Тибетское искусство жизни - Хансард Кристофер - Страница 2

В течение всего дня у меня было ощущение, что должно произойти нечто важное, о чем я вроде бы уже знал, но не мог выразить словами. Родители окликнули меня и позвали домой. Но я чувствовал, что пока нс могу уйти.

— Я должен остаться здесь.

— Иди сюда, нам пора.

— Нет, мне нужно остаться.

— Зачем?

Я не знал, что сказать. Слова и мысли смешались. И все же я повернулся и пошел к родителям. А затем, когда мы поднялись с пляжа на гравиевую дорогу, я увидел учителя. Он стоял там и ждал. В небе появилась радуга, и он засмеялся.

Юргьен представился моим родителям. Он рассказал, что занимается традиционной тибетской медициной, в которой наряду с другими средствами использовалась астрологическая система. Он вычислил, что я мог бы стать возможным кандидатом на получение знаний в области традиционной тибетской медицины.

Поначалу это не вдохновило моих родителей. Но, поближе познакомившись с Юргьеном, они поняли, что он не пытается вытянуть у них деньги, и их мнение изменилось. Родители начали понимать, как это для меня важно, и позволили мне пройти первую стадию, состоявшую из ряда тестов, которые помогли определить, насколько благоприятен мой астрологический прогноз.

Родители знали о тибетской традиции реинкарнации духовных наставников, согласно которой душа учителя переселялась в его ученика, однако Юргьен пояснил, что рассматривает меня не как объект реинкарнации, а как личность, у которой при определенной тренировке появится потенциал для развития редких и специфических способностей, связанных с медициной, целительством и духовностью в традиции бон. Но лично у меня не было оснований считать себя идеальной или какой- то особой личностью.

Мой учитель

Юргьен Нам Чак был хорошо известен как бон-нгагпа, то есть муж, обладавший высокими духовными достоинствами. Традиция нгагпа встречается в большинстве различных тибетских учений начиная с .четырех буддийских школ мудрости и заканчивая традициями бон. Нгагпа всегда можно узнать по длинным, нестриженым волосам, стянутым в пучок либо заплетенным в косички.

Нгагпа считались духовными гениями Тибета, необузданными, непредсказуемыми и невероятными. Таким был и мой учитель. Это означало, что по мере взросления мне приходилось становиться все более наблюдательным и сведущим, чтобы не поддаваться на розыгрыши, избегать ловушек и легких провокаций, чреватых увечьями, которые искусно вплетались в долгие часы строгих занятий и тяжелой работы.

Традиционно нгагпа заботились о своих сообществах, выполняя ритуалы, которыми сопровождались рождение ребенка, свадьбы, похороны и гадания. Они выполняли и множество других ритуалов, простых и сложных, для защиты общины и ее блага. Все нгагпа наделены властью повелевать силами природы. Под их эгидой, например, находятся погода и урожай, а также отправление правосудия и иногда — военные действия. Некоторые из. них специалисты в области боевых искусств, другие — опытные врачи, а третьи — великие духовные наставники. Юргьен был одним из немногих, кто развил в себе все эти качества.

Он происходил из рода Нам, который перебрался в Тибет с берегов сибирского озера Байкал более восьмисот лет назад. Члены рода славились как искусные врачеватели и духовные наставники. Хотя род был полукочевым, они заключали браки с местными жителями и в конце концов прочно осели в тибетской провинции Амдо. Другая группа обосновалась в Нангчен-Гаре, небольшом автономном царстве на территории Тибета, которое стало важным духовным центром традиций нгагпа.

Окончательно род покинул эти места в 1916 году, более чем за сорок лет до того, как Китай вторгся в Тибет. Авторитетный старейшина из рода Нам предсказал вторжение и вместе с другими тщетно пытался предупредить власти Тибета. Весь род Нам уехал из Тибета, а затем по указанию главы рода разделился на группы, чтобы каждая группа могла хранить особую часть их культуры и, кроме того, все труппы могли вместе создать торговую сеть.

