Людская предательница (СИ) - "Sayar" - Страница 28

— Женщина его убила! — закричал второй.

— Это абсурд! — встал вперёд третий. — Она могла и раньше это сделать, если бы хотела!

Между мужчинами начался громкий спор. Но сестра не слушала. Её взор, всё внимание было приковано к изуродованному отёком Драниэлю. Это был хороший и добрый эльф. Один из немногих, кто с благодарностью смотрел на пленницу каждый раз, когда она избавляла того от боли. Совсем молодой, он доверял ей, надеялся, что будет жить.

— Замолчите! — рявкнул Йорвет. — Исенгрим, я предупреждал тебя! В этом виноват только ты!

Драниэль мёртв.

— Я не знал… Точнее, думал…

Врачебная ошибка.

— Ты должен был… Не смотри на эту женщину! Что бы она ему не вколола, она смогла бы спасти его, будь здесь! Там, где и должна оставаться!

Это её проступок.

— Моя вина… — чуть слышно прошептала девушка, дрожащими руками держа холодное запястье эльфа. Как маленький ребёнок, она не теряла надежды прощупать пульс, с силой нажимая на артерию, но головой всё уже поняла. — Это я его убила…

Казалось бы, её шёпот должен утонуть в крике одноглазого. Но он, Исенгрим и все раненые перевели свои взгляды на девушку. Она этого не замечала. Для неё в этом мире существовало лишь одно: её ошибка. Убила… Убила… Руки дрожали. Сестра напряглась всем телом, будто ожидала удар за свой поступок. Ей казалось, что она слышала рёв Драниэля, обвиняющий её.

— Успокойся, beanna, — как можно сдержаннее сказал Йорвет.

Джасти не слушала. Чувство вины и страха, как голодные псы, драли душу и сердце. Земля уходила из-под ног. Это отличалось от всего того, что было ранее. Нет, она не неправильно поставила диагноз, а дала новое лекарство и не стала наблюдать за реакцией организма, хотя должна! Но за три года девушка привыкла, что самые, казалось бы, простые препараты не давали никаких побочных действий.

— Эй, женщина… — кажется, эльфы перестали спорить. Исенгрим заметил, что девушку трясло, она не мигая смотрела на своего, теперь уже бывшего, пациента, сильнее сжимая его руку. Уже не из-за пульса. Она не понимала, что до сих пор держит запястье трупа. — Джасти!

— Это я его убила! — девушка невольно сорвалась на крик. С большим усилием она оторвала взгляд от Драниэля и бросилась бежать, словно труп должен встать и отомстить за свою смерть.

Кто-то схватил её за руку, не позволяя пробежать и двух метров, но то ли хватка была слаба, то ли Джасти в пылу паники обрела силу — резким движением сбросила с себя чужую ладонь и побежала дальше — на выход, на свежий воздух, где стены не будут давить, а образ Драниэля должен исчезнуть. Где, возможно, ослабнет чувство вины.

***

Йорвет заметил, что Исенгрим также хотел побежать за человеческой женщиной, но не позволил ему этого сделать. Взглядом указал на собравшихся у кровати раненых. Они были напуганы не меньше самой Джасти. За дурную девицу он не переживал — она не настолько тупа, чтобы убежать вовсе… По крайней мере, он надеялся на это. Но нужно было успокоить собратьев.

— Им нельзя этого знать, — негромко произнёс Йорвет на языке Джасти. Если собратья поймут, что она повинна в смерти Драниэля, то перестанут подпускать к себе эту женщину. Исенгрим нахмурился, но кивнул товарищу, обращая внимание на труп.

— Верно. Но что сказать?

— Что он всё равно должен был умереть. Убери его отсюда. А я поговорю с ней, — холодно ответил командир. Теперь уже он смотрел в сторону, куда убежала человечка. В любое другое время Старый Лис обрушил бы всю свою ярость на того, кто стал виновником в смерти эльфа. Но сейчас, видя, какое это было потрясение для самой женщины, в голове не осталось сомнений — она не хотела. Это была случайность. И пусть Йорвет не знает всех тонкостей человеческой медицины, он не мог поверить в то, что после стольких дней искреннего желания помочь она вдруг захотела хладнокровно убить Драниэля.

— Может, лучше наоборот? — от одноглазого не скрылось то недоверие, которым его наградил молодой эльф.

— Ничего я ей не сделаю.

