Заговор Людвига - Пётч Оливер - Страница 42

– Услугу, от которой нам, к сожалению, никакой пользы, – вздохнул доктор Лёвенфельд и опустился на один из стульев перед камином. – Пока Людвиг витает в своих грезах, у его противников развязаны руки. Председатель совета министров Лутц уже наладил контакт с принцем Луитпольдом. Тот согласен принять правление.

– Судьба короля в его же собственных руках, – вставил художник Каульбах и затянулся. – Стоит ему отправиться в Мюнхен и выступить перед народом, и никто уже не осмелится объявлять его сумасшедшим. А так… – Он выдержал многозначительную паузу. – Продолжая разъезжать при луне в горах и возводить свои сказочные замки, он лишь играет министрам на руку. Лутц распускает сплетни через газеты, в трактирах уже распевают насмешливые песни – и никто не вмешивается!

Конюх Хорниг горестно кивнул.

– Лакеи при дворе распускают языки. Я слышал, они вынимают из королевских урн разорванные документы в надежде отыскать что-нибудь обличительное. И передают потом ублюдку Лутцу.

– Кому еще можно доверять? – спросил я нерешительно.

– Кроме нас пятерых? – Граф Дюркхайм горестно рассмеялся. – Я бы не стал больше ни за кого ручаться. А граф Хольнштайн еще и настраивает против короля его последних соратников.

– Скотина! – Рихард Хорниг сплюнул в камин. – При этом благодаря Людвигу он получил от Бисмарка круглую сумму.

Я понимал возмущение Хорнига. Королевский обершталмейстер, граф Макс Хольнштайн, был товарищем Людвига по детским играм. Но он был властолюбив и жаден до денег; упрямый холерик, он часто награждал своих подчиненных затрещинами. Ему досталась десятая часть многомиллионных вельфовских фондов, тех денег, на которые Бисмарк подкупил баварского короля после войны, чтобы усадить на кайзерский трон Гогенцоллерна. Хольнштайн далеко не первый год плел интриги против собственного короля.

– А что же насчет доктора Гуддена? – спросил я. – Если убедить его, что врачебное заключение служит лишь делу государственного переворота, возможно, он выслушает нас.

– Я знаю фон Гуддена, – ответил доктор Лёвенфельд и помассировал виски. – Он человек интеллигентный и честолюбивый, но, самое главное, тщеславный. Заключение о помешательстве короля станет венцом его карьеры. О нем заговорят по всей Европе. Он не упустит такого случая.

– По-моему, Марот прав, – обратился к остальным Герман Каульбах. – Нам следует связаться с фон Гудденом. Попытаться, так или иначе, стоит. Может, удастся его подкупить…

– И на какие же деньги мы его подкупим? – Граф Дюркхайм сердито фыркнул и закурил вторую сигарету. – Король неплатежеспособен! И тем не менее продолжает возводить свои замки… Сегодня же ночью он хочет отправиться на Херренхимзее, чтобы понаблюдать за ходом строительства. Это один нескончаемый кошмар! Поймите же вы, наконец!

– Господа, прошу вас, сохраняйте спокойствие!

Доктор Лёвенфельд поднялся, опираясь на трость, и обвел нас всех суровым взором. Глаза его по-прежнему лучились авторитетом, что всегда вызывало у меня восхищение.

– В ругани нет никакого смысла, – произнес он. – Так мы королю не поможем. Поэтому я предлагаю следующее: мы с Каульбахом попытаемся наладить контакт с доктором фон Гудденом. Возможно, еще не все потеряно. А вы, граф Дюркхайм и Хорниг тем временем убедите короля показаться публике.

– На меня не рассчитывайте, – проворчал Дюркхайм. – Король хочет, чтобы я отправился в Англию и выпросил у герцога Вестминстерского десять миллионов марок. Так что в борьбе против министров Его Величеству придется обойтись без моей помощи.

– А вы? – с надеждой спросил доктор Лёвенфельд у Хорнига.

Конюх долго собирался с ответом.

– Вынужден разочаровать вас. Король буквально на днях освободил меня от должности. Я здесь лишь потому, что люблю его, пусть эта любовь теперь безответна.

– Боже правый, Хорниг! – воскликнул Дюркхайм. – Что же, ради всего святого, произошло?

– Король дал мне приказ, который я наотрез отказался выполнять.

