Душа Дракона - Витушко Евгения - Страница 6

– Знакомься, Мирра, эту киску зовут Тэффан, – сказал он, продолжая с откровенным весельем наблюдать, как я с удовольствием перебираю короткий мех на пушистом кошачьем животе. Местная представительница кошачьей братии, тем не менее, мой бесхитростный жест дружелюбия почему-то не оценила. Вместо этого она продолжала хмуро сверлить меня взглядом, словно намекая, что дальнейшее проявление подобного панибратства может вполне закончиться для меня приобретением нескольких длинных саднящих отметин на любой доступной части тела.

– Хм… кажется, она немного не в духе, – негромко заметила я в конце концов и на всякий случай убрала руку.

– Очень может быть, – спокойно согласился оборотень с едва заметной усмешкой. – Тэффан вообще не любит, когда ее ловят с поличным. Хотя сама продолжает нарываться на неприятности с завидным постоянством.

И с этими словами Сев вдруг приподнял и весьма неделикатно потряс свою «добычу» за шкирку.

– Не так ли, Тэф? – прямо обратился он к самой притихшей мурлыке. – Постоянно ведь влипаешь в неприятности! Вот, например, на днях народ на тебя снова жаловался. У кузнеца вчера во дворе пол-яблони без спроса оборвала, а второго дня соседскую корову хвостом к забору привязала… Самой-то не стыдно, а? Замуж уже пора, а ты все глупостями занимаешься. Честно говоря, мне тебя уже даже наказывать как-то неудобно, взрослая ведь девица… Срамота, да и только!

При этих словах кошка в его руке неожиданно как-то странно обвисла и издала громкий тоскливый мяв. Только теперь я, наконец, сообразила, что передо мной вовсе никакая не кошка, а, по-видимому, одна из местных аниморф, которой я, даже не будучи представленной, еще минуту назад так бесцеремонно чесала живот. Вот неловкость-то вышла!.. Я уже собралась было извиняться перед оскорбленной незнакомкой, однако той, судя по всему, было сейчас не до меня – к этому моменту между ней и сереброволосым оборотнем успел завязаться весьма оживленный, хоть и наполовину телепатический, спор.

– Ладно. Допустим, я забуду на этот раз твои последние подвиги, – спокойно говорил Сев, глядя на недовольно прижимающую уши кошку. – Однако, Тэф! Оставь же уже, наконец, соседей в покое! Иначе, клянусь, в следующий раз одной душеспасительной беседой точно не отделаешься… И перестань, к тому же, постоянно околачиваться в этой роще… Эй! Я, вообще-то, твой Повелитель!.. – неожиданно возмутился он. – Ах ты, наглая рыжая… Нет, об этом и речи быть не может!.. В общем так, дорогуша! Либо мы с тобой договорились, либо ближайший месяц ты проведешь в доме своей матери, вышивая подушки крестиком, как и положено благовоспитанной девице.

Вышивать крестиком барышне явно не хотелось, и честно говоря, в этом я вполне могла ее понять. В конце концов непобежденная, но заметно подрастерявшая прежний боевой задор, киса была отпущена восвояси в обмен на твердое обещание впредь вести себя прилично.

– Эй! И никому ни слова о том, что видела нас здесь!.. – крикнул вслед ей оборотень, наблюдая, как пушистый рыжий хвост быстро исчезает в густых зарослях ольхи. И тут же искренне посетовал: – Нет, ну ты только подумай… В собственной долине невозможно найти место, чтобы спокойно побыть наедине с девушкой пару часов!

И, случайно взглянув на медленно клонящееся к горизонту солнце, пробивающееся сквозь листву, тут же едва заметно нахмурился.

– Что, пора возвращаться? – догадалась я.

– Пора… – вздохнул он. – Похоже, Кристакс успел так обрадоваться преждевременному возвращению Повелителя, что уже расписал мое время по часам вплоть до самого Новолуния. И скоро, наверняка, начнет меня искать.

Кристакс был одним из старших кузенов Сева и, по совместительству, одним из его советников, причем, относился к своим обязанностям с редкостной добросовестностью. Порой даже излишней.

– Но ты ведь придешь завтра посмотреть, как я летаю? – с надеждой спросила я. – У меня уже гораздо лучше получается… Ну или, по крайней мере, Грейдеринг уже не так часто не ворчит.

