Пепел крыльев ангела: Проклятое поколение (СИ) - "Laise" - Страница 95

- Лжешь, мой сладкий. – Дэвид добавил еще один палец и принялся равномерно, почти изощренно терзать его. – Ты никогда не будешь принадлежать мне так же, как принадлежишь Олле. – А ты готов делить меня с Томом?

Колин замер, глядя на него широко распахнуыми глазами.

- Мне казалось… - он оборвал себя и отвернулся, зарываясь лицом куда-то в его плечо и подушку. – Не важно. – Его тело все еще реагировало, жадно впитывая щедрые ласки. Но внутри внезапно воцарилась звенящая пустота.

- Мой глупый мальчик, - Дэвид замер, а потом взял его руку и его ладонью накрыл свой пах. – Чувствуй, Колин. Я не альфа в физическом смысле. И мне нужна омега. Нужна, Кол. Иначе я перестану быть тем, кто я есть. Альфой если не по телу, то по духу.

- Ты альфа… и альфа больше, чем я… - «если бы я был альфой – меня бы здесь с тобой не было» - этого Колин не сказал. Смолчал, запихнув глубоко в себя.

- Я родился обычным. Колин. Я не ребенок «пепла», как ты. Ты не альфа и не омега. Ты – что-то большее. Кто-то больший. Ты можешь познать все слабые и сильные стороны и альфы, и омеги. И это сможет сделать тебя сильнее любой альфы. Не в моей постели ты должен быть, Колин. Ты поставил Олле на первое место, и он – тот, кто тебе по-настоящему нужен. Омега, Кол. Только омега делает из альфы альфу. Ты знаешь это вот здесь, - он накрыл ладонью солнечное сплетение Кола. – И здесь, - рука переместилась выше, на грудь. – Осталось только понять это здесь. – Губы прижались к горячему лбу.

Удовольствие больше не туманило разум.

- Отпусти… - очень тихо сказал Колин, дернувшись, будто Дэвид не поцеловал его, а ударил. И пощечина была такой, что, по меньшей мере, раскровила ему губы. И плевать на возбуждение. Плевать на гормоны, кипящие в крови. На все плевать. Хотелось свернуться на постели и укрыться с головой тяжелым плотным одеялом. Не видеть, не слушать, не говорить.

Дэвид замер, а потом отстранился:

- Хорошо, - встал с кровати, собрал волосы в хвост, скрутив их в жгут и, натянув джинсы на голое тело, вышел из спальни. Через незакрытую дверь было видно, как он, бесшумно пройдя по гостиной, распахнул верхнюю створку окна, позволяя ветру гулять по комнатам и трепать его прядки.

Альфы – не плачут. Кто бы там и что не говорил – альфы не плачут. Ни наспех собираясь в чужой комнате, ни стараясь не смотреть на чужую остывающую постель. Альфы не плачут никогда. Даже если в глазах вскипают слезы. Плачут мальчишки, которых обидели чужие слова. Ненужные мальчишки, глупое любопытство которых с блеском удовлетворили, а потом открыли глаза. Как слепому щенку.

Альфы не плачут. Они просто дышат глубоко и размеренно, вдыхают отравленный желанием воздух, лихорадочно засовывая белье в карман брюк. Альфы не плачут. И не влюбляются в других альф. Он – не альфа.

Колин заставил себя выйти из комнат спокойно. И не моргать, чтобы не позволить идиотским слезам покатиться по щекам. Это было бы совсем неправильно. В большой гостиной он подхватил свои вещи и только тогда почти бегом рванул в свои апартаменты.

Он еще долго стоял под душем, давясь всхлипами. Истеричка. Девчонка. Это он настоящая омега, а не Олле.

Кому-то достается все, кому-то ничего. У Тома всегда будет две альфы. У отца – пустота. А он, по ходу дела, унаследовал от отца этот вот ген невезучести. И еще свой отпечаток оставил в нем «Пепел».

Альфы не плачут. Но Колин, свернувшись под одеялом в закрытой наглухо комнате, захлебывался слезами как в далеком детстве. Только не было рядом отца, чтобы обнять и погладить по плечам. Альфам утешение не положено по статусу.

========== Часть 17 ==========

Утро было хмурым под стать настроению Йена. За затемненными стеклами город казался призрачным, а живущие в нем – привидениями. Ночь была муторной, тяжелой, но решение было принято и обсуждению больше не подлежало. Им самим - в том числе. По-хорошему, ему надо было сделать это давно, но тогда у него не было бы его Дерила. Шаловливого, светлого, такого трогательного и любимого Дерила. Йен улыбнулся и потер шею там, где краснел след от собственнического поцелуя. Он все еще улыбался, когда выходил из машины. И даже когда поднимался в лифте. И когда шел к двери кабинета Дауни-Старка. Но когда он перешагнул порог, улыбка стала совсем другой.

