Помощница судьбы. Пенталогия (СИ) - Бердичева Екатерина Павловна - Страница 46

                     Какое счастье, что я еще в подземельях экспериментировал со своей защитой! Она действительно получилась неощутимой, но зеркальной. Кинжал, не долетев до моего горла несколько сантиметров, остановился, подрожал, ( я в ужасе смотрел на него, как парализованный), резко развернулся и со всего размаху влетел магу в глаз. Тот умер, даже не успев удивиться.

                    Я подскочил к трупу магистра и дернул кинжал, мысленно крича на всю вселенную: “Ленна! Ленна! Забери меня с этой чертовой башни!”

Я слышал пыхтение магов, преодолевающих последние ступени башни и уже выбегающих на галерею. Быстро обтерев кинжал от крови о синюю мантию, я сунул его за пазуху и выскочил из комнаты. Тут же рядом оказались королевская агентша и собачка, дружно посмотревшие на меня.

- Там! – махнул рукой я назад. Девушка бросилась в комнату. Я взглянул на собачку: “Полетаем?”  Та молча кивнула и прыгнула мне в руки, а я вскочил на высокий парапет. И тут одновременно из дверей комнаты с воплем “Отдай кинжал” вылетела Сения, а из-за поворота показались маги во главе с ректором, который стал выплетать руками какие-то загогулины.

- Я твой сын, воздух! – крикнул я, отталкиваясь ногами от камня, но крепко держа вытаращившую глазищи собаку. Ушки смешно развевались на ветру. – Держи своего непутевого сына!

И словно крепкая, сильная, но невидимая рука подхватила мое тело и понесла вслед за ветром от башни и разинувших рты магов. Слезы радости хлынули из моих глаз. Я – настоящий эльфийский маг! И все стихии помогают мне!

                    А вот и Ленна. Осторожно подлетела и подставила свое тело под мой и собачий зад.  Ладонь, поддерживающая нас, исчезла. Ленна взмахнула крыльями и спросила: “Куда летим, Мелин?”

- Ленна, скажи мне, а где у нас находится хозяин кинжала?

Грифониха даже обернулась.

- Я хочу, чтобы этой вещи не осталось на нашей земле вообще. Пусть ее заберет тот, кому она принадлежит по праву.

“Ну что ж, давай попробуем!” – и она, взмахнув крылами, стала набирать высоту.

Глава десятая. Кинжал Бога.

                     К вечеру мы уже летели над закатными горами. Белоснежные пики сверкали нежным розовым светом. Глубокие расщелины резали скалы мрачно-фиолетовым. Воздух был кристально- прозрачным. Мы с собачкой давно придумали себе воздушную защиту, через которую не пробирал жестокий мороз. А Ленна, глядя на нас, лишь смеялась над нашей мерзлявостью. Наконец, мы начали снижаться и опустились на гладкий голец в окружении снежных вершин. Я, в раскорячку, спустился с грифонихи, пытаясь выпрямить выгнутые колесом ноги. Собачка, спущенная с рук, весело скакала вокруг нас. Ей нравилось заходящее солнце, морозный воздух и белая пороша, пробегающая по вершине гольца. И она с радостью гонялась за снежинками.

- Где мы, Ленна?

“Это – сакральное место, где мы можем говорить с Богом”

- И как я должен с ним говорить, когда его нет?

“Надо его позвать!”

Попробуем.

- Уважаемый Бог Всего этого Мира! Господин Тимос! Не оставь своим вниманием нашедшего твою вещь маленького и совсем незначительного эльфа! Забери ее у меня, пожалуйста! – прокричал я в закатное небо.

Ничего не случилось. Горы стояли. Снежок летел.

- И чего орешь? – внезапно раздался голос позади нас всех. Мы втроем обернулись. Перед нами стоял и улыбался светловолосый мужчина в горнолыжном костюме, только в сапогах и без лыж.

- Вы – Бог? – поинтересовался я.

- Можно сказать и так.

- А как можно сказать еще? – понеслось вперед мое любопытство.

- Я присматриваю за этой землей. – тот скрестил руки на груди. – Какое у вас ко мне дело?

Я достал из-за пазухи кинжал и, показывая, но не выпуская из рук, спросил:

- Ваше?

Тот, не приближаясь, посмотрел и поморщился:

- Да, мое. А испоганили то…

- Я чистил! – обиделся я. – Заберете?

