Новые русские робинзоны - Колесникова Наташа - Страница 10

- Ну что, Мамаев? Если я нормальная... Ты мой племянничек. Захочешь к той блондинке заглянуть - не обижусь. Ну?..

- Не захочу, - сказала Мамаев, бросаясь на нее.

У Марии были совсем небольшие, но ещё упругие груди, а какими горячими и сладкими были её большие бедра! А какой умелой женщиной она была в постели!

Через полчаса вспотевший Мамаев поцеловал её припухшие губы и склонил голову на её плечо.

- Вечной любви не обещаю, но сейчас я просто балдею от тебя, пробормотал он.

- Я тоже, - сказала Мария. - Ну что, ещё по рюмочке? Я кончила три раза, хотя должна была - только раз.

- Объясни! - потребовал Мамаев.

- Два раза потому, что весь день была готова, а третий нормально.

- Я ничего не понял.

- А зачем тебе это понимать?

- Точно. Ладно, вставай, Мария, а я пока налью. Закуска у нас - икра и устрицы. Не вздумай говорить, что ты устала и больше ничего не хочешь, я этого не прощу.

- А разве можно от этого устать? - с улыбкой спросила Мария. Наливай, Илюша, а я - в душ.

В три часа ночи, когда уже стихла музыка в дискотеке и угомонились самые неистовые прожигатели жизни (назавтра был запланирован заход на первый остров, пляжи и местная экзотика, никто не хотел пропустить этого) в дверь каюты Мамаева постучали. Он в это время спал в обнимку с Марией на её кровати. Стучали долго, прежде чем Мамаев надел трусы, старательно прикрыл Марию и открыл дверь. На пороге стояли индонезийские морские офицеры.

- Господин Мамаев? - по-английски спросил один из них, по-видимому, старший.

- Йес, - ответил Мамаев.

- Пройдемте с нами. У нас возникли вопросы по поводу вашего пребывания в наших территориальных водах.

Мария тоже проснулась, вскочила с кровати, смущая офицеров своей короткой ночнушкой и слишком полными бедрами.

- Какие вопросы? - спросила она.

- Вас это не касается, - жестко сказал старший.

- Я тоже пойду вместе с ним. - решительно заявила она.Илюш, что это значит?

- А я откуда знаю? - ответил Мамаев, натягивая шорты. - Я с Индонезией вообще никогда никаких дел не имел.

- Я Мария Кренкель! - решительно сказала по-английски Мария. - Этот корабль - территория России. Какае у вас претензии к господину Мамаеву, господин офицер?

- Вы кто ему? - по-английски спросил офицер.

- Тебе какое дело, тупой туземец? - по-русски сказала Мария.

Офицер как-то странно поморщился, злобно взглянул на Марию, будто бы понимал по-русски.

Мария набросила халат, и они вышли из каюты. Поднялись на верхнюю палубу, остановились у фальшборта. Мамаев пытался понять, чем же он не угодил индонезийским офицерам и все великой Индонезии? Мария уже заподозрила неладное, смотрела с недоверием на трех крепуих, смуглых мужиков в военной форме.

- Ну так что? - спросил Мамаев.

Ответ был самым неожиданным, Один ударил в солнечное сплетение, другой, резко наклонившись. приподнял Мамаева за ноги и выбросил в море.

- Ах вы скоты! - закричала Мария. - Да я всей вашей Индонезии обломая цены на нефть!

Ее бить не стали, просто зажали рот и отправили вслед за Мамаевым.

- Кръенкел... - злобно пробормотал старший офицер. - Идьи на хръен, сука!

Теплоход, сверкая огнями, стремительно удалялся из виду, а Мария и Мамаев барахтались в теплых волнах Моря Банда.

- Мария, что это значит? - отдышавшись, насколько это возможно, закричал Мамаев.

- А хрен его знает! Мы тут утонем, слушай!

- Если нас не сожрут акулы.

- Думаешь, они тут есть?

- И всякие там барракуды! Тут всего до хрена.

- И что нам делать? Слышь, Илюша, может трахнемся напоследок - и ко дну! Или в пасть акулам?

- Не, будем силы беречь, чтобы потом еще... много-много раз!

- Ты меня хочешь?

- А то нет? Ты не просто сексапильная, а самая классная баба, какую я знал. Извини за грубость, но - не грация, не мисс Парижский туалет, а именно - баба, то, шо надо мужику.

- Ты мне тоже сразу понравился, - Мария подплыла к нему, сумела даже поцеловать в щеку. - Не раскрученный брэенд, а просто мужик, который приятен бабе!

- Мария, не возбуждай меня! Может, придется от акул отбиваться!

- Пусть только приблизится к тебе какая! Я ей морду мигом начищу! сказала Мария.

- С тобой жутко интересно говорить, Мария.

Теплоход исчез из виду, и кругом была только теплая, морская вода, под которой... черт-те что могло быть! Неожиданно сбоку послышался шум мотора, показался темный силуэт катера.

- Эй! Мы здесь! - закричал Мамаев, поддерживая Марию на плаву, она уже теряла силы.

Катер подошел к ним, сноровистые люди втащили обоих на борт. А потом, профессиональными ударами в голову лишили их чувств. В тусклом свете фонарей мистически блеснули две иглы шприцев, уколы были сделаны профессионально, под мышки обоим, чтобы не сразу обнаружили, если что.

Баракин сидел в своем кабинете с телефонной трубкой в руке. На лице его блуждала загадочная усмешка.

- Господин Бачухто? - спросил он в трубку. - Ну что у вас там? Все нормально? Ага, операция прошла штатно, результат имеется? Ну, спасибо. господин Бачухто, деньги уже отправлены, да, так сказать... Что? Женщина? Это не страшно, господин Бачухто, мы с ней разберемся. Да, будем и дальше, так сказать, сотрудичать. Всего вам доброго, привет семье.

Баракин положил трубку, громко позвал Папахова. Надобности в электронных способах не было - Папахов сидел за дверью уже три часа, ожидая приказов босса. И, услышав его голос, ринулся в кабинет.

- Ричик, - сказал Баракин, - срочно вылетаем в Владик. - Потом в Камрань...

- Так мы же ушли оттуда... - изумленно пробормотал Папахов.

- Это ты ушел, а я - нет. Самолет зафрахтован до острова Флорес, а там нас ждет вертолет. Час тебе на сборы.

Волны мерно накатывались на ноги, вода доходила до спины и отступала. Хорошо так, вроде прохладного душа с похмелья. Ну и что все это значит? Надо поднять голову и посмотреть, но что-то не поднимается. Наконец Мамаев сумел разлепить глаза, не поднял, но повернул голову и увидел... Тропический остров! Минут через десять он осознал, что лежит на чистом желтом песке и голубые волны лагуны накатывают на него сзади. Вот это новость! Он помнил, что вечером они с Марией уединились в номере, и все было так замечательно, что... Замечательно. А что дальше? Господи, неужели теплоход затонул, и он вплавь добрался до берега, где теперь и лежит? Вечер был, ночь, красивая женщина Мария, и чего она все твердила, что толстая? Женщины не бывают толстыми, они либо настоящие женщины, либо декоративные. Она была настоящей. Но это же ночью, а теперь вовсю светит солнце! И он не в своей каюте, а на песке!..