Темный лорд (СИ) - Северова Андромеда - Страница 4

- Я не свиноматка. Я человек, в конце концов, женщина, хоть Вы так и не считаете, - забилась я под ним. Попыталась. Я и пошевелиться не могла. - Может, это Вы бесплодны, - задыхаясь, выдала я, о чём тут же пожалела.

С глухим рычанием с меня сорвали остатки рубашки, одной рукой перехватили обе ручки, заведя их над головой и надёжно придавив. Другой рукой он ослабил шнуровку на штанах. Для этого ему пришлось приподняться, придавив мой бок. Я закусила губу от боли.

- Набор костей, а не женщина, - раздался издевательский смешок.

Я с ненавистью посмотрела ему в лицо. В глубине его глаз промелькнуло удивление, затем разлилась холодная решимость.

Сильной боли не было. Чувство брезгливости, беспомощности и унижения, видимо, притупили мои ощущения.

Свою порцию удовольствия он получил, даже от такой недоженщины, как я. Скатившись с меня, он встал, вытерся остатками платья и поправил одежду. Я натянула одеяло.

- Я не буду долго терпеть твоих братьев. Мне всё равно, что ты ничего не чувствуешь, или что я тебе противен. Странно, что только сейчас ты показала свои истинные чувства. Забеременеешь - оставлю тебя в покое. Твою жизнь я буду охранять как свою, так что бояться не надо, - опустился он до объяснений.

Через секунду я была одна. Стоило хозяину исчезнуть, в комнату забежала няня. Её причитания и суета вокруг меня не угнетали, даже была уместны.

Я не хотела ни о чем думать. Не хотела вникать, уживаться с мыслью, что мне придётся жить в хаосе, который окружал хозяйку тела. Всё обстояло намного хуже, чем я предполагала. И с этим придётся разбираться. Потихоньку.

Если принимать яд мизерными дозами, к нему привыкаешь. Если мне суждено здесь остаться до смерти, мне придётся принимать правила игры и вносить свои коррективы.

Роб вышел из спальни жены и смачно, но тихо выругался. Он злился на себя, что повёл себя как последний идиот. Чего, спрашивается, набросился на неё? Он легко мог раздавить ей грудную клетку голыми руками.

Сама виновата. Никогда не замечал за ней строптивости. Даже раздражал один вид несчастной серой мышки, которая старалась не попадаться ему на глаза. А если случайно встречались, застывала как замороженная.

Он и лица-то её толком не помнил. Только сегодня разглядел как следует. Тоненькая, но при этом всё на месте, слегка откормить - и будет в самый раз. Волосы цвета красного золота были густыми и шелковистыми. Высокий лоб, тонковатые, но чёткой формы губы земляничного цвета. Тонкие дуги бровей на тон темнее волос над глазами, которые поразили его в самое сердце. Зелёные с золотистыми крапинками, хрустальной прозрачности. А больше всего его удивили эмоции, бурно кипящие в этом тщедушном тельце.

«Тщедушность тельца не помешала тебе получить удовольствие. И, кажется, ты не против повторить», - ехидный голосок внутри заставил поморщиться.

Её глаза полыхали ненавистью, оскорблённой гордостью, но не страхом и не ужасом. А как она огрызнулась?

Он хмыкнул. Затем тяжело вздохнул. Между бровями залегла глубокая морщина.

Анабель. Его страсть к ней давно улеглась. Стала просто вожделением и привычкой. Они как давно женатая пара. Будь у них ребенок, он действительно не женился бы больше. Его клану нужен наследник, а также деньги и связи, что принесла Сесилия, но не могла дать бедная сирота. Но это бы его не остановило. Он не знал, что глубоко в сердце хранит его любовница, но точно знал, что она беззаветно его любит и преданна ему. Единственная, после Логана и тёти Мередит, кому он доверял.

Он и не заметил, как спустился в зал, который уже опустел. В клане привыкли вставать рано. Его воины и прислуга ночевали здесь. И теплей, и безопасней.

На столе его ждал завтрак, накрытый чистым полотном. Но сначала нужно искупаться. Смыть следы утреннего удовольствия.

