Знак Святого - Чартерис Лесли - Страница 14

• Предыдущая
• 14/54
• Следующая

Как Саймон Темплер получил удовольствие, занимаясь малоприятным делом, и как это не произвело никакого впечатления на Патрицию Хольм

Выражение лошадиного лица шерифа Хаскинса становилось все мрачнее и мрачнее, по мере того как он терпеливо продолжал читать письмо. Затем он снова обратился к записке с эмблемой Святого.

– «Тебе не удастся каждый раз выходить сухим из воды», – прочитал он. – Что это может означать?

– Я все время ему твердил, что миллионы нельзя заработать честным путем, – ответил Саймон непринужденно. – Я часто его предупреждал, что в один прекрасный день грехи выплывут на поверхность и ему придется идти в тюрьму. Такова была моя позиция. Поэтому, когда Юстина сообщила мне о своих тревогах, мне невольно пришлось придумать такой ход.

Хаскинс жевал табак.

– «Я собираюсь положить этому конец». Здесь заключен двойной смысл.

– Да.

– На этом основании мы считаем вашу репутацию сомнительной.

– Естественно. – Святой еще продолжал содрогаться от смеха. – Откровенность за откровенность: не скажете ли вы мне, откуда у вас эта записка?

– Пока не знаю. – Хаскинс как-то рассеянно продолжал смотреть на записку еще с минуту, затем убрал ее в карман. После этого он обратился к письму Юстины Джилбек. Он сказал, как будто говорил о погоде: – Уверен, что таких писем мы найдем в доме множество.

– Мы все мастера стряпать фальшивки, – заверил его Саймон как бы между прочим. – Подписи – это лишь детские шалости. Мы не обращаем внимания на четыре страницы, написанные от руки.

Хаскинс положил письмо обратно в конверт и стал изучать марку. Он попробовал ее на зуб.

– Не возражаете, если оно побудет у меня?

– Нисколько, – ответил Святой. – В городе наверняка имеется банк, где известен почерк Юстины, да кроме того, найдутся и ее друзья, которые смогут подтвердить его подлинность. Проведите соответствующую экспертизу почерка. Вы потом придете ко мне извиняться.

Хаскинс надел шляпу и повернул голову, словно канюк[8], ищущий корм. Найдя точку, которая вполне его удовлетворяла, он остановил свой взгляд на безобидной линии; затем произнес:

– В таком случае прошу вас не уезжать пока из города.

Ответ Святого вертелся на кончике языка, но его не суждено было произнести, так как в этот момент неожиданно подъехала машина. Машина не Хаскинса. Это был большой кремового цвета «паккард», который, промчавшись по подъездной дорожке, резко остановился перед домом, – все это было проделано на такой бешеной скорости, что Саймон мысленно снял перед водителем шляпу. Затем мелькнул жакет зеленого цвета и копна рыжевато-коричневых волос, растрепавшихся на ветру.

Саймон поспешно направился к дому, бросив дружелюбно на ходу:

– Хорошо. Я буду ждать вас.

Хаскинс стоял на прежнем месте, наблюдая за происходящим; лицо его при этом ничего не выражало.

– Я не получаю большого удовольствия от жизни, сынок, – объяснил он. – Пока я не был женат, блондинки всегда были моей слабостью. И когда мне предоставляется шанс, подобный данному, я не тороплюсь действовать.

– Тогда ни в коем случае не торопитесь, – сказал Святой дружески, но у него в голове мелькнули какие-то злорадные мысли, которые могли послужить на пользу только ему одному. Данный визит можно было объяснить хитросплетением интересов Марча и его капитана, не говоря уже о его непредвиденном посещении яхты «Марч хэер»; но отношение девушки ко всему этому было предугадать трудно. Судя по тому, как Марч вчера пытался избавиться от ее присутствия во время их встречи, можно предположить, что она не была посвящена в его дела. Но Саймон готов был объяснить ее столь быструю реакцию на его приглашение лишь тем, что на нее произвели впечатление его красота и обаяние. Вчера на яхте он, в сущности, вообще не оказал ей внимания, поэтому не был уверен в своем предположении, и ему не хотелось, чтобы Хаскинс сейчас узнал о его посещении яхты Марча. Ситуация требовала умных решений.

