Время золота, время серебра (СИ) - "Laise" - Страница 36

— Быстро! — Крис подтолкнул его вперед. Еще немного — и придаст ускорение хорошим пинком. Но Отабек пошел сам, только раз споткнулся, поймав взгляд Виктора. Заледеневшего, побледневшего, как мел, Виктора. Но Никифоров промолчал, и Бек тоже ничего не сказал. Где-то за спиной снова раздался рев, слишком близко, очень близко, и сомнений ни у кого не осталось. Один за другим, не особо заморачиваясь на страховку, они скатились по ступенькам, в свете подсветки ружей перемахнули через турникеты и остановились перед чернеющим зевом подземелья.

— Мы могли спрятаться, — еле слышно выдохнул Бек. — Ты говорил, что если он тебя еще не увидел, то можно просто спрятаться.

— Мы не в обычном городе, если ты не понял, — яростно, зло бросил вместо Виктора Крис. — Их всех кто-то ведет, они подчиняются кому-то до хрена умному, и проверять его возможности ни у кого нет желания! Прекрати истерить, Бек! Мы всего лишь…

Они все-таки не удержались на ногах, и попадали, как кегли, когда земля заходила ходуном. Рев над головой не приглушала даже земля, такой разочарованный, разгневанный вопль, что от ужаса кровь стыла в жилах. И стало вдруг понятно, что так просто им не выбраться. На них охотились. Их хотели уничтожить. Треск перекрытий, грохот падающих колонн, звон полопавшего стекла и…

— Нас закрыли, — странно спокойно произнес Бек. — Просто завалили.

Его смех был страшным. Не менее страшным оказался звонкий хлесткий звук. Пощечина? Очень по-бабски. Только от настолько тяжелой пощечины Бека шатнуло.

— Прости. Прекрати это, — Плисецкий поморщился. Резкое движение, наложившееся на боль при беге, отозвалось болью в груди. — Мы живы, это еще не конец. У нас есть вода, есть еда, у нас все еще есть боекомплект и, если мы пойдем по рельсам, сумеем выбраться на другой станции. Да, здесь могут водиться чудовища… — он вдруг улыбнулся, очень некстати вспомнив книгу с таким же названием. — Но мы живы и боеспособны.

— Мы можем выйти еще и к полицейскому участку, и тогда пополним боекомплект и наши шансы выбраться увеличатся, — кивнул Джей. Он малость отдышался и теперь тупо сидел на полу, среди бетонно-гранитного крошева, но выглядел вполне себе нормально.

— Он прав, — согласился Ронин. — Нет ничего непоправимого, пока мы живы.

— Мне было шесть лет, когда я потерялся в метро, — глухим, каким-то пустым голосом произнес Отабек. — Отпустил мамину руку, толпой затащило обратно в электричку. Я был первый раз в Москве. Второй раз в метро. Я ездил и ездил по веткам, ища маму, не плакал, потому что отец учил, что мужчины не плачут. А потом уснул. И проснулся, когда электричка уже стояла в депо. Я… ненавижу метро.

Танцор вздохнул. На ощупь достал из кармана разгрузки карабин, закрепил его на поясе капитана, потом жестом фокусника извлек из бокового кармана рюкзака тонкую веревку и соединил себя со Стрельцом так, чтоб идти и вообще двигаться было свободно, но вот оборвать соединяющую их «пуповину» просто так было невозможно.

— Я потерялся тоже. Но мне повезло, полицейские на конечной были оповещены и меня напоили чаем с конфетами, пока не приехал дедушка. Так что я метро не боюсь. Отабек, — он, наверное, впервые назвал капитана по имени вслух, — не время для детских страхов. Нам нужно идти.

— И чем скорее, тем лучше для нас, — заметил Леруа. — Скоро начнет темнеть, тут конечно и так как в жопе у нег… в общем, в жопе, но о тутошних тварях мы ничего не знаем и будет лучше если не потребуется узнавать.

— Не стоит, — Отабек подергал свой край веревки. — Я… буду в порядке. Правда.

— Стоит, — Крис выступил из темноты, обнял капитана за плечи. — Первые пару десятков метров, пока ты не освоишься. А потом нашему кусачему котенку надоест тянуть тебя на буксире, и он сам тебя отвяжет к черту. Потому что стыдно быть таким большим мальчиком и так трусить перед темнотой.

Отабек фыркнул, оттолкнул его, но плечи чуть расслабились. Словно это вот кольцо вокруг талии действительно прогоняло детские страхи, о которых он благополучно забыл до этой проклятой миссии.

