Уникум (СИ) - "Лиэлли" - Страница 4

Зар тяжело вздохнул. Пари он определенно точно проиграл, придется платить. И кто его за язык-то дернул, когда он соглашался? И вообще, что это за дела такие? Понятно, что личная жизнь студентов и преподавателей никого не касалась, в этом деле Совет Талиеры закрывал глаза на любые интрижки, никакой деловой этикой в академии и не пахло, где уж тут уследить-то за всеми, особенно когда за окном такая чудесная пора любви (да, Амарант благодаря своим вечным осенним и летним пейзажам считался во всей Калиостре городом любви, романтичное, в общем-то, место), и все-таки… должен же быть хоть какой-то устав по этому поводу. А то распоясались тут всякие…

— Я закончил, — из размышлений Элеазара вырвал негромкий голос Ортеса.

И демон даже не сразу понял, что тот к нему обращается, потому что упустил тот момент, когда мерный речитатив голоса дроу стих.

Элеазар открыл глаза и оглядел результат. Все четыре элемента были разделены в равных пропорциях, взвихриваясь из чаш миниатюрными ураганчиками, и каждый сиял своим цветом. А центр, откуда дроу уже вышел, горел ярким золотым светом, что означало, что ритуал проведен правильно, все элементы распределены верно.

— У меня только один вопрос, — произнес снежный демон раздраженно, глядя на усталого, но удовлетворенного эльфа: ритуал Венге требовал еще и хорошего запаса магической энергии, иначе, например, у мага со слабым потенциалом провести его бы не получилось.

И это лишний раз доказывало, что дроу оказался не так прост.

— Да, Солныш? Я тебя внимательно слушаю! — охотно отозвался Ортес, чуть ли не мурлыкая от удовольствия, и обошел пентаграмму по кругу, по-кошачьи вкрадчивой хищной походкой направляясь к парте, на которой сидел демон.

Зар невольно поежился, на его щеках снова появились два карминовых пятна.

— Как это ты сумел обмануть проверочный шар?

— Ловкость рук и никакой магии, Зар, — усмехнулся дроу, подходя к нему вплотную, и уперся руками в парту по обе стороны от его бедер, заключив в эдакий плен. И это, кажется, был первый раз, когда он назвал демона по имени, причем в сокращенном его варианте, что опять было вопиющим нарушением этикета среди любой магической расы, но тот этого не заметил.

— А если серьезно? — настаивал снежник, которому пришлось усесться на парту получше, чтобы не слишком соприкасаться с дроу.

Ортес наигранно тяжело вздохнул и протянул ему левое запястье.

— Видишь эти черные цветочки и росточки? — спросил он с усмешкой.

— Ну… — подозревая что-то не очень приятное для себя, проворчал демон.

— Черный плющ — символ Дома Серебряных Луней, — тяжело роняя каждое слово, произнес Ортес и внимательно посмотрел ему в глаза. — А Дом Серебряных Луней… Верховный в иерархии дроу.

Элиазар сдавленно застонал. Ну конечно! Ведь принцы из Верховного Дома дроу магически мощно одарены с рождения, да так, что чуть ли не к каждой стихии предрасположенность есть! Какой же он осел! Это же каждый знает! Правда, откуда ему было знать, что именно дом Серебряных Луней — Верховный? Ведь дроу тщательно скрывают эту информацию — их небольшая подземная империя закрыта для въезда представителей других стран. И вообще об их расе мало что известно…

Неудивительно, что с таким-то магическим потенциалом Ортес смог легко перенастроить проверочные шары. Он же уникум! Потому что маги, у которых есть расположенность ко всем четырем стихиям — универсалы.

— А я еще и старший сын в семье, — ехидно добавил Ортес, откровенно наслаждаясь реакцией демона.

— Замечательно, — проворчал Зар. — Просто замечательно!

— Ну не огорчайся так, Солныш, — неожиданно ласково предложил ему дроу. — Лучше ты меня поцелуй.

Зар тяжело вздохнул, понимая, что теперь он одним разом не отделается. Где уж демону из глухой провинции отказывать самому принцу, пусть даже в суверенном Амаранте все расы равны перед Ковеном Магов?

Дважды, дважды осел!

