И.С.Т. (СИ) - "Laise" - Страница 5

— О как, — глубокомысленно кивнул Сима.

— Именно, господин Бехерович, — усмехнулся мужчина.

— И у него потенциал? — кивнул Сима на стоящего рядом Романа.

— Господин Силиверстов — самое настоящее сокровище, — с готовностью подтвердил встречающий.

— Завидовать нехорошо, — почти на автомате отшутился Рома, пытавшийся понять что имелось в виду под словом «потенциал». И за какие такие красивые глаза его обозвали сокровищем? Впрочем мысль о сарказме была логичной.

— Подпишусь, — тонко улыбнулся синеглазый, сопроводив свой ответ убедительным кивком.

— И у вас потенциал? — вскинул бровь Сима, с любопытством изучая собеседника.

— А как же иначе? — пожал плечами тот. — У всех потенциал, иначе — не интересно. И главное никакого стремления к саморазвитию.

— Пффф… — закатил глаза Сима. Ну вот началось. Саморазвитие. ОГА, канешна.

— А что удивительного? Любая специальность требует самосовершенствования и саморазвития, иначе — смерть, — невозмутимо припечатал неназванный встречающий.

— Прям смерть? — натурально округлил глаза Сима, аккуратно пихнув локтем господина Силиверстова. — Прикинь, не будешь учиться — кони двинешь.

— Ага, от голодной смерти. Впрочем дворники все еще требуются, — Роман изучал встречающего с явным интересом. Ибо чем-то странным, но почти родным от него таки веяло. Отвратительное ощущение, насквозь непонятное. Словно смотришь в очень кривое зеркало. — У вас всем стипендия полагается или есть коммерческое отделение?

— У нас нет коммерческого отделения. Все талантливые дети… абитуриенты… находятся в одинаковых условиях. Если будущий студент имеет необходимые навыки и таланты — он становится соискателем, ну, а если все необходимые условия соблюдены и уровень подготовки соответствует требованиям, предъявляемым к будущим технологам, все в порядке, кандидат становится студентом и получает материальную поддержку, — обезоруживающе улыбнулся мужчина. Казалось, его глаза вспыхнули искрами, как океанские волны под лучами солнца. — Вообще-то обо всем вам будут рассказывать на вводных занятиях в первый день, но раз ваше любопытство не унять до завтрашнего дня…

— Вообще-то я всего лишь пытался понять, откуда у института деньги, — Ромка похлопал ресничками с самым невинным видом. — Ну и раз нет коммерческого отделения… Богатые спонсоры? Государственные субсидии? И если уж на то пошло, какая именно страна решила разориться?

 — Транснациональные корпорации, — сделал страшные глаза собеседник, покачавшись с носка на пятку. — Массонские ложи… сообщество, правящее миром и вербующее в свои ряды будущие великие умы…

— Хм? — Роман сузил глаза. Шутка? Или правда, замаскированная под шутку? Как там незабвенный Холмс завещал? Что-то про самое невероятное объяснение. — Не знаю, как остальные, но мой ум великим даже с пивом не назовешь. Так что правда где-то посередке, нэ? — выдал он и вдруг вздохнул. — Мороженое хочу.

— Думаю, господин Силиверстов, вам стоит потерпеть, — убежденно заявил мужчина. — К тому же, — он выразительно кивнул в сторону здания порта и поднял в воздух указательный палец, привлекая внимание к объявлению. — Самолет вашего коллеги как раз сел. А мороженое у нас и в кафе есть. Ручаюсь, настолько вкусного черничного мороженного вы никогда не пробовали, — и синеглазый залихватски подмигнул, точно совершенно определенно знал, что именно это мороженное любит Роман.

Тот в ответ только хмыкнул, ничуть не удивленный. Если уж они визу ему сделали с такой скоростью, то узнать о предпочтениях вообще проще простого. Но он не был бы собой, если бы не решил немного пошалить.

— Мне бы мятного. С шоколадной крошкой. Есть? — И улыбнуться. По-детски наивно, благо, что длинные ресницы, светлые глаза вкупе со светлыми волосами вокруг головы делали его похожим на ангелочка. Весьма правда подпорченного ангелочка, но кому какая разница.

— Может тебе извращенского с васаби и лососем? Или огуречного? — ехидно предложил Сима, до рези в глазах вглядываясь в дверной зев, пытаясь угадать кто из прибывших собственно является будущим студентом Института.