При появлении дамы Хаскинс отошел к ближайшей клумбе и по возможности по-джентльменски постарался избавиться от жевательного табака. Саймон воспользовался этим и поспешил к девушке.

Вчера в призрачной тьме ночи она показалась ему прекрасной; в темноте все девушки прекрасны, но при свете дня их блеск меркнет. Карина не относилась к числу таких девушек. Ее красота не померкла при ярком свете солнца, напротив, гармонировала с красками окружающей природы. Казалось, ее красота расцвела на фоне экзотической природы, а природа получила отблеск ее красоты. Саймон с удовольствием приветствовал ее:

– Карина, дорогая!

Его голос был теплым и оживленным. И прежде чем Карина успела что-либо ответить, она оказалась в его объятиях – он крепко прижал ее к себе и поцеловал в губы.

– Чучело в черном – шериф, – шепнул он ей на ушко, а затем уже громко продолжал: – Вот чудесно! Мы не виделись с тобой целую вечность!

Поначалу сопротивление ее нежного тела внушило Святому некоторую тревогу, пришлось сделать ей намек – в этом он видел единственный выход из положения. Если она не захочет вступить в игру – придется положиться на волю Аллаха...

Он стиснул ее в объятиях и принялся осыпать поцелуями.

Она продолжала противиться ему, но вдруг как-то сразу обмякла. Он отпустил ее, и она улыбнулась. У Святого перехватило дыхание, что нельзя было объяснить только чувством неопределенности его положения.

– Как приятно видеть тебя, дорогой. – Ее голос был спокойным и уверенным. – Сегодня утром я узнала, что ты здесь, и сразу же бросилась сюда. – Она повернулась в сторону Хаскинса; он прошаркал к ней. – Привет, шериф. Не ожидала увидеть вас сегодня.

– Для меня это приятная неожиданность, мисс Лейс.

– Шериф был вчера на яхте Рэнди, – поспешила она сообщить Саймону. – О, я совсем забыла: ты ведь не знаком с Рэнди? Ты должен с ним познакомиться. Рэндолф Марч. У него есть собственная яхта, мы были там вчера вечером, бедный парень упал за борт и утонул, поэтому шерифу пришлось наведаться к нам и расследовать случившееся.

Взгляд Хаскинса сделался острым, как у птицы.

– Мисс, – спросил он с видом удивленного человека, – это мистер Марч сказал вам, что мистер Темплер находится здесь?

– О нет! Мистер Марч будет ревновать меня, если узнает, что я поехала сюда. Ведь вы не скажете ему, что видели меня здесь, правда? – Она произнесла это как само собой разумеющееся, посмотрев на него приторно-сладким взглядом, а затем, повернувшись к Святому, обвила пальцами его руку. – Мне об этом написала Сэлли из Нью-Йорка.

– Я был уверен, что она напишет, – радостно заявил Святой.

Мрачная тень окутала лицо Хаскинса. Взгляд его потух, выражая полное смирение. Он сказал:

– Не хочу мешать встрече старых друзей. Думаю, мне пора ретироваться.

– И вы не останетесь, чтобы выпить с нами по глотку вина? – любезно предложил Саймон.

– Нет, сынок. – Хаскинс приподнял шляпу. – У вас есть о чем поговорить без меня, я уверен. Я вскоре увижусь с вами обоими.

– И приведите своих ищеек, – сказал Святой, сопровождая фигуру в трауре к дому. – Может быть, нам удастся что-нибудь выяснить.

Он проводил шерифа со смешанным чувством удовлетворения и тревоги. Было трудно определить, что думал Хаскинс и чему он верил, а чему – нет. У него была неприятная особенность выражать свои мысли таким образом, что собеседник был волен толковать их, как ему заблагорассудится.

Но сейчас перед Саймоном стояла более приятная, но не менее сложная задача, которую надо было решить немедленно, – пока он шел по внутреннему дворику назад, к Карине.

Карина сидела на скамеечке для ног возле кресла и, держа в руках зеркальце, устраняла урон, нанесенный ее макияжу поцелуями Саймона. Ему хотелось знать, испытывала ли она во время поцелуя такое же чувство, как и он, – если да, то она умела хорошо притворяться.

• Предыдущая
• 14/54
• Следующая