- Доброе утро, мистер Дауни, - чуть отстраненный, прохладный – Йен кивнул, приветствуя старшую альфу клана Старков. - Рад видеть вас.

- Привет, Йен, - Роберт ждал его с того момента, когда Гаррэтт переступил порог его башни. ИскИн в момент вывел на экран все данные о последних нескольких днях Йена, о происшествиях с его участием и участием Дерила. О, о том, что произошло, он знал. И случай этот напугал его до чертиков. Но, памятуя об особенностях организма Олле, он провел аналогии с сыном. Юджин Райс был угрозой Дерилу и его альфе. Той альфе, которую выбрала его внутренняя омега. И дальше омега уже не колебалась. Есть угроза. Угроза подлежит уничтожению. Сам Старк всегда программировал свои создания таким образом, чтобы приоритетом было выживание. Но лишь после выживания оператора-человека. А операторами для его творений были члены семьи и избранные люди.

В том, что Гаррэтт не собирается отказываться от Дерила, Старк был уверен. Слишком трепетно тот относился к омеге. Слишком нежно. И слишком яростно защищал. Оставалось три вероятных варианта развития событий: либо Йен попросит о вхождении Дерила в клан Хэмсвортов, либо попросит помочь в создании собственной семьи, и что важно, сил ему на это хватит. И сил и упрямства. Либо… сам попросит о вхождении в клан на правах младшей альфы.

- Присаживайся, - Роб жестом пригласил его занять свободное кресло у столика и собственноручно приготовил кофе. – Я тебя слушаю.

- Думаю, я сэкономнлю время нам обоим и пропущу рассказ о том, что произошло. Вы все равно знаете ВСЕ. И о Юджине, и о Дериле. И о вязке - тоже. Поэтому сейчас я говорить буду о другом. - Йен сделал глоток кофе, собираясь с мыслями. - Я… собираюсь уйти из клана Хэмсвортов в самое ближайшее время. Дерил - моя омега и, надеюсь, со временем станет моим мужем, но пока ему только шестнадцать, и я не могу забрать его до совершеннолетия. Я мог бы попросить вас разрешить мне вступить в ваш клан, но… Я хочу СВОЮ семью. Разумеется, я поговорю об этом с Дерилом, и решение мы будем принимать вместе, но почему-то мне кажется, что он не будет против. Я не прошу вас о помощи, я даже не спрашиваю разрешения. Я ставлю вас в известность о своих планах. И готов выслушать возражения.

- Какие возражения? – вскинул бровь Роберт. – Возражать я не собираюсь. Я предполагал три сценария, ты сократил вероятности всего до одной. Где-то так я и думал. Как ты понимаешь, я люблю своего сына и не собираюсь ставить ему палки в колеса. Ты прав, я знаю все, Крис поставил меня в известность, более того, принес свои лишние, черт бы его побрал, извинения. Я слишком долго и хорошо знаю твою семью и твой клан. И да, я поддержу вас. Я далек от мысли, что вы передумаете. Крис надеялся, что ты останешься, но я сказал, чтобы он не очень-то на это надеялся. Итак… по состоянию на сегодня доля Дерила, как ты знаешь – почти тридцать миллиардов. Этого достаточно для основания собственной компании. Крис … передает в твое управление еще десять и долю в своей компании с пакетом и правом голоса в совете директоров. Бедствовать не будете. Со своей стороны я гарантирую поддержку. Сопли вытирать не буду, ты мальчик взрослый и самостоятельный.

- Не хочу показаться грубым, но мне не нужно все это. В жизни случается всякое, поэтому отказываться я не собираюсь, но я хочу все сделать сам. От начала до самого конца. С нуля. Я знаю, как это трудно. И как опасно. Но у меня есть свои деньги. И еще как минимум год до того, как Дерилу исполнится восемнадцать. Я люблю его, я хочу не просто прожить с ним жизнь, я хочу, чтобы эта жизнь была достойной его. И сделаю все для этого. Но меня беспокоит его состояние. Случай с Юджином я не беру в расчет. А то, как он отреагировал на Криса, который не был угрозой ни для меня, ни для него… Во время течек Олле держали взаперти - вы знаете об этом. Я не хочу такой же участи для Дерила.