Сгореть, чтобы воскреснуть... - Путиенко Наталья Владимировна "nastusenysh" - Страница 19

      И все могло бы быть по другому, если бы только он не встретил тогда её. Ей было всего пятнадцать. Наивна и чиста, дарящая всем вокруг кусочек света и тепла. Он до сих пор помнил её звонкий смех, когда она в легком белом платье бежала вдоль реки, играясь с собакой. Она налетела на него, и они вместе кубарем скатились в воду, подняв вокруг себя кучу брызг. Она стояла перед ним, смущаясь и краснея, отводя зеленые озорные глаза в сторону, а он забыл как дышать. Столько веков прожив на этой бренной земле, неся за собой войну и разрушение, он просто не мог отвести глаз от неё. Он думал, что бесы не способны любить. Оказалось, он ошибался. Именно с этого события вся его жизнь превратилась в ад. Он каждый вечер подолгу стоял напротив её дома, скрывшись в тени деревьев. Каждую ночь он приходил к ней в комнату просто чтобы увидеть её, посмотреть на нее спящую. Он видел, как она взрослела, как менялся её характер, как менялась она сама. Он знал, что она хочет получить образование, хочет найти хорошую работу, обзавестись семьей и родить дочь… Он просто ждал, не решаясь подойти ближе к объекту своей одержимости, к своей мечте. Он не хотел рушить ей жизнь, вынуждая отказаться от намеченного плана. Он просто планировал появиться в нужное время и в нужном месте, чтобы стать частицей её мыслей, занять место у неё в сердце. Ведь он давно оставил на ней свою печать. Ещё тогда, стоя по колено в воде и стирая её память, чтобы потом все начать с чистого листа.

      Он бы и дальше ждал когда она задумается о спутнике жизни, если бы не один случай. В тот вечер, он как всегда, стоял и ждал, когда она вернется с работы. Раздался шум мотора, у калитки притормозил автомобиль. Молодой человек, галантно помог ей выбраться из салона и, прижав к себе, поцеловал её. После, она кокетливо помахав рукой своему спутнику, скрылась во дворе. Демьяну же, больше всего на свете хотелось уничтожить этого придурка, который посмел протянуть руки к его девочке. Он понял, что больше медлить нельзя…

***

      Витающий в воздухе аромат сваренного кофе достиг моего носа. Нехотя открывая глаза и глядя на солнечный свет, пробивающийся сквозь неплотно задернутые шторы, я потянулась и скатилась с кровати. Тело болело, словно я всю ночь работала грузчиком в каком-то супермаркете. Открывая окно и взъерошивая запутанные волосы одной рукой, я подставила свое лицо солнцу, позволяя ему прикоснуться и обдать своим теплом.

      — О нет! Как ты могла встать с кровати? — в дверях стоял Леша, держа в руках поднос с едой и кофе. — Давай так, ты ляжешь и притворишься, что спишь, а я…

      — Разбужу тебя поцелуем. — договорила за него я.

      — Тебе это раньше нравилось! — протянул он обиженно.

      — Не спорю! Но сегодня я хочу позавтракать на кухне! — я чмокнула его, увлекая за собой. — Где Геля?

      — Спит в гостиной. Я отнес её туда, чтоб не разбудила тебя своим плачем.

      — Ты так обо мне заботишься! — улыбнулась я. — Даже не знаю, что бы мы без тебя делали!

      — Стась… — его лоб нахмурился, а взгляд стал мрачным. — Нам нужно поговорить.

      — Если не секрет, то о чем? — я напряглась.

      — Я сегодня ночью не мог уснуть, и… Не перебивай меня, пожалуйста! — воскликнул он, поняв, что я ему сейчас скажу. — Поверь, мне не легко сейчас говорить это! Я думаю, что лучше будет, если ты Демьяну скажешь про дочь!

      — Что?

      — Тебе нужно сказать ему правду!

      — Ты в своем уме? Как ты себе это представляешь? — вскипела я.

      — Он должен знать!

      — Я ему прощаю этот долг!

      — Ты не понимаешь, что значит для него этот ребенок!

      — Ничего! Ничего моя дочь для него не значит!

      — Потому что ты ему ничего не сказала!

      — Я прошу тебя, не начинай! Если ты хочешь, чтоб мы ушли, то так и скажи! Не надо прятаться за красивыми словами и вымышленным чувством долга!

      — Я не хочу тебя терять! И уж тем более терять Ангелину! Просто я считаю, что так будет лучше! В первую очередь для тебя! Ты его любишь, я вчера видел это! Мне очень больно от осознания, что ко мне ты не испытаешь таких чувств…

      — Заткнись! Ты не понимаешь, о чем ты мне сейчас говоришь! Я ушла от него, прекрасно понимая, что ношу его ребенка! Ты думаешь, у меня не было причин для этого? Ты всего не знаешь! И не смей меня обвинять в бесчувственности и эгоизме, я всего лишь защищала себя и свою дочь!

      — От кого? От родного отца? Ты вообще замечаешь, что она как две капли на него похожа?

      — То есть, если я тебя правильно поняла, то ты настаиваешь на том, чтоб я поехала к нему сейчас и призналась, что своими собственными руками лишила его дочери? А ты представляешь, что он сделает со мной?

      — Ладно! Если ты себе что-то в голову вбила, тебя не переубедить. Мы отложим этот разговор на время!

      — Нет! Мы закончим этот разговор! Раз и навсегда!

      Я вышла на балкон и, облокотившись на перила, стала размышлять. Что случилось? Ведь я сама вчера пришла к выводу, что я не права и мне не стоило скрывать от Демьяна наличие дочери. Однако сегодня, забыв про все на свете, я спорила с Лешей, утверждая обратное. Одно дело, когда ты себе признаешься в содеянном, совсем другое, когда тебе указывают на твои ошибки.

***

      Он смотрел на маленькую женщину, которая посмела бросить ему вызов. В глазах читался страх, но она вела себя достойно, стараясь скрыть истинные чувства. Она представить себе не могла, как он сильно её ненавидел в этот момент.

      — Ты говорила, что необходимо придерживаться договоренностей! Где она?

      — Ты её не получишь, Дамианос! Её здесь нет! Она там, где ты её не сможешь достать!

      — Это мы ещё посмотрим!

      — Признай наконец, Дамианос! Ты проиграл! Она далеко, тебе туда не проникнуть!

      — Где она?

      — Да как ты не поймешь? Я не позволю ломать жизнь моей дочери! Ты чудовище! В тебе нет ничего святого! А она маленькая девочка, несущая в себе сгусток света!

      — Ты сама знаешь, что в ней гораздо меньше света, чем тебе хотелось! Она ведь взяла все самое худшее от папаши!

      — Зато воспитание было мое! Мы смогли задушить темное начало в ней!

      — Ты заблуждаешься! И я тебе это докажу!