Иллюзия греха - Соул Диана - Страница 14

– Вы очень много курите, – наконец произнес мужчина. В голосе слышались явные нотки неодобрения. – Вы ведь молодая девушка, зачем гробить здоровье? Вам еще рожать, как-никак.

– Мое здоровье убивает эта работа. Курение же помогает немного скрасить столь медленное самоубийство, – парировала я. – Что же касается детей, я не собираюсь рожать.

– Почему? – На лице Стоуна мелькнул интерес.

– Не делайте вид, что не знаете маленького закона жизни куртизанок. Дети, рожденные в публичном доме, – собственность публичного дома.

Деймон невозмутимо кивнул – разумеется, он знал об этом.

– Так не задавайте же тогда глупых вопросов, – добавила я. – Мои дети или родятся не здесь, или не родятся вовсе.

Ответила чистую правду. Да в этом и не было особого секрета, логику, подобную моей, поддерживали многие девочки. По той же причине Каролина стала специализироваться на отношениях с женщинами. А после редких мужчин, которые к ней иногда заглядывали, литрами пила противозачаточные и абортные снадобья.

Но были и те, кто со мной не соглашался, особенно в нашем элитном борделе. Временами у той или иной девочки появлялся более-менее постоянный клиент, и тогда барышня, рискуя, делала ход конем. «Случайно» беременела и шантажировала клиента незапланированным наследником. А какому аристократу понравится скандал на весь Панем, где куртизанка во всеуслышание объявит результат анализов экспертного мага.

И временами такие игры срабатывали. Раз в два-три года к Марджери приезжали богатеи, внося огромные деньги выкупа за горе-мамашу и ее отпрыска. Тотчас бывшая куртизанка и ее ребенок получали свободу.

Но гораздо чаще эти истории заканчивались более печально: магический анализ не доказывал выгодного отцовства и барышня с ребенком отправлялась в заведение классом ниже нашего, где продолжала дорабатывать свой век. Либо сдавала чадо в приют и оставалась здесь, в Квартале Продажных Дев. Трех таких кукушек я знала и фактически не общалась с ними никогда. Противно было.

– И все же не курите, – попросил Стоун, с любопытством заглядывая в мои глаза. – Тем более, как я понял, у вас от беременности есть какие-то свои методы предохранения. Гораздо кардинальнее, чем абортное зелье.

Какой тонкий намек, я даже изумилась его столь витиеватой формулировке, ради интереса все же переспросив:

– А вы, собственно, о чем?

– О вашей девственности. Я ведь не слепой и не дурак, знаю, что видел.

Я попыталась сохранить невозмутимое лицо.

– Шлюха-девственница? – изумилась я. – Вы только Марджери не говорите, не то она подвергнет сомнению вашу квалификацию.

– А еще я лучший выпускник курса, – так же, как и я, невозмутимо парировал Стоун.

Что ж, отпираться более не было смысла, но вот попробовать соврать шанс оставался:

– Просто мои клиенты предпочитают менее стандартные способы близости.

– Да неужели? И никто ни разу за три года не захотел классики?

– Именно так. Просто я божественно отдаюсь сзади, а между собой мужчины называют меня королевой минета.

Молодой доктор призадумался. Примерно минуту он размышлял о чем-то неизвестном, пока не произнес:

– Любопытная версия. И все же в первый момент я засомневался в том, что увидел, и решил после всех осмотров заглянуть в медицинские карты, оставленные моим предшественником. Каково же было мое удивление, когда я заметил там многочисленные нестыковки. И не только у вас, Торани.

Я напряглась. Новость о том, что доктор Фрэнсис наверняка подделывал не только мою карту, меня не удивила, а вот то, к чему начинал клонить молодой Стоун, пугало до чертиков.

– У вас, пациентка Фелз, удивительный случай. В частности, первый в истории медицины. Восстановление утраченной девственности. Ведь судя по записям покойного Френсиса, с нею вы уже давно расстались. Поэтому у меня следующий вопрос: зачем Фрэнсис подделывал вашу карту, если все именно так, как вы говорите? Ведь в таком случае вашу девственность афишировать надо, как самый редкий аттракцион для почтенных господ. Богатые встанут в очередь, чтобы отдать вам свои деньги.