Одни отправились в Непал, другие — в небольшие княжества Ле и Ло, третьи уехали в индийский штат Химачал-Прадеш. Еще кто-то добрался до Сиккима, другого индийского штата, Аруначал-Прадеш, до Калькутты, Бомбея, Варанаси и Мадраса. Люди, составлявшие духовный костяк рода Нам, укрылись в отдаленных, уголках Сиккима и княжества Ло. Взрослея, мой учитель путешествовал по всем этим местам, приобретая знания. И кроме того, он заботился о благосостоянии рода.

Каждый год составлялись астрологические прогнозы, касавшиеся духовного учения бон. Впоследствии было решено, что для продолжения и развития учения следует искать подходящих людей за пределами рода, возможно, даже за пределами тибетского сообщества. Предсказатели выстроили сооружение, символизировавшее Землю и се связь с расположением звезд, и после долгого изучения решили отправить моего учителя, которому тогда уже было под сорок, в Южное полушарие на поиски подходящих людей. Он прибыл в Новую Зеландию за четыре года до моего рождения.

Первые дни

Мне исполнилось четыре года, и последующие двадцать четыре года жизни я посвятил изучению духовного наследия и медицины древнего Тибета. Моя семья переехала из Веллингтона в Окленд, там я поступил в обычную школу европейского образца и стал обычным озорным учеником. Учитель последовал за нами, и я виделся с ним в конце и в начале рабочей недели, а также по выходным.

В восемь лет я приступил к изучению тибетской медицины, а духовные дисциплины начал изучать уже с четырех. Еще я изучал систему кум-нье — ее вариант в традициях бон, состоявший из восьми упражнений, предназначенных для трансформирования разума и тела, очищения тела от шлаков, улучшения физической силы и здоровья, а также подготовки ученика к более высоким уровням обучения.

Мы сами себе целители

— Прежде чем исцелить кого-то, ты сначала должен понять, почему люди страдают, — говорил учитель. — Если, исцеляя людей, ты сможешь научить их, как прекратить страдания, то полностью выполнишь свою миссию врача.

Я узнал, что существует духовное лекарство от страданий, его источник — понимание взаимосвязи между кармой и страданиями. Карму формирует хаос, существующий внутри всех живых существ, во всех аспектах нашего мира и во всей Вселенной. Бывает хаос благоприятный, бывает нейтральный, бывает плохой, однако все это — материя, некоторой можно создать счастье и просветление.

Трансформируя хаос внутри разума и тела, тибетский целитель предоставляет пациенту возможности для выздоровления, счастья и обретения мудрости. Медитация и умение сопереживать лежат в основе данного раздела знаний, поскольку без этих источников знания легко могут быть использованы неумелым образом.

Целительству невозможно научить. Это непрерывный поток энергии, вытекающий из человеческого сознания в естественный! и искусственный мир. Обратившись к методам, наблюдениям и теориям тибетской медицины, вы научитесь подключаться к непрерывному потоку исцеления.

Целительство — это еще один аспект любви, расширенного сопереживания, вытекающего из побуждения сознания познать само себя. В мире, во Вселенной, а также внутри нас сознание стремится привести хаос в состояние равновесия, чтобы материя, время и пространство исчезли в непрерывном потоке гармонии. Исцелить — это не значит сделать больного человека здоровым, это значит научить его управлять своим сознанием.

Целительство также акт самопознания. Мы сами себе целители. Когда мы понимаем, что нуждаемся в исцелении, то активируем процесс целительства внутри себя: это пробуждает наши знания о том, кто мы такие. Стимулировать этот процесс могут также действия врача в ответ на просьбу пациента о помощи.

В процессе обучения мое самопознание укреплялось (по крайней мере в моем собственном разуме), и год от года укреплялась моя вера в могущество тибетской медицины. В четырнадцать лет я дал клятву, которую дают все тибетские врачи: «Клянусь трудиться, пока надобность во мне не исчезнет, пока не сгинут все болезни во всех формах и обличьях, пока все живые существа не обретут вечное счастье».