— И всё же, я настаиваю! — самонадеянный глупец. Йорвет взглянул на него со злобой и обидой, всё ещё считая именно его истинным виновником произошедшего. Исенгрим не испугался. Напротив, даже принял его правила игры, смело смотря на оппонента.

Честно, Старый Лис был не против поменяться местами. Ему что, должно быть приятно общаться с человеческим отребьем? Нет. Но его тело ещё слишком слабо. Чтобы взглянуть на задыхающегося Драниэля ему нужно было собрать все силы, дабы преодолеть то расстояние, что было между их кроватями. Похоронить товарища просто не сможет. Но говорить об этом и показывать свою слабость Старый Лис не собирался.

Самопровозглашенный командир лазарета слишком быстро сдался под давлением товарища. И это было главной проблемой Исенгрима. Он чувствовал себя выше его — Йорвета — только потому, что тот прибывал в статусе раненого. Но стоило старшему эльфу вложить свою силу и мощь через один только взгляд, как тот сразу отступил. Исенгрим действительно не умел идти до конца, но при этом считал себя лучше, чем являлся на самом деле. Одноглазый много слышал о командире, именуемом Железным Волком. Но не мог понять, почему этого предводителя уважали и прозвали легендарным.

— Ты знаешь, что с тобой сделает Леголас, если ты её тронешь хоть пальцем, — прошипел Исенгрим.

Йорвет же тяжело вздохнул и медленно пошёл к выходу из лазарета. Тело сковала слабость. Столь сильная, что, казалось, он вот-вот потеряет контроль над своими ногами. Его колотил озноб, препараты женщины потеряли свой эффект — боль от глаза распространялась на всё лицо, голову и шею. И пульсировало так, словно сердце теперь находилось там, за прожжёнными веками. Лишь на недолгие десять минут он забыл о своих страданиях, когда услышал странное дыхание Драниэля. В тот момент он пытался уснуть. Но, как и предсказывала его интуиция, что-то должно было случиться. До койки Драниэля добрался, лишь когда эльф задохнулся. Бежать за женщиной уже было бессмысленно. Он и другие эльфы понимали, что это был конец молодого воина. Быть может, Лис расстроился бы сильнее, если бы это произошло не в доме Последнего Пути. Тут умирают все и всегда. К этому привыкли, здесь ждали только смерти.

Джасти не было рядом с лазаретом, но чуткий слух указал Йорвету, что человечка плакала в лесу, но недалеко. Тихо матерясь, эльф пошёл на её плач.

Девушка сидела на земле, обхватив и уткнувшись лбом в колени. Она искренне пыталась реветь тихо, да только получалось больно плохо. Йорвет безразлично осмотрел эту картину и подошёл ближе. Она не дёрнулась. Услышала ли?

— Эй, — ноль внимания. Йорвет не без брезгливости положил руку на её плечо, а девушка неожиданно сжалась в предвкушении удара. Да, наверное, он погорячился, когда душил её. Вон как теперь его боится. — Успокойся.

— Я его убила, — проплакала она. Эта фраза начинает доставать.

— Здесь все рано или поздно умирают.

— Нет, — наконец, она подняла голову, но посмотрела куда-то вдаль, а не на собеседника. — Ты не понимаешь. Он не мог умереть от такой раны. Точнее… я излечивала его. А этот ацетаминофен… Я не знала, что может быть аллергия. Я должна была знать… Я должна была проводить пробы на аллергии. Нас этому учили! Но в своей роте с другими врачами в этом отпала надобность… Столько лет прошло с тех пор, как я закончила колледж.. Я даже не помню, как правильно делать эти пробы! Я не помню значений, не помню виды… На моей работе в этом не было нужды… — она больше всхлипывала, чем говорила, то и дело отвлекаясь на вытирания слёз. Что ж, она хоть говорила. — Потому вам нужен врач, а не медсестра!

Из её рассказа Йорвет понял, что она не была повинна. Это действительно несчастный случай.

— Но Леголас привёл именно тебя. Так что будь любезна, вытирай свои сопли и ступай работать.

Джасти продолжила сидеть. Будто его слова так и не были донесены до человеческих ушей. Йорвет нахмурился, но тащить её силой было слишком. Исенгрим вряд ли так быстро оттащил тело далеко. Повторная стычка с трупом ей явно не нужна. Вроде бы, она стала успокаиваться в присутствии эльфа.