Живые и мёртвые - Уорнер Уильям Ллойд - Страница 40

В 1790 г. почти все население Соединенных Штатов (95% из около 4 миллионов человек) проживало к востоку от Аллеган. К 1850 г. к востоку от этих гор жило только 55% населения; в это время прирост населения в Новой Англии составлял всего лишь 10%, тогда как на новом Северо-Западе — 75%. Когда завершилась революция, только 5 городов имели население более 8000 человек. В Янки-Сити в то время насчитывалось около 4000 жителей; это был один из крупнейших городов Массачусетса, а по размеру и экономическому развитию — один из важных городов страны. К 1850 г., несмотря на то, что его население возросло более чем в два раза, он был всего лишь одним из сотни таких же по размеру или более крупных городов; он уже не был одним из немногих и далеко отстал от крупных центров восточного побережья и западных прерий. Для тех, кто судит о значимости по величине, он превратился в небольшое местечко [123b].

Относительное снижение значимости Янки-Сити проявилось не только в численности населения, но и в физическом пространстве. На исходе революционной войны Соединенные Штаты политически расширились до восточного берега Миссисипи. Томас Джефферсон[71], крупный землевладелец, слывший на Юге последователем эгалитаризма Руссо и с ненавистью относившийся к городам, в 1803 г. приобрел Территорию Луизиана и увеличил территорию Соединенных Штатов более чем вдвое. Вскоре последовали присоединение Техаса — земли, охваченной мексиканской войной, — и Орегонский договор[72]. В итоге, к внушительным владениям континентального государства к 1850 г. было присоединено больше земель, чем находилось в его владении по окончании революции. Теперь страна простиралась от атлантического побережья до берегов Тихого океана, от нынешней Канады до современной Мексики. К середине XX века Янки-Сити был маленьким городком одного из самых маленьких штатов, расположенным на самой окраине континентальной страны. Кроме того, он находился в стране, перенесшей свое внимание с Новой Англии и атлантического побережья на необъятные прерии и начавшей присматриваться к дальним просторам Тихого океана [8].

Большой прирост территории и населения сопровождался, как известно, огромными перемещениями людей: сначала, сразу по окончании революционной войны, через Аллеганы, а далее постепенно и на тихоокеанское побережье. В 1700 г. для Янки-Сити и всех Соединенных Штатов фронтир располагался всего лишь на расстоянии нескольких миль вверх по «реке» (не только той, на которой стоит Янки-Сити, но и другим прибрежным рекам). Однако непосредственно накануне революции через Аллеганы двинулись первые пионеры. К великому походу через прерии без промедления присоединились и некоторые мигранты из Янки-Сити. Вскоре возникли штаты, ставшие могущественными политическими соперниками Массачусетса и его новоанглийских родственников. В 1792 г. в Союз был принят Кентукки с 70 000 жителей; в 1796 г. — Теннесси. Далее были основаны и быстро заселены один за другим суверенные штаты прерий — столь же суверенные и влиятельные в Конгрессе, как и штат Массачусетс, — ставшие для него сильными конкурентами в борьбе за определение экономической и политической судьбы Соединенных Штатов. В то время, когда после войны 1812 г. Янки-Сити переживал свой первый серьезный упадок, такие быстро растущие штаты, как Индиана, Миссисипи, Иллинойс и Алабама, посылали в столицу страны своих сенаторов и конгрессменов. Тем временем на самом восточном побережье началась миграция на север, в Мэн; в 1820 г. этот штат вышел из состава Массачусетса и вступил в Союз. Некоторые из его прибрежных городов стали конкурентами Янки-Сити в сфере морской и внутренней торговли [1].

Короче говоря, хотя с самого начала пуританские обитатели Янки-Сити, следуя велению Господа, плодились и размножались, а сам Янки-Сити за два столетия вырос и стал с точки зрения размера, влияния и власти настоящим городом, в скором времени быстрое расширение территории Соединенных Штатов на запад и огромный прирост населения страны оставили его позади, сделав его (в указанных параметрах) сообществом, имеющим довольно скромное значение. Вместо молодого города с великим будущим он стал старым городом с великим прошлым.