– Обязательно приду, – твердо пообещал Сев. – Должен же кто-нибудь проследить, чтобы этот дракон хоть изредка давал тебе передохнуть!

И, с иронией обозрев с высоты своего роста мою окончательно разлохмаченную шевелюру, он усмехнулся.

– Знаешь, кажется, Тэффан, сама того не ведая, оказала нам большую услугу. Я так соскучился за эти дни без тебя, что, боюсь, на этот раз не смог бы вовремя остановиться… Кроме того, когда мы вместе, я совсем не замечаю времени. Было бы немного неловко, если бы после заката наши обеспокоенные подданные отправились искать нас по всей долине с фонарями.

– Да зачем им фонари-то? – проворчала я, тщетно пытаясь привести волосы в порядок. – Они и в темноте все отлично видят.

– И то верно, – рассмеялся оборотень, протягивая мне руку, чтобы помочь встать.

И внезапно насторожился.

– Ну вот, теперь я, и впрямь, слышу чей-то зов… Похоже, эта рыжая паршивка все-таки не удержала язык за зубами… Ну все! Только попадись мне теперь! – в голосе оборотня отчетливо прозвучали сердитые нотки.

Я торопливо ухватилась за его ладонь, и он рывком поднял меня на ноги.

Вернувшись в Эль-Дааррон, мы были вынуждены расстаться еще на площади – там ненадолго сбежавшего Повелителя уже поджидали изнывающие от нетерпения подданные. Остаток дня я снова провела в компании Норраэль, смешивая зелья и заучивая наизусть длинные заклинания, от которых меня неумолимо клонило в сон. А когда рано утром, прежде чем отправиться на очередной урок с драконом, заглянула в библиотеку, надеясь найти там Сева, то оказалось, что еще до рассвета Повелитель уже отправился с патрулями на западную окраину Сорбронна. Комкая в пальцах торопливо набросанную им для меня записку, я разочарованно вздохнула. Кажется, вопреки моим ожиданиям, нынешнее утро грозило стать ненамного интереснее шести предыдущих. А пока, в ожидании часа, когда мой крылатый учитель снова появится из-за гор, чтобы начать свою утреннюю муштру, я решила отправиться на вершину ближайшего холма, по пути заглянув мимоходом на кухню, и запасливо распихав по карманам несколько вчерашних, слегка зачерствевших, пирожков.

Утро за пределами каменных стен, вопреки всему, оказалось довольно приятным. Ночью над измученным зноем Сорбронном совершенно неожиданно прошел мелкий дождик – и природа, пусть и ненадолго, вздохнула с облегчением. Неторопливо разламывая в пальцах тонкую, хрустящую корочку разогретого заклинанием пирожка, я сидела на вершине росистого холма за пределами городка и рассеянно наблюдала за тем, как вдалеке постепенно оживают умытые дождем деревеньки, как тянутся на пастбища флегматичные стала коров, подгоняемые строгими малолетними пастухами, и как медленно разгораются на солнце искорки оставшихся с ночи на траве редких дождевых капель. Впрочем, завтракать в одиночестве мне пришлось недолго. Я еще задумчиво дожевывала первый пирожок, когда от белеющего вдали Эль-Дааррона отделились две светлые фигурки и, миновав сонную улочку, принялись медленно взбираться по склону вверх.

– Доброе утро! – поприветствовала я их, наблюдая, как не до конца еще проснувшаяся белокурая эльфийка неуверенно скользит ногами по склону. – Не спится?

– Кто бы говорил, – ворчливо отозвалась Лиаренна, снова оскальзываясь на влажной траве. – Сама-то тоже не в постели нежишься. Не знала, что ты такая поклонница утренних пикников!

– А у вас что, всегда все так рано просыпаются? – поинтересовалась из-за ее спины Лиона, с трудом подавляя очередной зевок. – Ни свет, ни заря, а уже шум, голоса под окнами… Прямо как в Школе, честное слово!

С этими словами она хмуро перевела полусонный взгляд на оставшуюся непокоренной часть росистого холма. Над травой немедленно поднялось белесое облачко пара, и, быстро преодолев остаток пути, сестра опустилась наземь рядом со мной. Я с запоздалым сожалением покосилась на влажный подол своего сарафана, незлым тихим словом помянув собственную несообразительность, а Лиаренна между тем уже успела с удобством устроиться по другую сторону от меня.