Звезды южного неба - Хэран Элизабет - Страница 67

— Ну, прямо чудесное исцеление, да?

Марти понимал, что Клем намекал на то, что он специально отказался от участия в скачках, боясь проигрыша.

— Не знаю, чудесное или нет, но сейчас со Звездочетом все в порядке.

— Да ладно, чего там говорить. Ты избавился от унижения проиграть по-честному.

Марти очень захотелось стереть эту надменную улыбку с лица Клема.

— Я бы не проиграл, и мы оба это знаем. Звездочет — самая быстрая лошадь на сотни миль вокруг. На скачках еще ни одна лошадь не могла его даже догнать.

— Ну, против Пламбаго у него не было никаких шансов. Сегодня он прошел милю за минуту сорок четыре секунды. По-моему, это местный рекорд, нет?

— Звездочет на тренировках проходил милю за минуту сорок.

Клем насмешливо фыркнул, но Марти посмотрел на него с мрачной решимостью.

Эстелла перевязывала раненую собаку, когда к ней пришел Чарли.

— Я просто зашел… чтобы узнать, как ты тут, — сказал он почти застенчиво.

Она бросила на него быстрый взгляд. Боясь расплакаться при виде сочувствия в его глазах, она снова сосредоточилась на собаке.

— Я переживаю за Марти… — проговорила она тихим голосом.

— Он сказал мне, что теперь со Звездочетом все в порядке…

— Так и есть. Но меня не оставляет подозрение, что его чем-то отравили. До скачек Марти говорил мне, что такое может произойти, поэтому я уверена, что теперь он с ума сходит, пытаясь понять, кто это сделал…

Чарли подумал о Клеме и Марти. В баре он ясно видел, что между ними что-то происходит, и ушел оттуда, не желая в этом участвовать.

Эстелла поднялась и отряхнула колени. Выйдя из загона, где держала больную собаку, она закрыла за собой калитку.

— Скажи мне правду, дядя Чарли, — почти шепотом обратилась она к нему. — Кто-нибудь винит меня в том, что случилось со Звездочетом? — Эстелла по-прежнему не смотрела ему в глаза, боясь расплакаться.

Чарли не знал что ответить. В баре звучало много враждебных слов, но он понимал, что все просто искали, кого обвинить в произошедшем.

— Нет, — наконец ответил он, но даже ему самому это показалось неубедительным. — Естественно, все очень расстроились, когда узнали, что Звездочет не будет участвовать в скачках, — и добавил про себя: «Особенно Джон Фитцсиммонс и журналисты». — Они так ждали этого дня, им так хотелось увидеть, как он снова победит, — «…и еще им хотелось на этом заработать». — Но они переживут, не волнуйся. Все равно, день прошел… совсем неплохо.

Скачки прошли, как и было запланировано, хотя настроение зрителей сильно упало, как только они узнали, что Звездочет исключен из списка участников. Еще больше усугубило положение то, что в баре кончилось пиво.

Чтобы как-то спасти положение и выжать из поездки в Кенгуру-кроссинг хоть что-то, Джон Фитцсиммонс решил взять в прямом эфире интервью у Клема Мазгрова. Очень быстро он понял, что совершил ошибку, так как Клем оказался одним из самых наглых и хвастливых скотоводов. Он объявил своего Пламбаго новым чудом и стал взахлеб рассказывать байки о том, как он его открыл. Его история оказалась совершенно серой и неинтересной. По мнению Джона, она не шла ни в какое сравнение с рассказом о том, как Звездочет буквально восстал из пепла всего за те несколько недель, которые жила в Кенгуру-кроссинг Эстелла — ветеринар еще совсем неопытный, но владеющий оригинальными методиками лечения.

Вскоре после ухода Чарли к Эстелле пришел Дэн. Он обнаружил ее сидевшей на задней веранде.

— Как дела у Звездочета? — спросил Дэн, но по тому, как он смотрел на нее, Эстелла сразу поняла, что на самом деле он хотел спросить, как дела у нее.

— Он в порядке, Дэн. И, предваряя ваш вопрос, — у меня тоже все хорошо.

— Рад это слышать, — сказал Дэн. — Понимаю, что вы ужасно расстроены, но… сами знаете, что стресс может плохо отразиться на вас… или на вашем ребенке.

— Вряд ли я это забуду, когда вы напоминаете мне об этом при каждой нашей встрече, — ответила Эстелла, слегка улыбнувшись, чтобы дать ему понять, что ценит его заботу. — Со мной, правда, все в порядке, Дэн. Я просто переживаю… за Марти.