Роб вошёл в кухню. Помещение было просторным. Кроме огромного очага, где над жарким огнем кипел котёл, здесь были массивный разделочный стол, широкие полки с посудой и кухонной утварью. Кухарка колдовала над очагом. Рядом крутилась его тетя Мередит. Она была ему вместо матери, няни, экономки, сиделки. Жилистая, высокая, со строгим морщинистым лицом, но добрыми глазами. За отдельным столом, который занимал место у стены при входе со скамьёй, пила отвар со свежей выпечкой няня Сесилии.

Увидев лэрда, она подскочила, схватила, видимо, заранее подготовленный поднос и рванула наружу. Откуда только прыть взялась? Вот кто его до чёртиков в глазах боялся.

- Проснулся, гадкий мальчишка? Все уже давно занимаются делами, - заворчала тётя. - Вижу - голодный. Почему не поел?

- Искупаться хочу, - буркнул он.

- Пойдём, грязнуля. Ванна готова.

Единственный человек не только в клане, но и далеко за его пределами, кто не боялся его совсем. Она вечно бурчала и обращалась с ним, как с пятилетним карапузом.

Зато её боялись все. Тётя Мередит могла заехать тяжёлой оплеухой или ударить палкой нерадивого работника. Не чтобы покалечить, а чтобы неповадно было бездельничать. Справедливости ради. Она знала обо всех всё, лучше, чем сами о себе. Поэтому все боялись её, но уважали и любили. Потому что она никогда не пользовалась своими знаниями во вред.

Когда-то кухня была ну просто огромной. Но в таком большом помещении не было необходимости. Поэтому её разделили на две части. Кухню, само собой, и купальню, куда и направились лэрд и тётя Мередит.

Из кухни были выходы на улицу и в боковую комнату. Можно было зайти и снаружи, из коридора в зал, и с кухни. Здесь была кладовая. Скоропортящиеся продукты хранились в погребе здесь же. В полу был сделан ход в подземную часть замка, закрытую от остального пространства каменной кладкой. Глубоко под пластами земли были зарыты глыбы горного льда, который не таял. И здесь всегда было холодно.

В купальне в специальных деревянных колодках были закреплены две огромные лохани. Над жаровнями в котлах грелась вода. При наклоне котлов, которые висели на цепях, по желобам она наполняла лохани. В самом низу лоханей деревянные пробки затыкали отверстия, через которые можно было их опорожнить. Вода сливалась в выемки в полу, дальше она уходила сквозь отверстие в стене наружу, по крепостной стене. Эта щель закрывались деревянной заслонкой, чтобы не сквозило.

Были также полки для укладки вещей, плошек с жидким мылом и другой необходимой мелочи. Набор корыт для стирки. Зимой на верёвках можно было тут же сушить постиранные вещи.

Роберт был рачительным хозяином. Он всегда обращал внимание на новшества в других местах, да и поощрял самостоятельность умельцев, если это было на благо клану.

Усадив своего подопечного в ванну, старуха стала его мыть, как когда-то делала в детстве. От этого оба получали удовольствие. Помыв ему голову и потерев спину, она отдала тряпицу лэрду. Он во весь рост поднялся в лохани.

- Срамник. И как только такого охальника земля носит? - запричитала старуха.

- Мери, - так к ней обращался лэрд, когда они оставались одни. - Есть что-нибудь, заслуживающее внимания?

- Да, мой лэрд, - это обращение означало, что новости важные. - На границе с Монро участились разбои. Несколько случаев по мелочи, но два должны были вызвать ответный удар.

- Хочешь сказать, что отвлекают от чего-то более важного?

- Да, племянник. Или приготовили ловушку, - тётя была довольна, что лэрд придал значение её словам.

- Что тебя насторожило?

- Сожгли сарай старого Мэкуэла, угнали овец у Ардана. А также была похищена дочка Грэгори, но она вернулась через несколько часов целая и невредимая, что странно, не считаешь? Кому нужен был старый сарай, несколько овечек, да и старая дева?

- Ты права. Мне надо осмотреться, а ты тут будь повнимательнее. Братьев-близнецов я забираю с собой.

- Они тебе не враги.

- Поэтому и беру с собой.

Уже через час лэрд возглавлял отряд из десяти человек, совершающий рейд по границам его владений.