Время золота, время серебра (СИ) - "Laise" - Страница 74

— Это может быть опасно, — Отабек тут же нахмурился.

— Вряд ли они будут ждать нас там. А если Виталий расскажет нам, как туда добраться, то сначала мы могли бы навестить их лагерь, а потом уже заниматься обустройством своего.

— Юра не сможет быть эффективным еще минимум дня три, пока рана не начнет нормально заживать. До этого момента есть риск воспаления или еще какой-нибудь неприятности, — заметил Юри. — Так что я пока не рекомендую задействовать его на все сто.

— Разве что на «шу-хе-ре» постоять, — фыркнул Жан. Вот только взгляд оставался очень серьезным.

— Э… я могу! — возразил Плисецкий, мгновенно подобравшись и готовясь отстаивать собственную точку зрения до победного.

— Можешь, конечно, — кивнул Юри. — Но недолго.

— Если мы вернемся все потом сюда, я могу оставить Эрла здесь, вместе с Юрой, — предложил Виталий. — С Юрой ничего не случится. Если что, Эрл мне все передаст.

— Отличная связь, мне нравится, — поморщился Крис. — Кстати, надо бы батарейки нарыть. Или использовать рации по минимуму. Хотя есть надежда, что у тех же нариков что-то да найдем.

— Виктор, как ты? — Отабек повернулся к Никифорову. — Тебе бы тоже отдохнуть и отлежаться.

— Поддерживаю. Вы отлично справитесь вдвоем с Юри, — тут же встрял Крис. — А наш «маленький и раненый» не будет скучать в одиночестве.

— Крис, это дискриминация, ты в курсе? — Юрка в несколько шагов преодолел разделявшее их расстояние и замер, нос к носу, заглядывая ему в лицо снизу вверх. Усилие и скорость привели к тому, что он малость позеленел, но в целом выглядел решительно.

— Юра, это не обсуждается, — покачал головой Кацуки. — Если хочешь чем-нибудь заняться, пожалуйста, аккуратно раскладывай все, что найдешь в аптеке, по контейнерам. Что еще можно использовать, а что нет, проверяй упаковку на шприцах, найди стерилиум, бинты, пластыри и все такое.

Юрка какое-то время буравил взглядом Джакометти, потом перевел его на экс-лейтенанта и, наконец, сдавшись, обернулся к Отабеку.

— Ты же знаешь, что так будет лучше, — тот улыбнулся. — Так мы будем волноваться за тебя меньше. И за Виктором присмотришь.

— Эй, — вскинулся тут же Виктор. — Я в порядке!

— А мне кажется, вам надо поговорить без свидетелей, — проворчал Крис. Виталий тут же любопытно посмотрел на Юру, а потом на Виктора, но от вопросов удержался.

— Зануда, — сдавшись, бросил Виктор и демонстративно вытянулся на облюбованном месте, подставив лицо солнцу. — Валите. А я пока позагораю.

— Мой дед говорил: «Когда кажется — креститься надо!» — вспыхнул Плисецкий.

— Не злись, Юра, — попросил Кацуки.

— Да, не бесись, просто когда кого-то начинаешь подкалывать, готовься к ответным подколам. Или ты думал, что, прикалываясь над моей трепетной мечтой о кофе в постель и круассане, не получишь возмездия? — вклинился Джей.

— Во имя Луны! — вдруг добавил Юри и хмыкнул, вновь водружая на нос очки.

Отабек только глаза закатил. Поймал взгляд Криса и выразительно кивнул в сторону руин. Джакометти демонстративно вскинул нос, покопался в недрах рюкзака, выудил карту города, которую таскал с собой всю эту неделю, отмечая путь, и, подхватив Джея под руку, поволок за собой. Какое-то время до оставшихся еще доносились реплики об «отдельный апартаментах» и где в этом городе можно найти хотя бы черствую булочку, но потом затихли.

— Пошли? — Виталий на землю соскользнул сам. Положив ладонь на лоб Эрла, он повернулся к Юри, к Отабеку и, получив их почти синхронный кивок, почти бегом метнулся в другую сторону. Отабек коротко, но не зло выматерился и кинулся следом.

— Притормози!

Когда звук их шагов растворился в подступающем вечере, Виктор выпрямился, глядя на Юру.

— Нам действительно нужно поговорить?