— Марти знает, что в скачках всякое может случиться. Он оправится. Уверен, он счастлив, что Звездочет выздоровел. И, в общем-то, это самое главное, разве нет?

Эстелла кивнула.

— Спасибо, Дэн. Вы действительно помогаете мне увидеть светлые стороны моего будущего. Хотите верьте, хотите нет, но всего несколько месяцев назад я была совершенно нормальным и очень рационально мыслящим человеком. И сейчас чуть ли не с отвращением думаю о той размазне, в которую превратилась. Я уже и забыла, когда могла принимать быстрые, логичные решения и даже в самой ужасной катастрофе уметь видеть хорошее.

Дэн улыбнулся.

— И через несколько месяцев вы снова станете совершенно собранной и будете полностью контролировать свои эмоции.

— Боже… надеюсь, что так.

— Между прочим, вижу, у вас появился новый пациент? — сказал он весело.

— Да, прошлым вечером я была в лагере аборигенов на той стороне холмов. Увидев эту больную собаку, которую никто не лечил, уже не могла бросить ее там.

Дэна поразила преданность Эстеллы своему делу.

— Вы напоминаете мне Росса Купера, — сказал он.

Эстелла бросила на него быстрый взгляд, и ее сердце екнуло.

— Правда?

— Правда. Думаю, вы бы с ним прекрасно поладили, — Дэн опустил глаза в землю. — Я хотел вам объяснить… почему так неожиданно ушел с танцев.

Все еще думая о его словах по поводу Росса, Эстелла сказала:

— Не нужно, Дэн. Я все понимаю.

— Серьезно? Вы можете мне не поверить, но это было в первый раз, когда я вообще ходил на танцы накануне скачек.

Эстелла удивилась. Она думала, что он пользуется любым поводом для того, чтобы выпить, даже общественным мероприятием, но оказалось, что это не так. Приходя в бар, он садился в углу, в стороне от всех, пил как можно больше и как можно быстрее, пытаясь утопить в спиртном свою боль. На танцы накануне скачек собирались люди со всей округи, и это напоминало ему о том, что он когда-то сделал. Теперь же он думал об Эстелле и пошел туда ради нее. Но когда он всего на несколько минут оказался один, его демоны снова набросились на него, и ему пришлось уйти.

— Мне следовало знать, что я не справлюсь…

— Мне не следовало танцевать с Мерфи и оставлять вас одного, Дэн. Простите меня.

— А я не хочу, чтобы за мной приглядывали, как за малым ребенком, Эстелла, — ответил он с явным смущением.

Эстелла могла бы попытаться успокоить его, но понимала, что поступит честнее, если выскажет всю правду.

— Вам нужно примириться с тем, что вас заставляет пить, Дэн. И если это связано с Кенгуру-кроссинг, то уезжайте отсюда.

Дэн не ответил. Он не мог заставить себя рассказать Эстелле, почему считал необходимым продолжать медленно убивать себя. Это бы значило снова вспоминать нечто ужасно болезненное, а он был к этому не готов. И Дэн никак не мог простить себя за то, что сделал.

После того как Дэн ушел, Эстелла решила прогуляться, потому что чувствовала какое-то беспокойство. Вечерами всегда было гораздо приятнее, чем днем, потому что становилось намного прохладнее.

Когда на землю опустилась темнота, в небе появилась полная луна, похожая на гигантский серебряный шар. Она освещала землю бледным светом, смягчавшим даже самые резкие черты равнины. Эстелла направилась в сторону ипподрома.

Как только Эстелла ступила на скаковую дорожку ипподрома, она увидела, что ее поверхность буквально взбита копытами скакавших здесь лошадей и покрыта мельчайшей белой пылью. Пройдясь немного по ипподрому, Эстелла снова поднялась на песчаные холмы. Добравшись до вершины, она села на землю, чтобы перевести дыхание. Городок в лунном свете выглядел очень тихим и спокойным. Настолько спокойным, что, когда она смотрела на него, ей даже казалось, что там все было как прежде и ни один человек не переживал из-за того, что их чемпион даже не вышел на ипподром после того, как она всех обнадежила, заявив, что он снова выиграет скачки Кенгуру-кроссинг. Эстелла была очень рада, что уговорила Чарли не делать объявления. Она не могла вынести мысли о том, насколько бы все стало хуже, если бы он рассказал всем, что в город должен прибыть корм для скота, и в последний момент его доставка тоже бы сорвалась.