадали от этих выродков. Но и это ерунда по сравнению с тем, какой опасности Риши подвергнется, если он нем станет известно Серым Стражам или куатам.

- Кто такие куаты?

- Не имеет значения, - устало откликнулся Мекет. Казалось, все его раздражение испарилось. - Все, что ты должна усвоить - насколько это на самом деле серьезно. Остальное будет только мешать. А теперь, если нетрудно, проверь как он, пока я займусь твоей жестянкой.

Когда Диана вошла в мою каюту, я все еще находился в смятении от услышанного. И хотя успел отключить схему прослушки и даже выбраться из запятнанной чужой кровью термооплетки и переоблачиться в чистую тунику, любой мало-мальски знакомый с человеческой психологией сразу бы догадался, что со мной не все ладно.

Естественно, события последнего дня наложили свой отпечаток, не говоря уж о легком электрошоке, неравной схватке с серыми и якунах, которым, похоже, нравилось подчиняться моей воле. Все же здесь таилось нечто большее, о чем сам я на тот момент имел весьма отдаленное представление. Таинственное поведение Мекета и его странные фразочки, брошенные в разговоре с Дианой, только усугубили эффект. Что еще за опасность могла мне грозить (ну, кроме очевидной) и каким боком в этом замешаны стражи и... куаты? Чем бы я им оказался полезен?

- Все в порядке? - осторожно спросила Диана, заглядывая в открытые двери.

- Да, - откликнулся я с лежака. - Входи.

Она переступила порог и с удивлением воззрилась на последствия локального урагана, прошедшегося по каюте.

- Я не вовремя?

Проследив направление ее взгляда, я представил, как выглядят со стороны одежда, книжки и прочая мелочевка, валявшиеся всюду, усмехнулся и ответил:

- Потерял кое-что.

- Понятно, - сказала Диана, после чего ее взгляд уставился на мерцающую голограмму, состоявшую из одной-единственной строчки: "информации не найдено".

- Что ваша милость изволит? - поинтересовался я и встал, надеясь отвлечь ее внимание. - Пришла пошпионить за мной? Лихо же он тебя приручил.

Диана дернулась, словно я отвесил ей пощечину. Из осторожно-озабоченного, ее лицо сделалось жестким. Я понял, что перегнул палку, о чем мгновенно пожалел.

- Вообще-то, хотела проверить твое самочувствие, - холодно отозвалась она и без каких-либо дальнейших объяснений прошествовала к столу, куда и опустила небольшой пластиковый флакончик, наполовину заполненный молочно-белой жидкостью.

Сразу не сообразив, к чему это, я вопросительно уставился на нее.

- Анестетик, - пояснила Диана. - Нашла у вас в аптечке. Я слышала, как ты жаловался на головную боль. Думаю, одной ампулы будет достаточно.

Я хотел сказать, что боль, все еще терзавшая мое тело и подстегивающая внутренние запасы раздражения, вовсе не ограничивается головой, но передумал и просто поблагодарил. Правда, к шприцу пока не притронулся, вместо этого проговорив:

- Мне жаль твою маму. Надеюсь, в памяти робота что-нибудь найдется.

Трудно сказать, что именно на меня нашло, но эти слова исходили от сердца. Я правда сочувствовал Диане. Хотя бы потому, что очень хорошо понимал, насколько тяжело расти без материнской ласки и внимания.

Она восприняла мои слова по-своему. Что и не удивительно.

- Так ты подслушивал!

Отрицать было бессмысленно, и я пожал плечами.

- Мекет не оставил мне выбора.

- Знаешь, - сказала Диана, - я иногда думаю, что вы намеренно выводите друг друга из себя, но потом понимаю, что это не какая-то игра или притворство, а ваша подлинная сущность. Вы как огонь и вода, по-другому жить не умеете. И это еще больше внушает сомнения в то, братья ли вы на самом деле.

Я вздохнул. Знала бы она, сколько раз мне доводилось размышлять на эту тему!..

- Помнится, мы это уже обсуждали...

- Тогда ты понимаешь мое нежелание беседовать с тобой о моей матери.

Хоть и через силу, но мне все же удалось усмехнуться: