История легенды (СИ) - Француз Михаил - Страница 16

* * *

Нет, я не потерял сознания. Но боль и слабость были настолько всепоглощающими, что я потерял способность связно мыслить. И длилось это очень, очень, очень-очень-очень долго!

Когда я обрел ее вновь, то обнаружил себя лежащим на асфальте перед огромными деревянными воротами в высоком белом заборе. Над воротами красовалась табличка с какими-то японскими иероглифами. От китайских они отличаются довольно сильно.

Я медленно поднялся на ноги. Слабость потихоньку проходила и через минуту я стоял на ногах достаточно твердо.

Что-то мне эти ворота напоминали. На что-то очень похожи. А седалищный нерв сигнализировал о подступающих неприятностях.

Я посмотрел на небо. Оно меня всегда успокаивало и помогало привести мысли в порядок. Хоть какой-то порядок. Тут мой взгляд зацепился за что-то на верхушке дерева. Я присмотрелся к этому "что-то" внимательнее.

На верхушке дерева, плавно покачиваясь, стоял мужчина в чем-то похожем на кимоно. СТОЯЛ!!! На тонкой ветке! Еще точнее, на самой верхней ветке, согнувшейся под его весом чуть не в кольцо, ни за что не держась, прямой, словно лом проглотил.

Он стоял, держа одну руку за спиной, вторую сложил лодочкой и выставил перед собой ладонью вверх. И с этой ладони что-то клевали две птицы. Еще три хлопали крыльями рядом. Мужчина слегка покачивался на своей ненадежной опоре, но падать не спешил.

"Будет больно" - подумал я и решительно пошел к воротам.

* * *

Ворота. Высокие и даже на вид прочные.

Я подошел к ним и уперся рукой, помня о новой своей силе. Но створка не шелохнулась. О как!

Тогда я уперся двумя руками и вонзил пальцы ног в дорожное покрытие. Не то, чтобы они вошли в асфальт глубоко, но некоторые ямки от них точно остались. Воротина медленно-медленно начала двигаться. Я напрягся сильнее и продолжил давить, ободренный успехом. И давил до тех пор, пока дверь не открылась достаточно для того, чтобы протиснуть мое худосочное тело в нее.

Протиснул. Теперь следующий этап: задвинуть створку обратно. Уже зная примерное усилие, необходимое для сдвигания этой тяжести, я приступил к указанному этапу.

Одно дело сделано - собой можно гордиться. Я отряхнул руки и огляделся. Вопрос - и куда теперь? За воротами оказался запущенный до полного безобразия сад. Возможно сад, поправил я сам себя. Выглядело это как самый что ни на есть дикий лес. И край этого леса терялся где-то вдали.

Нехилое такое поместьеце посреди города. Даже не хочу задумываться, сколько же это все может стоить.

Подумав об этом, я попытался представить того, кто этим всем владеет. И его критерии оценки интересности для себя гостей. Посмотрел на себя... Парень европейской внешности, с отросшими почти до плеч темными волосами и юношеским пухом под носом и на подбородке, почти перешедшим в то состояние, когда он уже называется полноценной, хоть и куцей бородой, в обрывках полотняной рубахи, поверх которой обрывки кожаной куртки, поверх которой остатки столь же подранной кольчуги. На ногах рваные полотняные штаны, обуви нет. На голове мятый остроконечный железный шлем с кольчужной шторкой, наполовину ободранной. На поясе широкий кожаный ремень с ножнами в которых болтается приличных размеров тесак. Там же на поясе, но с другой стороны, болтается пустой колчан. И вся эта красота обильно улита кровью, как моей собственной, так и чужой. Добавить к этому сильный запах давно не мытого тела (а что делать, если воды в Проклятых Землях я не смог найти даже захудалого родничка. На удовлетворение жажды хватало и крови тварей, но вот помыться было не в чем), получаем красавца писанного. Самое то видок для встречи с богатым землевладельцем. Но делать-то все равно нечего: так и так идти. В городе меня за такой видок в кутузку упекут, как к гадалке не ходи.

