Киров (ЛП) - Шеттлер Джон - Страница 60

Он развернулся и отдал приказ начать противолодочный маневр, матеря наблюдателей и требуя следить за перископами, особенно по правому борту, в который пришелся удар. Начали поступать первые сообщения о повреждениях, и ему стало очевидно, что хотя удар был очень близко к ватерлинии, он пришелся явно над ней. Если только это не была какая-то новая торпеда, выскакивающая перед ударом из воды, словно меч-рыба, это было явно что-то другое.

Несколько минут спустя «что-то другое» снова понеслось к его кораблю с самыми мрачными намерениями. Как и прежде, оно появилось в небе, а затем снизилось и понеслось, словно злая хищная птица, над самым океаном. На этот раз Теннант заметил это, и его челюсть отвисла от удивления, когда ракета понеслась на «Рипалс», оставляя за собой тонкий след белого дыма.

— Нихера себе… — Выдохнул он. Затем раздался взрыв, немного выше и впереди первого места удара.

Корабль качнулся от второго удара, повалили огонь и дым, заслоняя обзор. Кусок раскаленного металла разбил иллюминатор мостика и со стуком ударил о переборку. К счастью, никто не пострадал.

— Какого черта это было? — Спросил он старшего помощника. Его разум судорожно пытался осмыслить случившееся, прокручивая перед глазами стремительное приближение какого-то объекта к кораблю. Слава богу, подумал он, что удар пришелся в мидель. Немного выше, и эта чертова штука ударила бы мимо брони и прошла через весь корабль.

Зазвонил телефон, старший помощник поднял его.

— Еще одно попадание, сэр, возник пожар… Выше ватерлинии. Затопления нет. Сгорела одна из новых зениток над местом удара. Есть пострадавшие.

— Вызовите Тови, — сказал он связистам. — Второй удар в мидель. Это не торпеда. Не видим ни одного корабля. Это ракета, повторяю, не торпеда! — Теннант знал, как его слова будут звучать. Он слышал об экспериментальных разработках ракетного оружия, но пока что ничего подобного не видел. Но это было единственное, что могло объяснить то, чему он стал очевидцем, а также поступившие доклады. Она летела. Снижалась к самой поверхности моря перед ударом. Это точно была не торпеда.

Теннант начал всматриваться в горизонт при помощи бинокля, а потом убрал его и, прищуриваясь, вгляделся в желтовато-серое небо, ища признаки присутствия самолетов. Он ощущал себя боксером, которого выпустили на ринг против чемпиона мира, предварительно завязав глаза. Он не мог видеть ни приближающихся ракет, ни того, кто их выпустил, но, без всякого сомнения, мог ощущать их. Его корабль получил два сильных удара в живот и согнулся от боли. Однако, бросаясь от иллюминаторов одного борта к другому, он не видел ничего, кроме холодного, сурового и пустого моря.

Уэйк-Уолкер пребывал в задумчивости. Он задержался, отсылая эсминцы в Исландию для дозаправки и реорганизуя все уцелевшие самолеты в одну новую эскадрилью. Загадочный вражеский рейдер тем временем развил ход и ускользнул, уйдя от их радаров. Желая возобновить преследование, утром он отправил самолеты на разведку двумя группами по три. Только один самолет в каждой группе был оснащен радаром — два других были, в сущности, не более чем приманками. Если противник мог стрелять по ним этими проклятыми ракетами большой дальности, они, скорее всего, поразят неверный самолет и снова будут обнаружены. Однако у самолетов обнаружились сбои в работе радаров, и ведущий группы доложил, что они ничего не могут на них увидеть. С неохотой адмирал отдал приказ изменить курс, чтобы наилучшим образом посадить самолеты. HMS «Фьюриос» шел впереди. Из его авиагруппы уцелели всего два самолета. В свое время он будет отправлен в Скапа-Флоу для приема новых, но пока что он был не более чем беспомощным разведывательным кораблем.