Первые поселенцы Янки-Сити были фермерами, однако вскоре после прибытия сюда занялись различными промыслами, став со временем преимущественно мореходным народом. Согласно местным документам, в 1655 г. здесь была построена первая верфь. К 1700 г. интерес к коммерческим предприятиям возрос до такой степени, что земля вдоль реки, до тех пор находившаяся в общем владении, была поделена на участки. «На протяжении двухсот лет. — пишет Сэмюэл Элиот Морисон[73], — Библия была духовной, а море — материальной опорой Массачусетса... За два с небольшим столетия приливные воды [реки]... способствовали появлению на свет сотен благородных судов, и Янки-Сити стал торговым центром, обслуживавшим значительную часть внутренней Новой Англии... [Уже] в 1660 г. судостроение в Янки-Сити стало ведущей отраслью промышленности...» К моменту подписания Конституции «низовья реки от Гаверхилла до Янки-Сити, бесспорно, были крупнейшим судостроительным центром Новой Англии, как и в колониальные дни»[74].

После непродолжительной депрессии, вызванной революцией, жители Янки-Сити быстро восстановили то благоденствие, которым они наслаждались до войны. С верховьев реки продолжали сплавлять могучие дубовые бревна, превращаемые в корабли; процветали производство корабельных снастей и рыболовство; приносили богатую прибыль дистилляция и продажа рома. Капиталистические предприятия — такие, как строительство мостов через реку и каналов, огибающих водопады, торговля древесиной, сельскохозяйственной и мануфактурной продукцией с населением внутренних районов, — вносили свою лепту в это обновленное благоденствие. В классе могущественных торговых королей прочно установились свои династии.

С 1790 по 1812 г. устье реки было крупнейшим судостроительным центром Новой Англии и Соединенных Штатов. В то время морской промышленностью заправляли одни из самых проницательных людей в стране. Янки-Сити дал много — а некоторые говорят, что и большинство — знаменитых имен среди торговых королей того времени. Мы уже отмечали, что за период от революционной войны до переписи 1810 г. здесь почти вдвое возросло население. С 1790 до 1806 г. утроились собираемые с импорта ввозные пошлины, а объем морской торговли в целом чрезвычайно возрос.

Утвердилась высокоразвитая цивилизация, были заложены основы мощной экономики, и на город и остальную часть мореходной Новой Англии хлынули огромные богатства. Была одержана победа в великой войне, и сформировалась энергичная новая нация. Страной через инструмент Конституции управляла могущественная партия федералистов, преобладающую роль в которой играли богатые купцы Новой Англии и южные плантаторы. Тогда-то Янки-Сити и достиг величайшего момента в своей истории.

Среди великих имен, связанных со сконцентрированными в Янки-Сити торговыми империями, были Лоуэллы, Джексоны и Трейси; позднее к ним присоединились Бартлеты и Брауны. В Янки-Сити, как и в других портовых городах Массачусетса, «существовал, — пишет Морисон, — обособленный класс торговых королей, живших в блеске и роскоши и окруженных признаками восточного изобилия». После революции и вплоть до войны 1812 г. «они хранили верность обычаям и манерам колониальных времен или, по крайней мере, тем, которые существовали до 1790 года, не желая признавать даже покроем своего платья, что Робеспьер способен хоть как-то изменить мир». (Это был тот период, из которого было взято непропорционально огромное число сюжетов процессии.)

Разбогатев, крупнейшие купцы первым делом построили себе в центре города изящные особняки (такие, например, как дома Дальтонов и Трейси), а на расстоянии нескольких миль от них разбили загородные поместья. В конце века они приступили к застройке Хилл-стрит, привлекая на работу мастеров, превзошедших в искусстве строительства кораблей саму Европу. Они окружили свои дома садами, наполнили мебелью и прочими фактами и символами европейской цивилизации. «Здесь федералистская архитектура оставила свой, быть может, самый замечательный след, — отмечает Морисон. — Хилл-стрит, растянувшаяся вдоль возвышающейся над рекою горной гряды, соперничает с Честнат-стрит в Сейлеме, невзирая на отвратительные наслоения конца XIX века. Тип дома с мансардной двускатной крышей восходит к 90-м годам XVIII века, когда купцы Янки-Сити начали строить квадратные четырехэтажные кирпичные дома с шатровыми крышами, окруженные просторными площадками, садами и «пристройками»...»[75]