- Конечно. Спички детям не игрушка! – подмигнул он мне.

Кинжал, как живой, аккуратно выбрался из моей руки и поплыл к Богу. Тот, не прикасаясь к нему, сделал рукой комкающий жест, и оружие просто исчезло.

- Спасибо, тебе, девочка моя. Удачи тебе. – Мужчина подошел и взял мои руки в свои. – Чего бы ты хотела за свою смелость?

Я задумалась. А потом улыбнулась:

- Я хотела бы, чтобы Мелин нашел своих родителей и, самое главное, запомнил все то, что произошло со мной в его теле. Чтобы лучше относился к Корину и помогал ему по мере возможностей. И чтобы эльфы двух континентов, наконец, перестали враждовать. Это реально?

Мужчина рассмеялся:

- А для себя ничего не хочешь?

- Нет! Вот только собачку бы пристроить!

- А ты отдай ее Ренским. Хорошая, честная семья. Когда у Корина родятся детки, она будет оберегать их!

- Вот и ладушки, - сказала я, вытаскивая свои руки из рук Бога. – Удачи тебе, смотрящий! Оружие не теряй!

Я подошла к Ленне и прыгнула ей на спину. Грифониха развернула крылья, ловя ветер, и голец остался далеко внизу. А маленький человек на его поверхности все махал нам рукой.

      Ночевали мы в предгорной деревеньке на сеновале. Я не хотел разлучаться с Ленной и собакой, а в дом их, соответственно, не пустили. С первыми рассветными лучами мы продолжили свой обратный путь, и к вечеру впереди заблестело синевой море.

“Куда теперь?” – спросила грифониха.

- В сад к Ренским, моя хорошая.

Скоро мы уже оказались на мягкой летней травке среди золотой закатной листвы. Я поцеловал Ленну в оба глаза:

- Береги себя, красавица. Помогай иногда Мелину. Он замечательный. Только ему надо вернуться в родные места. Это очень важно для него. Понимаешь? Поможешь?

Ленна смотрела на меня и кивала головой. А потом потерлась клювом о мою голову.

“Удачи тебе, может, еще свидимся.”

И поднялась в темнеющее небо. А я пошел к дому.

                Не заходя через парадный подъезд, я по лепнине влез в свою комнату, быстро разделся и наполнил водой ванну. От души налил туда благоухающего розами мыла и погрузился в воду. Жмуря усталые глаза, медленно расплетал грязную косу, собравшую пыль веков в катакомбах баронского замка. Светлые волосы и грязь с пеной тихо плыли по поверхности. Я безнадежно засыпал. Каким-то чудом хватило еще сил промыть голову, вытереться полотенцем и рухнуть в белоснежную нежность кровати.

                 А проснулся я от сдавленных рыданий и рывком сел, опять не успев толком продрать глаза. И тут меня опрокинул обратно пищаще-верещащий  тайфун, прыгнувший на мою грудь. Кто-то целовал мои щеки, кто-то лизал руки, норовя оттоптать все жизненно-важные органы. Я замычал и, отпихиваясь, выбрался из клубка скачущих по мне тел, но снова был смят, задавлен, зализан и зацелован. А потом меня отпустили.

    Помятый, потоптанный и недоспавший, я посмотрел на своих мучителей: напротив, радостно скалясь во весь рот, сидела собачка, а развалившись на моей кровати и положив подбородок мне на плечо, улыбался Корин.

- Ты жив! А маги сказали, что ты умер!

- Я же тебе обещал! – я с нежностью посмотрел на это кареглазое недоразумение. Тот, взвизгнув, опять начал целовать мое лицо.

“Так. С этим надо что-то делать, пока я еще здесь” – подумал я и сказал Корину, хлопая по одеялу:

- Я не очень выспался. Полежи со мной.

Корин довольно скользнул под одеяло, блестя счастливыми глазами.

Я посмотрел ему в лицо:

- Ты мне доверяешь?

- Да! – без раздумий ответил мальчишка.

                     Я положил ладонь на его лоб и слегка дунул в глаза. Ресницы медленно опустились, и Корин тихо засопел. А я стал просматривать его память. Ведь что-то толкнуло этого мальчишку на такую сумасшедшую любовь ко мне? И я углубился в его детство. Вот Мелин – подросток возится с мальчонкой, занимая его разными играми. Укладывает его спать, когда отец до ночи в порту, а нянька не пришла. Рассказывает волшебные сказки. Так, а это что?