Директория. Колчак. Интервенты - Болдырев Василий - Страница 21

В 2 часа были на частном совещании Административного совета по вопросу о передаче Директории делового аппарата Сибирского правительства. Члены совета оказались довольно несдержанными. Заявление Авксентьева вызвало крайне резкие нападки министров Петрова (земледелия) и Михайлова.

Я принужден был выступить и несколько охладить эти горячие головы заявлением, что меня удивляет тон нотаций и непрошеной критики по адресу Всероссийской власти.

Настроение сразу понизилось, боевой задор исчез, были сделаны конкретные предложения, на которые мы должны были дать ответ к 8 часам вечера.

Обедало все правительство у меня в вагоне. В.М. Зензинов поразил меня заявлением, что, по его мнению, кажется, все наладится. Во время схватки в Административном совете он переживал тягчайшие минуты и запиской поблагодарил меня за выступление, после которого у него «как гора с плеч свалилась».

Зензинов – честнейший человек; лично мне он был симпатичен и почему-то всегда представлялся пишущим передовицы для партийной газеты. Его особенно ненавидели и члены Сибирского правительства, и общественные круги Сибири.

Платился за грехи партии.

После обеда начался наш обмен мнениями по поводу сибирских предложений. Авксентьев неимоверно волновался, говорил, что предложения эти – капитуляция для нас, что надо рвать. Ему резонно возразили: а потом что? Что выиграет от этого дело возрождения России?

Спорили долго и горячо.

В конце концов согласились признать приемлемыми предложения сибиряков об упразднении их правительства как областного, об использовании их кабинета как совета министров Временного Всероссийского правительства, причем реконструкция должна была быть произведенной по прибытии с Дальнего Востока П.В. Вологодского. Назначение министров по соглашению. В дальнейшем право Временного Всероссийского правительства устранять министров, не соответствующих своему назначению.

Временно решили использовать Административный совет для выполнения всех функций по указанию Временного Всероссийского правительства.

Областное Сибирское правительство устанавливается в будущем путем созыва Сибирского Учредительного собрания.

В городе брожение умов. Растет несомненная большая опасность справа – от офицерства, которое опутывается цепкой паутиной прежнего монархизма.

Омск. Вагон. 13 октября

Представлялся генерал Голицын с Екатеринбургского фронта – гроза местного правительства, которое жалуется на него беспрестанно; человек, видимо, прочный, но большой интриган; сотрудничал раньше с Корниловым.

Были с Виноградовым у Буяновского⁶⁰, где встретили Михайлова – «штатский Наполеон». Говорят, очень дельный. Во всяком случае, очень ориентированный в местных делах.

Я с любопытством присматривался к его маленькой уверенной фигуре. Что именно он направлял ход местной политической жизни – не было никакого сомнения.

Михайлов осторожно зондировал: не кажется ли мне слишком громоздкой Директория; он поддерживал мое предположение об опасностях, растущих справа, заявил, что термин «военщина» стал нарицательным. Сознавал наличие нездоровых настроений, создание которых народная молва ему-то именно и приписывала.

Политические «смотрины», устроенные четой Буяновских, сопровождались отличным завтраком по-сибирски: с водкой и наливками.

Был офицер от генерала Флуга⁶¹, помощника Хорвата по военной части; едет с письмом к Алексееву. По его мнению, дела на Дальнем Востоке неважны. Японцы ведут себя как завоеватели, а не союзники. Недаром прибывший с этим офицером адмирал Колчак будто бы высказался, что, если бы пришлось выбирать между немцами и японцами, он предпочел бы первых.

Слушал доклад офицера, прибывшего из Архангельска. Там дела понемногу налаживаются. Союзники более активны в смысле высадки войск в помощь местному правительству, но в общем тоже много не делают.

Опять пришлось сдерживать Сырового. Сколько ненужной и нервной работы!

Вечером заседание правительства. Вопросы пустые. Опять путаная телеграмма от Вологодского. Иванов-Ринов прислал подробную и интересную информацию, доносит, что выслал полковника Волкова.

Телеграмма Иванова-Ринова – ответ на мое категорическое приказание вернуть полковника Волкова, участника омских событий 21–22 сентября, которого Иванов-Ринов прихватил с собой на Дальний Восток, с целью спасти его от чрезвычайной следственной комиссии Аргунова.

Телеграмма эта дает интересное освещение этих событий.

«Омск, лично Главковерх, копии Административному совету, наштарм Сиб. 12/10 ст. Култук. 15 час. 35 мин.

Согласно переданного через наштаверха приказания, командирую Волкова для явки чрезвследком. Проверив личным обследованием деятельность Крутовского в Красноярске – в частности в Омске, приходится признать эту деятельность явно провокационной. Если бы Крутовскому, Шатилову, Якушеву удалось осуществить государственный заговор в Омске, то, несомненно, произошли бы катастрофические события. Выступление Волкова, может быть, юридически преступно, но в результате, несомненно, спасло положение. Единственно над ним тяготело преступление в убийстве Новоселова, за что я, будучи в Уфе и не посвященный в омские события, отрешил его от должности начгарнизона, заключив под стражу. По расследовании же событий я пришел к глубокому убеждению, что Волков к убийству Новоселова не причастен, почему я, принимая также во внимание, что следком не нашла нужным принять в отношении Волкова каких-либо мер пресечения против уклонения его от суда и следствия, освободил Волкова из-под стражи. Командируя Волкова по вашему приказанию в Омск, усердно ходатайствую перед вашим превосходительством не отказать войти в рассмотрение следующих моих соображений: 1) широкие общественные массы, сплоченные группы политических партий, за исключением крайних левых, считают Крутовского, Шатилова, Якушева и облдуму вставшими на путь государственной измены, вовлекшими в противогосударственный заговор иностранное чешское войско; 2) те же группы считают Волкова выполнившим свой государственный долг; 3) всякая репрессия со стороны следком в отношении Волкова, при условии оставления безнаказанными Крутовского, Шатилова, Якушева и принявшей участие в заговоре облдумы, может вызвать новую смуту. По изложенным соображениям, считаю пребывание Волкова небезопасным для государственного порядка. Докладывая изложенное, присоединяю усердное ходатайство предотвратить возможное неосторожное решение чрезвычайной следственной комиссии. № 60232 Командарм Сиб. ген.-майор Иванов-Ринов».

Комиссия Аргунова, в чрезвычайно запутанной обстановке Омска, оказалась гораздо более мягкой, чем предполагал Иванов-Ринов. Волков остался безнаказанным и через месяц с небольшим участвовал в аресте членов уже самой Директории.

Возвращаюсь к дневнику… Судя по телеграмме, Иванов-Ринов отлично держал себя с ехавшим в Иркутск японским генералом Мутто⁶². Видимо, и этот город входит в орбиту японских вожделений. Ездят, как по своей территории.

Омск. Вагон. 14 октября

Среди многих посетителей был адмирал Колчак, только что прибывший с Дальнего Востока, который, кстати сказать, он считает потерянным если не навсегда, то, по крайней мере, очень надолго.

По мнению адмирала, на Дальнем Востоке две коалиции: англо-французская – доброжелательная и японо-американская – враждебная, причем притязания Америки весьма крупные, а Япония не брезгует ничем. Одним словом, экономическое завоевание Дальнего Востока идет полным темпом.

Очень неодобрительно относится Колчак к деятельности «атаманов», особенно Семенова и Калмыкова.

Колчак объяснил цель своего приезда желанием пробраться на юг к генералу Алексееву. Он был будто бы крайне разочарован Востоком[12].