Впору биться головой об парту…

К счастью, на некоторое время принц удовлетворился двумя поцелуями. Правда, второй чуть было плавно не перетек в секс прямо в аудитории на преподавательском столе, но Ортес каким-то чудом сдержал себя, шепнув снежнику на ухо: «Ждал пару месяцев и еще немного подожду. Не хочу вот так… Ты заслуживаешь большего, Снежинка моя».

От этих слов Элеазар покраснел так, что Ортес ехидно добавил: «Мне кажется, или закат сегодня наступил раньше времени?»

Но окончательно отделаться от принца не удалось — несносный дроу навязался-таки проводить его до дому, а уж там… понятное дело, чем все кончилось.

Оказавшись в спальне демона, дроу с любопытством огляделся и несколько разочарованно отметил, что тут как-то пустовато.

— Я просто еще не обжился на новом месте, — сухо ответил Элеазар, доставая из шкафа полотенце. — Жди здесь, я в ванную.

— А спинку не потереть? — все с той же ехидцой в голосе предложил Ортес.

— Аж десять раз! — снова вспыхнул Элеазар, хлопнув дверью в ванную комнату прямо перед носом вконец обнаглевшего дроу и для верности запечатав ее магически.

Правда, он сомневался, что это поможет, но так ему было спокойнее. Зар слишком сильно волновался, потому что он, во-первых, был девственник, а во-вторых — считал, что сегодня будут распечатывать его задницу.

Выйдя из ванной в одном полотенце, обмотанном вокруг бедер, и невольно краснея, Зар остановился возле двери, нерешительно глядя на дроу, который уже валялся на его постели без жилетки.

— Ух, Солныш, у меня от тебя дух захватывает! — присвистнул темный.

И было ведь от чего: стройное, в меру подтянутое светлое тело демона, видимо, не знало грубых, изматывающих физических тренировок, но тем не менее его нельзя было назвать субтильным. Такие, как Элеазар, видимо, одарены от природы. По светлой, словно сияющей, как первый выпавший снег, коже демона соблазнительно скользили хрустальные капли воды; они же, словно алмазная россыпь утренней росы, сверкали в его взъерошенных мокрых волосах, которые — странное дело — на макушке были очаровательно растрепаны, а дальше стекали на плечи и спину белоснежным шелковым водопадом.

Полотенце соблазнительно низко сидело на узких бедрах, обнажая тазовые косточки, которые так и хотелось облизнуть, так что можно было видеть начинающуюся чуть ниже впадины пупка редкую дорожку серебристых волосков. И ее Ортес намеревался тщательно обласкать языком в ближайшее время.

— Ты просто очаровательно краснеешь, — хрипло пробормотал он, медленно садясь на постели.

— Заткнись, — нервно попросил Элеазар, теребя узелок полотенца и поджимая губы.

Он выглядел таким робким и неуверенным, что давно уже зародившиеся у Ортеса подозрения сейчас снова им завладели.

— Солныш… Родной… Ты девственник, м? — напрямую спросил он.

Зар закрыл лицо ладонями, желая провалиться сквозь землю.

— Угу, — невнятно промычал он, а поскольку плотно зажмурился, то не видел, как торжествующе засияли нефритовые глаза.

Ортес соскользнул с кровати и неслышно подошел к нему, мягко отнимая его ладони от лица. Элеазар бросил на него чуть возмущенный взгляд, очаровательно морща нос от смущения, но дроу не обратил на это внимания. Наклонив голову, он принялся неторопливо выцеловывать кончики его пальцев, чуть покусывая подушечки. Зар застыл, широко распахнув глаза — по позвоночнику пробежала нервная дрожь, жар прилил уже не только к щекам, без того высокая температура его тела поднялась еще выше, а дыхание участилось.

— Я… Ортес…

— Тсс… Молчи, хороший мой, — попросил дроу, мягко прикладывая к его губам указательный палец. — Доверься мне, ладно?

Зар смог только кивнуть.

Ортес оказался невероятно нежен с ним — осыпая поцелуями светлое тело и умело распаляя в невинном демоне желание, он не переставал шептать всякие пошлые глупости, заставляя Элеазара смущенно вспыхивать и извиваться под ним.

— Ну и как же ты, мой Солныш, разменяв вторую сотню, сумел остаться невинным цветочком при такой-то внешности? — поинтересовался хриплым шепотом Ортес. — Я же тебя готов с ног до головы облизать, Снежинка моя…