В яме с Пайпером (ЛП) - Пайпер Родди - Страница 23

интервью длиной 2 минуты 54 секунд каждое мы отправлялись в Роли на вечерние матчи. Это было бы тяжелым графиком для любого трезвого бизнесмена или атлета,

а теперь попробуйте такой режим после избиения на ринге и ночи в баре в понедельник… это было адски нелегко.

Хотя я считал, что разбираюсь в своем деле на уровне лучших мастеров, я научился нескольким вещам на студии во время этих жалких вторников. Выиграв свой

первый титул (пояс телевизионного чемпиона среднеатлантического региона) у ветерана Пола Джонса 1 ноября 1980 года, я высмеял его возраст в интервью. Я

сказал что-то вроде: «Эй, Пол Джонс, ты такой старый, что, когда проходишь мимо кладбища, за тобой бегут два мужика с лопатами». Ну, шутка может и была

смешной, но Джонс в 30 тысячах слов объяснил мне, почему упоминание его возраста не принесет никому денег. Он указал на то, что мне нужно аккуратней обращаться

со своими текстами, потому что чем хуже я говорю о рестлере, тем хуже он выглядит для зрителей. Например, если я выйду на ринг и буду вечно избивать оппонента,

в чем цена такой победы? Что я докажу, побив так называемого лузера или старика, вроде Пола? Я понял, что чем сильнее выставляешь противника, тем более

впечатляющей будет победа в глазах фанатов.

Следующую важную победу в Шарлотт я одержал над рестлером, который любит говорить: «Если хочешь стать мужчиной, ты должен победить мужчину!» — это был

сам Рик Флэр. Джордж Скотт решил поставить меня против своей самой прибыльной звезды в матче за чемпионство Соединенных Штатов в тяжелом весе спустя всего

2 месяца после моей первой титульной победы. Должен признать, это было непросто. Это не был легкий компромисс, как думают люди. У Флэра была огромная репутация

в Шарлотт, и он не хотел потерять свой пояс. Хотя все понимали, что это хорошо для бизнеса, нельзя было откинуть эго и гордость.

Интервью по вторникам давали огромную отдачу. Я делал, что хотел, перед камерой, но всегда держал в уме интересы компании. Я намного опережал время своими

интервью. Сделал первое в истории интервью с наложенной музыкой и производством (так называемая «виньетка»). Это было перед матчем в ошейниках против Базза

Сойера в Атланте. Для интервью я пригнал красный грузовичок и привязал к нему сзади мою собаку, карликового пинчера Фезер. Я забрался на столик со связанными

за спиной руками, с капюшоном на голове и петлей на шее. Все это время играла песня «Bad to the Bone». Я хотел показать всем свою крутость и подвесил себя

за ошейник. Из-под меня просто убрали стол, и я провисел так некоторое время. Потом меня опустили на стол, а я поднял бедную собачонку и сказал: «Сойер,

ты не бешеный пес, ты просто карликовый пинчер». Это было стильно. Интервью записали на кассету и дали посмотреть всему офису. Такое не делали раньше никогда.

Как я говорил, я сильно опередил свое время.

Но узнав, что я сойдусь на ринге с любимцем Шарлотт, Флэром, я решил придать событиям дополнительную остроту. Наш матч за чемпионский пояс был назначен

на январь 1981 года, поскольку праздничный дух витал в воздухе, я решил в тот вечер на глазах у всех фанатов подарить моему оппоненту подарок на ринге.

Я упаковал в подарочную бумагу свой пояс чемпиона среднеатлантического региона и сделал Флэру столь щедрый подарок в эфире. Когда он открыл упаковку, я

объявил, что отдаю ему свой титул в обмен на матч за пояс чемпиона США. Это вызвало сумасшедшую реакцию. Рик понятия не имел, что я так поступлю, но он

настоящий профессионал, и все вышло замечательно. Я узнал, что элемент удивления в правильной ситуации срабатывает отлично, вызывая искреннюю реакцию.

Иногда я получал за это, но не в тот вечер. Тогда я выиграл пояс у Флэра и удерживал его более полугода, что было нехарактерно для того времени, когда

пояса переходили из рук в руки, казалось, каждую неделю.

