Стрелок - Кинг Стивен - Страница 12

• Предыдущая
• 12/71
• Следующая

Он взглянул на нее и несмело улыбнулся.

— Привет, Элли.

— Привет, Норт.

Она опустила полено и принялась зажигать лампы, стараясь не поворачиваться к нему спиною.

— Меня коснулась десница Божия, — сказал он чуть погодя. — Я больше уже никогда не умру. Он так сказал. Он обещал.

— Хорошо тебе, Норт.

Лучина выпала из дрожащих ее пальцев, и она нагнулась поднять ее.

— Я, знаешь, хочу прекратить жевать эту траву, — сказал он. — Как-то оно мне не в радость уже. Как-то негоже, чтобы человек, которого коснулась десница Божия, жевал зелье.

— Ну так возьми тогда и прекрати. Тебе что мешает?

Она вдруг озлобилась, и злоба эта помогла ей снова увидеть в нем человека, а не какое-то адское существо, чудом вызванное к жизни. Перед ней был обычный мужик, грустный и полупьяный, с видом пристыженным и достойным презрения. Она больше уже не боялась его.

— Меня ломает, — сказал он ей. — И я хочу ее, травки. Я не могу уже остановиться. Элли, ты всегда была так добра ко мне… — он вдруг заплакал. — Я не могу даже перестать мочиться в штаны.

Она подошла к его столику и нерешительно остановилась.

— Он мог сделать так, — чтобы я не хотел ее, — выдавил он сквозь слезы. — Он мог это сделать, если уж он сумел оживить меня. Я не жалуюсь, нет… Не хочу жаловаться… — Затравлено оглядевшись по сторонам, он прошептал: — Он грозился убить меня, если я стану жаловаться.

— Может быть, он пошутил. У него, кажется, своеобразное чувство юмора.

Норт достал из-за пазухи свой кисет и извлек пригоршню бес— травы. Она безотчетно ударила его по руке и, испугавшись, тут же отдернула руку.

— Я ничего не могу поделать, Элли. Я не могу… — Неуклюжим движением он опять запустил руку в кисет. Она могла бы остановить его, но не стала этого делать. Она отошла от него и вновь принялась зажигать лампы, усталая до смерти, хотя вечер едва начался. Но в тот вечер никто не пришел — только старик Кеннерли, который все пропустил. Он как будто и не удивился, увидев Норта. Заказал пива, спросил, где Шеб, и облапал ее. Назастра все было почти, как всегда, только что ребятишки не бегали по пятам за Нортом. А еще через день все пошло как обычно, и издевки и улюлюкание возобновились. Все вернулось на круги своя. Детишки собрали вырванную бурей кукурузу и через неделю после воскрешения Норта сожгли ее посреди главной улицы. Костер вспыхнул ярко и весело, и почти все завсегдатаи пивнушки вышли, пошатываясь, поглазеть на него. Они были похожи на первобытных людей, дивящихся на огонь. Их лица, казалось, плыли между пляшущим пламенем и сиянием неба, как будто присыпанного колотым льдом. Наблюдая за ними, Элли вдруг ощутила какую-то мимолетную безысходность. Печальные времена наступили в мире. Все распадается по частям. И нет на свете такого клея, который бы склеил распавшийся мир. Она в жизни не видела океана. И уже никогда не увидит.

— Если бы у меня было мужество, — пробормотала она. — Было бы мужество, мужество…

На звук ее голоса Норт поднял голову и улыбнулся. Пустою улыбкой из ада. У нее не было мужества. Только стойка бара и шрам.

Костер выгорел быстро. Ее клиенты вернулись в пивную. Она принялась методично вливать в себя виски «Стар» и к полуночи напилась в стельку.

• Предыдущая
• 12/71
• Следующая