Я двинулся по тропинке, что начиналась возле ворот и терялась где-то в зарослях впереди, в надежде, что куда-нибудь или к кому-нибудь она меня выведет.

И вывела.

Вот только не к тому, к кому я рассчитывал. Из-за деревьев вынырнуло додзе. Красивый такой домик в старо-японском стиле. А на пороге сидит девушка лет шестнадцати. Сидит на коленях, в традиционной для японцев позе, сложив ладони на коленях. Азитские черты лица, не слишком ярко выраженные - чувствуется присутствие изрядной доли европейской крови. Красивая. В соблазнительно обтягивающем прекрасные формы современном спортивном костюме. В наколенниках и налокотниках военного образца. С волосами, забранными сзади в тугой хвост.

Взгляд ее темно-серых глаз, устремленный на меня, был пронизывающе внимателен. Крисша так смотрит, выбирая момент для атаки.

Не хочу драться! Тем более с девушкой.

Поэтому я медленно и спокойно поднял перед собой руки раскрытыми ладонями к ней, демонстрируя максимально мирные намерения.

- Здравствуй, - сказал я и понял, что говорю это по-русски. Попытался сказать снова, на том языке, на каком говорил в мире предшествующем, но не смог даже сообразить как.

Видимо эффект, позволявший мне раньше говорить с местными при переносе из мира в мир, дал сбой. Либо вообще перестал работать.

Как говорится - халява кончилась.

Я не знаю японского, а она не знает русского (была надежда на обратное, но быстро растаяла после нескольких провальных попыток). А объяснить жестами - сильно сомневаюсь, что я смогу.

- Кони чива, - поклонился я, вспомнив все, что знал из японского.

- Кони чива, - поднялась на ноги она и тоже вежливо поклонилась.

- Сэнсей? - спросил я, оглядываясь по сторонам, как бы ища кого-то.

Она что-то ответила мне на японском, но я ничего не понял, тяжело вздохнул и сел перед ней на колени, зеркально повторив ее собственную позицию. Оказалось, что сидеть так больно и неудобно. Однако, терпеть можно - а значит потерпим.

- Можно я их тут подожду? А? - без надежды на понимание спросил по-русски я. Она что-то спросила по-своему. Я лишь тяжелее вздохнул и развел руками. - Не понимаю я вас, - она чуть склонила голову на бок, продолжая очень внимательно смотреть на меня. Но больше на своем не мяукала.

Так мы и сидели с ней друг напротив друга минут двадцать. Она с интересом меня рассматривала, а я просто расслабился, приготовившись долго сидеть тут в таком положении.

Через двадцать минут девочка встала и решительно, схватив меня за руку, куда-то за собой потянула. Я сопротивляться не стал и легко поднялся за ней. Оказалось, что вела она меня к горячему источнику - видимо мой запашок ей нюхать надоело и она решила взять все в свои руки. Да и правильно. Мужики бывают удивительно нерешительными тюфяками в некоторых ситуациях. И умение взять инициативу в свои руки девушке в жизни явно пригодится.

Я благодарно поклонился ей и произнес.

- Домо оригато! - собственно все, что я знал из этого языка, это "Здравствуйте" и "большое спасибо". На этом мои лингвистические познания заканчиваются.

Она, в свою очередь, поклонилась мне и ушла. Но вскоре вернулась и положила на камень полотенце, белое тренировочное кимоно и мыло с шампунем. Я снова поклонился, не забыв сказать спасибо, и, дождавшись ухода девочки, принялся за водные процедуры.

Полчаса времени, горячая вода, мыло и чистая одежда разительно меня изменили. А мой тесак и отражение в воде убрали с лица и всю растительность, окончательно вернув мне человеческий вид и настоящий возраст до попадания. Кстати, за все прошедшее время я внешне не постарел ни на один день, что странно, учитывая, что нахожусь я в своем путешествии общей сложностью больше восьми лет. Но странностью больше, странностью меньше, какая теперь разница.

Закончив с собой, я оделся в принесенное кимоно и занялся остатками своей прежней одежды. Их я тщательно выстирал и выполоскал, отжал и расстелил на камнях. Там же оставил и как следует отчищенный тесак в ножнах.