— А ты у нас поклонник японской культуры? А то это у них обычно такое найти можно, — Ромке предполагаемый «коллега» был не интересен, зато их «встречающий» оказался в поле пристального внимания. И все равно что-то дергало в нем. Что-то странное. Вроде и легко в общении, но ощущение все равно тяжелое.

— А я вообще-то мясо люблю, отличный стейк лучше любого мороженого! — гордо бросил Сима.

— Придется полюбить, — пожал плечами синеглазый. — После иных пар за шоколадку или горячий шоколад убить хочется. Уж поверьте моему опыту, господин Бехерович.

— Я не девушка, чтоб шоколад хомячить, — скривил нос Сима. — Пусть господин Силиверстов трескает.

Ромка рассмеялся, неожиданно легко.

— Значит, ты меня уже в девушки записал? И, так уж и быть, я прослежу, чтобы шоколада тебе не досталось.

— Бляяя… — вздохнул Сима. — Это всего только по аналогии. Любишь мороженное, любишь сладкое, шоколад это сладкое, значит тебе шоколад и хряцать!

— Узко мыслишь, великий ум, — пожал плечами Ромка. — Любить мороженое — не значит любить сладкое в принципе.

— У каждого свой собственный тип мышления, — заметил сопровождающий, поднимая табличку точно бодрое знамя революции. — Вот вы, господин Силиверстов, уверен, мыслите значительно шире. А господин Бехерович мыслит быстро, и оптимально-прямолинейно. Ему так удобнее. Вам — иначе.

И тут же бойко зачастил по-английски, широко улыбаясь растерянно оглядывающемуся по сторонам парню.

Высокий, худощавый, тот тем не менее с легкостью удерживал в руке большую и явно тяжелую спортивную сумку. Обычные джинсы, обычный реглан, стоптанные кроссовки. Каштановые волосы собраны в хвост. Он улыбнулся, обнаружив наконец маленькую делегацию и направился к ним. Подойдя ближе представился, немного неловко.

— Чед Шеннон. Из Великобритании.

— Графьев прибыло, — Сима протянул ему руку и с чувством пожал, представляясь честь по чести.

— И снова — завидовать нехорошо, — Ромка улыбнулся, пожимая протянутую руку и представившись коротким именем. Подзабытые слова английского вспоминались на удивление быстро. А еще парень ему понравился. Как-то сразу. Не было в нем тяжеловесности «встречающего», который, кстати, так и не удосужился представиться, и почти нарочитой отвязности Симы. Не граф, но истинный англичанин — точно.

— Итак, господа, поскольку все в сборе, позвольте представиться, Александр Лемешев, преподаю Введение в специальность на первом курсе, — наконец, отрекомендовался синеглазый на чистейшем английском с легким лондонским прононсом. — Также являюсь куратором вашей замечательной группы. Надеюсь, мы с вами установим достаточно теплые и доверительные отношения за время нашего с вами знакомства и сотрудничества. И чтоб совсем уж не терять времени, прошу следовать за мной, нас ждет машина.

Машина и впрямь ждала. Вполне себе комфортный микробусик, водитель которого с готовностью сложил не слишком объемный багаж в заднем отсеке. Забавно, но стоило рассесться по местам, как господин Лемешев вручил каждому по термокружке и запаянной коробочке с сэндвичем.

— Каждый из вас подписал договор, получил карту, — между тем продолжал Лемешев, потягивая из собственной кружки кофе. Судя по сладковато-пряному запаху — с корицей. — Вы вправе самостоятельно распоряжаться денежными средствами, контролировать траты никто не будет. Общежитие института абсолютно бесплатно, Интернет есть, питание в кафетерии также для студентов бесплатно. Библиотека, спортзал, все что пожелаете. Существует один запрет. Но запрет очень жесткий, и, к сожалению, оправданный более чем целиком. Студентам запрещено употреблять любые алкогольные напитки. Любые наркотики. То есть если вам захочется побывать в Голландии и там внезапно кто-то продаст вам легальной травки, господа, я не шучу, то для вас это может закончиться летальным исходом…

— Это почему? — нахмурился Сима. В его кружке был чай. Именно такой как он любил: зеленый с тонким нежным вкусом цветов османтуса. Выходит, кто-то задурился и приготовил каждому именно тот напиток, которых тот предпочитал?