Хотя для этой роли, как ни странно, он и создавался, будучи заложенным в 1915 году. «Фьюриос» был одним из трех «диковинных» кораблей, «легким» линейным крейсером, вооруженным всего двумя огромными орудиями в двух башнях — одной на носу и одной на корме. Однако вскоре носовая башня была убрана и заменена на палубу для взлета гидросамолетов, что превращало «Фьюриос» в гибрид крейсера и авианосца. Спустя год была также убрана и заменена на площадку для гидросамолета и кормовая башня, а к 1925 году обе площадки были заменены на полетную палубу, накрывшую почти весь корпус корабля. Два других «диковинных» корабля, «Корейджес» и «Глориес» прошли подобную перестройку, но первый оказался торпедирован подводной лодкой U-20 17 сентября 1939 года, а второй потоплен «Шарнхорстом» и «Гнейзенау» 8 июня 1940 во время эвакуации Норвегии. «Фьюриос» был последним из «диковинных кораблей», странного наследия Первой Мировой войны, ставшего переходным звеном к новой эпохе. Однако этим утром он оказался обречен возмездие от времени, которого никто на его борту не мог представить, не говоря уже о том, чтобы понять.

Две ракеты «Москит-2» ушли по дуге в небо и помчались на север, набирая скорость молнии в первые 90 километров пути, а затем снизились до предельно малой высоты над морем. Каждая ракета была нацелена на один из британских авианосцев, но по какой-то причине они обе шли на ведущий корабль, странного изгоя флота, HMS «Фьюриос». Мичман Билл Симпсон по чистой случайности заметил приближение ракет, когда работал на полетной палубе с Альбертом Гибсоном.

— Гляди, Эл, — сказал он, и они оба заметили какой-то смазанный образ со стороны носа по правому борту, летевший нереально быстро, а затем ударил прямо по кораблю. Раздался громовой рев, когда их поразила первая ракета, проломив трехдюймовую броню и вызвав во внутренностях корабля огненный ад из-за воспламенения остатков топлива.

Задержка движения привела к тому, что оперативная группа оказалась почти за двести километров от противника, и это в некоторой степени спасло их. Ракеты израсходовали большую часть жидкого топлива до того, как ударили по цели, а значит, имелось меньше топлива для пожара. Через несколько секунд ударила вторая ракета, буквально рванув корабль в сторону. Симпсон и Гибсон упали на палубу. К частью, они находились в корме, и когда взрыв ракеты разорвал тонкую полетную палубу, оказались спасены от облака осколков, огня и мусора. Однако «Фьюриос» получил тяжелый удар, выведший его из строя. Ангары в передней части корабля были полностью уничтожены, а град перекрученных стальных осколков изрешетил все в кормовой части. Огонь и густой черный дым были повсюду.

Адмирал Уэйк-Уолкер на «Викториесе» рывком повернул голову и ошеломленно уставился на пораженный «Фьюриос». Он был в штурманской рубке минуту назад и не видел приближающихся ракет. Поэтому, как и капитан «Рипалса» Теннант решил, что это была торпедная атака или удар вражеских самолетов с «Графа Цеппелина» и прокричал приказ всем занять боевые посты. Да что такое творилось вегодня с радиолокаторами? На них не было никаких признаков приближающихся самолетов. Затем он заметив в вышине и вдали два тонких следа, идущих с юга прямо на его корабли.

В тридцати километрах за кормой «Рипалса» адмирал Джон Тови точно понял, о чем говорил Теннант в своем безумном сообщении. «Король Георг V» получил попадание в то же место — в мидель чуть выше ватерлинии, но, к счастью, в этом месте корабль был защищен самой толстой броней — и пятнадцать дюймов новой цементированной стали все же выдержали удар. Броню «Рипалса» ракета проломила, но новый корабль Тови весь сотрясся, возник пожар от взрыва топлива, но в целом, остался невредим. Однако шок был сильнее нанесенных повреждений. И он, и все на его мостике были поражены тем, что немцы располагали оружием с такой скоростью и точностью. В поле зрения не было никаких вражеских кораблей, ничего между ним и «Рипалсом» — и это означало, что ракета была выпущена с дистанции больше ста километров, во много раз больше дальности стрельбы его 356-мм орудий главного калибра. На самом деле дистанция составляла 130 километров, и ракета преодолела это расстояние всего за две с половиной минуты.