– Отказались выполнять приказ? – Дюркхайм нахмурился. – И в чем же он заключался?

– Я… я должен был ограбить банк во Франкфурте.

Повисло гробовое молчание.

– Пожалуйста, ущипните меня, – первым заговорил Каульбах. – Вы должны были ограбить банк для баварского короля?

Хорниг кивнул.

– Так звучал приказ Его Величества. Если не удастся раздобыть деньги иным способом, он пойдет и на это, лишь бы продолжить строительство.

– Король готов грабить банки, – доктор Лёвенфельд тяжело вздохнул. – Может, министры все-таки правы и Людвиг сошел с ума.

– У короля свои причуды, но он в своем уме, – сказал я твердо. – Позвольте, я попытаюсь убедить его отправиться в Мюнхен. Он уже намекнул, что хочет взять меня на Херренхимзее. Там я сделаю все возможное, чтобы уговорить его.

– Что ж, ладно. – Доктор Лёвенфельд постучал тростью по полу; казалось, это судьба стучится к нам в дверь. – Тогда решено. Марот отправляется с королем на Херренхимзее. Мы с Каульбахом поговорим с фон Гудденом. Никто не должен знать о нашем сегодняшнем разговоре. Поклянемся Господом и королем.

Мы все подняли руки и поклялись. Королевский лейб-медик серьезно посмотрел на нас и добавил:

– Одно вы должны ясно понимать, господа: если Людвиг проиграет, это станет концом баварской монархии. Тогда правление полностью перейдет в руки бездушных бюрократов. Для нас с вами настал переломный пункт в истории.

С этими словами он открыл дверь, и каждый из нас двинулся своей дорогой. Если б я знал тогда, при сколь ужасных обстоятельствах вновь увижу своих сообщников, то, наверное, с воплем сбежал бы прочь или в тот же день отбыл в Америку. Я же в полном смятении отправился к озеру, надеясь встретить там Марию.

Я и рад был бы поговорить с ней о короле и ужасном замысле министров, но не хотел подвергать ее опасности. Каждый, кто знал о заговоре против Людвига и наших собственных планах, представлял собой помеху и подлежал устранению.

А поскольку уста мои были запечатаны клятвой, я решил молчать.

Два с лишним часа Стивен как завороженный читал дневник, пока не услышал шум за спиной. Он выпрямился. На тенистой, уединенной тропе хрустнула ветка. Неужели туристы забредали и на эту отдаленную часть острова? Или это Хранители вновь напали на его след? А может, его уже выследила полиция? Букинист содрогнулся при мысли о зеленом «Бентли», который ехал за ними до самого Прина.

Господи, сколько же народу охотится за этой книгой?

Стивен осторожно отложил книгу и выглянул из-за могучего бука. Он бы ничуть не удивился, встретив в сумраке этого сказочного леса кого-нибудь из преследователей, фокусника или одноглазого рыцаря. Но по тропинке приближалась Сара.

– Вот вы где! – воскликнула она бодро. – А что, место для чтения выбрали живописное…

– И неподвластное времени. – Стивен закрыл блокнот. – Здесь все выглядит так, как и сотню лет назад. Разве что деревья чуточку подросли.

– Ну как? Удалось что-нибудь выяснить? – Голос Сары стал серьезным. – Есть какие-то предположения, что Марот мог связать со словом «Король»?

Стивен помотал головой.

– Ничего. На данный момент Марот еще в Берге, встретился с последними приверженцами короля. История захватывающая, но на следующее ключевое слово никаких указаний.

Букинист в двух словах пересказал прочитанное. Сара молча выслушала, после чего откинулась на скамейке и подставила лицо солнечному лучу.

– Нам тоже похвастаться нечем, – пробормотала она. – Ни в монастыре, ни в хозяйственных постройках мы не увидели ничего особенного. – Девушка тихо рассмеялась. – Одно-единственное слово на целом острове! Легче иголку в стоге сена отыскать… Но зато я заметила кое-что другое.

Сара помолчала и продолжила, понизив голос:

– Помните зеленый «Бентли» в порту? Я повстречала трех типов, кому он мог бы принадлежать. Когда мы с дядей Лу осматривали старые монастырские комнаты, они постоянно были поблизости. Я, конечно, могу ошибаться, но, по-моему, они следят за нами. А теперь угадайте во что они были одеты?