Хотя Флэру не понравилась идея проиграть мне (а какой профессиональный спортсмен любит проигрывать?), он не позволил этой обиде встать между нами за пределами

ринга, и мы быстро стали друзьями. Я ведь не представлял угрозы ему или его карьере. Хотя мы занимались одним делом — мы оба развлекали людей, но при этом

были совершенно разными людьми. Рик Флэр выходил в мантии, а я — в килте. Рик Флэр красил волосы в белый цвет, а я — нет. Я играл на волынке, а Рик Флэр

— нет. Мы были сделаны по разным лекалам. Поэтому мы никогда не бесили друг друга (как Хоган и я). Также у Рика огромный нос, а у меня — нет.

Я также должен признать, что Рик Флэр принес мне столько проблем, что я не припомню и половины. Но он всегда мог рассмешить меня. Думаю, я прожил 3 жизни

за время, проведенное с этим человеком, но, клянусь, я не променял бы ни минуту, ни одно воспоминание из той жизни на любые богатства мира. Несмотря на

все проблемы, через которые я прошел благодаря ему, я искренне люблю его.

Кстати, раз речь зашла об искренних чувствах — Китти, любовь всей моей жизни, в то время все еще работала на лошадиных шоу, и мне с трудом удалось выяснить

ее дислокацию — г. Вилсонвилль, штат Орегон. Встав на ноги и добившись определенного успеха в Шарлотт, я уговорил ее переехать ко мне. Моя девочка продала

все, включая любимую лошадь, и прибыла в Северную Каролину с кошкой и далматинцем Риетхумнне Р., чтобы воссоединиться со своим мужчиной. Стоило ожидать,

что мужчина встретит свою любовь в аэропорту, но моей детке такое счастье не выпало. Я сам отправил ей билет на самолет почтой, но в нужный день забыл

заехать в аэропорт, а она прождала меня 6 часов. Одно это должно доказать вам, насколько она прекрасна и преданна. Осознав свой промах, я извинился и поклялся

никогда больше так ее не подводить. Китти и я быстро стали неразлучной парой, а вскоре пара стала тройкой!

Я стал жить на широкую ногу. Я жил со своей девушкой и владел поясом чемпиона — что еще нужно для счастья? Победа над Флэром утвердила меня в статусе прибыльной

звезды, теперь и на восточном побережье. Это была уже четвертая территория, где я собирал аншлаги. Промоутеры снова поняли, что я не бабочка-однодневка,

а сила, с которой стоит считаться. Я выступал и жил с бесстрашием и следовал одному базовому правилу: «не отступать и не сдаваться». Как сказал Терри Фанк,

«я строил легенду». Все остальное не имело для меня значения.

Джордж Скотт дал мне шанс, и я воспользовался им, став одним из самых прибыльных рестлеров на территории. Рестлеры не только проигрывали мне пояса, но

и с готовностью выполняли мои команды на ринге. Спустя некоторое время я расстался со Скоттом. И в этом не было его вины. Он был хорошим человеком; но

я видел больше возможностей у букера Оле Андерсона и перешел под его знамена. Оле был великолепен, он помог мне понять некоторые сложности бизнеса, с которыми

я не был знаком. Конечно, я распродавал места на аренах, но в Америке и Канаде росло замечательное и талантливое поколение, и я должен был знать все секреты

индустрии, чтобы оставаться на вершине.

Противостояние между Флэром и мной разожгло огонь в индустрии, так что я хотел узнать все, что можно, чтобы поддерживать пламя. Я получил бесценный опыт

от работы с величайшими звездами, типа Дасти Роудса, Гиганта Андре, Дори Фанка, Терри Фанка, Джека Бриско, Джерри Бриско и множества других. Я научился

у Джерри Бриско, как нужно работать, находясь в тени примера для подражания. Джерри выпала неудача идти по стопам старшего брата Джека на территории, где

тот был чемпионом. Однажды я спросил Джерри, как он справился со своей задачей, и он сказал: «Шаг за шагом, Пайпс, шаг за шагом». Другими словами, если

он хотел работать в этом бизнесе, у него не было другого выбора. Это был важный урок для получения мной ученой степени рестлера.

Оле Андерсон