— Наверное, да, — кивнул тот, все больше чувствуя себя игрушечным болванчиком. Он кивает, качает головой, пытается принимать решения и понять, чего же он хочет, и это все тоже похоже на какую-то программу, которую необходимо пройти до конца, чтоб достигнуть следующего уровня. — У меня неважно с самоопределением. И с принятием решений, если ты заметил. Раньше мне не приходилось так много думать и решать. Раньше все было предельно понятно. Сейчас для меня все слишком сложно. Мне нравится твой брат. Мне нравишься ты. Мне нравится Бек. Только Вит, он… еще больший ребенок, чем я. В его понимании быть вместе — бегать наперегонки по городу и кататься…

— Ну, и из этого тоже состоит «быть вместе». Когда вы вместе что-то делаете. Бегаете наперегонки, мочите уродов, смеетесь, читаете книги, разговариваете или просто молчите. Вы просто вместе, — Виктор был явно удивлен. — Ты разговаривал об этом с Виталей, да? И… я?

— Ты. И ты ведь понимаешь, о чем я? — и снова у Юрки порозовели только губы. — Джей троллит меня не на пустом месте. Я действительно никого к себе не подпускал. Так что на незаданный сейчас вопрос — да, это был первый поцелуй.

Виктор медленно выдохнул. Прикрыл глаза, помолчал какое-то время, а потом вдруг протянул ему руку:

— Иди сюда, Юра. Пожалуйста.

— Нет, подожди. Мне надо закончить. Мне нравишься ты. И мне нравится Бек. Но с моей стороны это очень по-детски. Вы не игрушки, вы люди со своими желаниями. А я и так вам головы заморочил. А себе — сильнее всех. Ты красивый, умный, сильный, и первое, о чем я подумал, когда увидел тебя, что на тебе в Анклавах, наверное, виснут все… А на Бека я старался не смотреть. Он ведь стопроцентный человек, а у меня очень высокий процент мутации. Нет, ты не замена и не альтернатива. Я просто разрываюсь между вами. И мне пиздец как плохо сейчас. Так что Крис и Джей правы.

— Ох, заставляешь старичка двигаться, — Виктор с улыбкой покачал головой и встал. Подошел к Юре и обнял его, стараясь не задеть бок. Надавил на затылок, заставив вжаться лицом в плечо. — Просто пойми, что ты чувствуешь. Просто послушай. Я тебя обнимаю, я просто тебя обнимаю, потому что мне нравится именно это — чувствовать тебя, защищать. Прислушайся к себе. Чего ты хочешь именно сейчас? Чтобы я обнимал тебя так же, или поцеловал по-взрослому, по-настоящему? Или чтобы целовал тебя кто-то другой?

— С тобой спокойно… — слова порхнули прежде, чем он успел прикусить язык. Именно так. Спокойно. Он ведь не боялся, когда болтался, связанный с Виктором страховочным тросом. Тепло. Спокойно. Это странное спокойствие, чем-то схожее с ощущением Юри рядом.

— Тогда кого ты хочешь видеть во мне? — Виктор погладил его по волосам. Без капли интимности, но нежно, тепло. — Друга, брата или любовника?

— У тебя есть брат, — негромко ответил Плисецкий. — И у меня. Целых двое. Пусть мы и не похожи ни капли, я их считаю братьями. А вот с друзьями напряженка. — Он замолчал, глубоко вздохнул, скрипнул зубами от снова прострелившей в боку боли и медленно выдохнул. — Это все довольно мучительно.

— Хочешь правду, Юра? — Виктор немного отстранил его от себя, чмокнул в кончик носа и улыбнулся. — Я разочарую тебя. Я забывчивый и ветреный, за мной самим бы кто присмотрел. Виталька хоть уже и не Витя, но в отношениях ему вряд ли было с кем опыта набираться, да и в голове у него сейчас точно не семейная жизнь. А Бек… Он стена. И крепость. Со своими демонами и скелетами в шкафах, но у кого их нет. Я вижу, как он на тебя смотрит. Как на чудо. И еще… моя самая страшная тайна, — он подался вперед, шепча на ухо: — Мне очень нравится Юри. Но он такой далекий, что я даже смотреть на него лишний раз боюсь.

Юрка шмыгнул носом. Входит в дурацкую привычку, надо избавляться.

— Виктор… вот не знаю, мне тебя придушить сейчас хочется, или спасибо сказать? Какого ты вообще-то молчал, а? Я тут совестью мучаюсь, не знаю, что делать, а ты тихо сохнешь по Кацудону? — он нервно хихикнул, а потом не удержался и рассмеялся, в голос, до слез, до стонов.

— Я, между прочим, тоже не ас в отношениях, — Виктор с улыбкой пережидал его почти-истерику, только со щек вытирал текущие слезы. — А ваш Ронин такой красивый, но такой серьезный, что и не знаешь, то ли сразу пошлет, то ли в морду даст. Да и… занят он. В смысле, влюблен уже. Так что, смысл? Ну вот, улыбаешься хоть, а то ходил букой, почетное звание у кэпа отбирал.