– Они и так в очереди, – невесело буркнула я, понимая, что докторишка зажал меня в угол. Конечно, еще оставались варианты, ведущие меня в еще большую пучину лжи, но решила, что хватит. Стоун слишком хитер и проницателен, чтобы позволить себя обмануть. – Доктор, давайте начистоту. Назовите цену своего молчания, и закроем на этом тему.

– Цену? – Его брови поползли вверх от удивления. Кажется, предложения денег он искренне не ожидал.

– Пять тысяч, и вы забываете о моей девственности, не задаете лишних вопросов и уж тем более не даете для них повода старухе Марджери.

Теперь Стоун выглядел не только удивленным, но еще и оскорбленным.

– Я не собираюсь брать с вас денег. Если вы так хотите, чтобы я молчал, я промолчу. Об этом стоило лишь попросить.

Вот теперь настала моя очередь удивляться. К благородству в своей жизни я не привыкла настолько, что даже в этом жесте невиданной щедрости искала подвох.

– Тогда что? Ночь любви? Вы, видимо, за этим сюда пришли. – Я поднялась с кресла и сделала шаг к доктору, по пути развязывая халат.

Материя мягко соскользнула с тела, упав на пол и оставив меня полностью обнаженной.

– Что вы хотите за молчание? – томно прошептала я, ища ответ в его темных как омут глазах.

Я развратно оседлала колени мужчины, широко разведя бедра. Стоун же с укоризной молча смотрел на меня, не отвечая ни на вопрос, ни на провокационные действия.

Пришлось прильнуть к нему сильней, крепко прижимаясь животом и грудью, обвить руками шею и потянуться к губам.

– Нет! – Сильные руки легли на мою талию и словно игрушку сняли с себя, пересадив на диван.

Доктор Стоун встал, отряхнулся и неодобрительно покачал головой:

– Торани, вы, конечно, очень красивая девушка, но подобное даже при вашей профессии нахожу слишком откровенным и безвкусным совращением. Так что, пожалуй, воздержусь.

Я едва рот не открыла от удивления. Этот мужчина уже второй раз за вечер умудряется меня шокировать. Как так? Я потянулась к ниточкам суккубьей магии, которой вдруг решительно захотела приструнить самоуверенного наглеца, но ничего не почувствовала. Они, словно оборванные, висели в воздухе прямо передо мной, бессильно покачиваясь, и никак не могли зацепиться за Деймона.

Я вдруг с ужасом осознала, отчего так произошло. Происходящему могло быть только одно объяснение, и оно меня не устраивало.

Стоун был явно кем-то из старых клиентов, но вот только моя память, на которую я никогда раньше не жаловалась, дала сбой, силясь его узнать.

Логика же подсказывала, что и сам доктор не ведет себя, как кто-то из моих бывших любовников. Иначе бы немедля воспользовался ситуацией.

Он поднял с пола халат и, обезоруживающе улыбаясь, протянул мне.

– Давайте договоримся с вами, Торани, – тихо произнес он. – Вы больше не прыгаете на меня голой попой, а я буду молчать о вашем секрете. Для меня это ничего не стоит, вам же это сэкономит нервы. Я же вижу, как вы переживаете из-за этого.

Кивать в подтверждении я не стала, мне удалось лишь гулко сглотнуть. От переживаний во рту стало подозрительно сухо.

– Вот и славно. – Он накинул халат на меня. – Я вижу, мы наконец поняли друг друга.

Нет. К сожалению, не поняли. Вот совсем. Я так точно ничего не понимала.

– Кстати, совсем забыл, – уже уходя из гостиной, вдруг обернулся он. – Не вздумайте принимать успокоительное в чистом виде, только разбавляя в соотношении три капли на стакан воды. В противном случае они подействуют чересчур сильно.

Я лишь кивнула в ответ. Мысли все никак не хотели приходить в норму, а тем более запоминать, как именно пить капли, но я сумела пересилить себя и, встав с дивана, пошла провожать гостя.

На прощание Стоун все так же расслабленно и поигрывая тростью заявил:

– Если вдруг понадобится помощь, я всегда рад помочь. И для этого не стоит предлагать мне оплату… ммм… натуральным, так сказать, способом. Будет достаточно обыкновенного «спасибо».