— Ничего не боятся только роботы, Крис. А я всего лишь человек. Но вы правы, нужно идти. И смотрите по дороге по стенам, нам нужно где-то раздобыть схему и узнать, на какой мы станции хотя бы.

— Вот это Бек, которого я знаю и которому с удовольствием надеру задницу и начищу мордочку, когда вернемся домой, — Крис улыбнулся, поскреб щетину на щеке и пристроился рядом с Джеем.

====== 15. ======

15.

…Виктор шел молча. Он вообще не проронил ни слова с той самой минуты, как они все оказались под землей. Просто шел вместе со всеми, даже не смотрел по сторонам, только под ноги. И прислушивался к каждому странному шороху, к каждому шелесту. А звуками туннели были полны. Эхом, от которого в памяти всплывали вдруг все самые страшные рассказы и от которого волоски на загривке вставали дыбом, далекими криками, похожими на человеческие, на детский смех, бормотание… и что-то еще, почти не различимое и не идентифицируемое. Сначала они останавливались каждый раз, услышав подобное. Потом только вздрагивали, а еще через километр почти перестали замечать, отмечая лишь дальность и направление. Все, кроме Виктора.

Когда он вдруг остановился, как вкопанный, невольно замерли и остальные. За упавшими прядями лицо разглядеть было невозможно, но спина и плечи были напряжены почти до звона, и от одного этого перехватывало дыхание от страха. А потом они услышали это. Тихий цокот. Шелест. Шуршание, словно тысячи маленьких семенящих ножек совсем близко, и равномерный, монотонный скрежет по металлу.

— Виктор? — Юри остановился, а потом все-таки подошел ближе к Никифорову, осторожно тронул плечо рукой, привлекая внимание.

— Я тоже слышу… что-то дышит… далеко еще. Живое… — просевшим враз голосом выдал Танцор.

— Это Джакс, — попытался пошутить Жан. — Пыхтит от недостатка любви и нежности.

— Не смешно, Джей, — шикнул на него Юри. — Виктор, что там?

— Не далеко. Близко. Совсем близко, — Виктор вскинул голову, развернулся назад, туда, откуда они только пришли, вглядываясь в темноту. Свет фонарей с трудом разгонял мрак, и уже через несколько десятков метров разглядеть что-либо было невозможно. Но Виктор что-то видел. Видел и бледнел все больше. И это пугало до усрачки.

— Световая граната. Сигнальная ракета. Что-нибудь, — Отабек говорил отрывисто, резко. — Юри?

Кацуки достал из кассеты патрон и сунул в подствольник.

— Обычный. Можно не церемониться, — только и прокомментировал он. Минус один. Увы. И что ожидается дальше — одним только богам и буддам известно. Яркая светлая полоса трассером протянулась за крохотным снарядом, вспарывая темноту.

Первую секунду это просто напомнило волну. Накатывающуюся, приближающуюся волну. А потом взгляд выхватил глаза на белом детском лице. Голодные злые светящиеся глаза. Ожившие куклы. Они едва ли достигали пятидесяти сантиметров в высоту, ломано двигались на косолапых босых ножках. Но стоило свету коснуться их, как гротескные лица словно скривились в злобной гримасе. Первые ряды опустились вдруг на четвереньки и, как большие пауки, засеменили к ним, споро перебирая ножками-лапками. Шепот вдруг слился в один монотонный гул, в котором даже можно было различить слова: «Холодно. Согрейнас. Холодно. Холодно».

Кто из них попятился первым — неизвестно. Кто первым вскинул оружие — тоже.

Сейчас бы напалма или хотя бы рядочек автопокрышек, и залить это добро огнем, чтоб ни одна тварь огненного барьера не пересекла, чтоб… Черт, куда стрелять? Во что стрелять? Что из пушки по воробьям. Бесполезное занятие. Остается только пятиться назад, назад, лихорадочно оглядываясь в поисках выхода, которого все нет.

— Bordel de merde*… — сплюнулДжей.

— Я бы не был так уверен, Джей, — едва слышно бросил Танцор. — Будем оптимистами. Наш полный пиздец нас ждет впереди…

— Бегом, — еле выдохнул Виктор. — Просто бегом до ближайшей станции. Ну!

И они побежали. Быстро, не оглядываясь назад, спотыкаясь, но не падая лишь чудом, слыша за спиной яростный вопль. Вперед, вперед, вперед. Лучи от фонариков плясали по стенам, рельсам, выхватывая то тут, то там обглоданные кости, а то и целые скелеты. Но все это проходило мимо сознания, не оставляя следов.