Хозяйка мертвой воды. Флакон 1: От ран душевных и телесных (СИ) - Поляков Эдуард Павлович - Страница 28

Услышав про скидку на лекарства и плату Дуб смягчился. И надев на себя штаны и сапоги проводил Лана и Пересмысла к облупившимся дверям лечебницы. В некоторых окнах здания виднелся тусклый свет. Скорее всего около тяжелых больных дежурили сиделки. Лаборатория оказалась в небольшой комнатке.

Духи — товар выгодный во всех отношениях. Баночка пятьдесят миллилитров теперь стоила полновесную серебрушку, тогда как бутылка спирта, из которой получалось больше дюжины флакончиков, стоила чуть меньше золотого.

Дело было за малым замочить на ночь травы в теплом спирте и как можно чаще перемешивать настой, для более быстрого раскрытия аромата. Пришлось выкупить у лекаря и несколько мешков ароматных лечебных трав, отложить несколько бочек и попросил отдать все пустые пузырьки от лекарств на которых уже ранее были наклеены странные названия разных составов: Настой полуденницы, Язь-корень, Барсучья струя и много других неблагозвучных вещей. Все это напоминало набор ядов какой-нибудь ведьмы, а не на лекарства. Поэтому Лану пришлось в том числе сидеть всю ночь и отскребать ножом бумажки.

Утром Хельга заметила, что Лан выглядела так, словно неделю ехал в плацкарте вместе с цыганами и на верхней полке. Он было хотел прилечь отдохнуть перед торговлей, но друзья его обрадовали приглашением на массовый гуляния в честь предстоящего дня солнцестояния.

Торгаш, ей богу, торгаш! — усмехнулась Хельга, — Настоящий барыга. А ведь совсем недавно Лана интересовали только книги да горшки, которые он лепил дни на пролет

Сейчас ее друг даже держался как-то по-дворянски что ли. Походка уверенная, в глазах искра, а на лбу появлялась складка от активного мыслительного процесса.

Храбр и гном Аин явно собирались поразвлечься. Ася примеряла праздничный белоснежный сарафан с зеленой вышивкой по вороту. Ее матушка заботливо плела для дчери венок из свежих полевых цветов.

Ася волновалась перед состязаниями. Ходил из стороны в сторону около стойки постоялого двора.

— Да не волнуйтесь, вон он какой, разве не отстоит невесту? — подбадривала быстрая на язык хозяйка Перегрызенного кнута.

После завтрака вся честная компания отправилась к месту проведения соревнований между женихами. Найти это место оказалось совсем несложно. Народ целыми семьями съезжался на посмотреть на это зрелище, а кто-то и поучаствовать.

Место соревнований обустроили заранее. Сколотили деревянные трибуны на которых самые лучшие места были отведены старейшинам скивских родов, главам мастеровых гильдий и, конечно девушкам, ради которых и затеяны были все эти соревнования и игрища. Невесты переоделись в белые сарафаны, похожие на асин, с парадной вышивкой по вороту и венки из июньских полевых цветов.

Место для игр возведено было всего за одну ночь.

Ничего себе, — подумала Хельга на берегу Ярозера насыпанный всего за одну ночь холм и трибуны с лоджиями. — Вот бы и у нас так быстро строить научились!

Для дорогих гостей и старейшин родов построили на верхних рядах что-то вроде ложи. Простой люди и небогатые гости города сидели на обычных лавках по всему периметру. Те, кому никакого места не досталось, собрались вокруг холма и наблюдали за всем действом стоя.

Народу пришло так много, что некуда было ступить. И все без конца передвигались с одной стороны в другую, ища более удобное для обзора место. Правый берег Ярозера, где насыпали холм, заполнился людьми до самой кромки воды.

Местные торговцы и торговки, ходили между людьми, проталкивались в самую гущу с удивительной ловкостью, продавали сладости из меда, засахаренные яблоки, калачи и пирожки.

Первое испытание для женихов называлось Царь горы. Невесты взошли на вершину холма и оттуда, звали своих женихов. А у подножия возвышенности готовились к штурму охранники невест. Старшие братья, дядья или, если девушка была сиротой, наемные бойцы, из числа городской стражи.

Мужики уже закатывали рукава и разминали кулаки перед дракой. Правила соревнования были простыми — достойный жених должен отбить свою возлюбленную у родни. Эта традиция уходила вглубь времен, и смысл ее был весьма прост: если будущий муж сможет одолеть преграду и отбить свою невесту — то кто как ни он достоин ее.

— Ну и толпень, — проворчала Хельга, когда их компания перешла китежский мост.

Сом и Ася покинули Постоялый двор раньше остальных, чтобы подготовиться к состязаниям. Родители молодых Лада и Боян, Аин в компании Храбра и конечно ведун Пересмысл.

Ничего, выкупим места и будем как люди сидеть, — с каким-то надменным тоном заявил Хельге Лан. — Что мы босяки какие!

Похоже, внезапно свалившееся на гончара богатство жгло ему ляжку. К тому же, парень испытывал эйфорию, предвкушая и дальнейшие неплохие продажи духов, и доход. А теперь решил «выпендриться» перед Хельгой, изображая местечкового барина. Да и попытаться добиться от нее некой благосклонности.

— Места, это хорошо, — нарочито громко одобрил Храбр и остальные с ним без колебаний согласились.

Лан весьма удивился тому, что и остальная компания тоже не захотелось стоять вместе с простым народом. И на лице у него отразилось растерянность и недоумение.

Ничего, Хельга ему это еще припомнит, ведь парень похоже забыл, что деньги на самом деле их общие.

Лан подхватил Хельгу под руку. Друзья все вместе прошли ближе к трибунам. Там дежурил юркий человек, напоминавший Хельге одесского бандита. Во всяком случае он постоянно шмыгал носом, смотрел исподлобья держа руки в карманах. Лан отсыпал ему серебрушек, с таким видом, будто покупал не лучшие места на ложе, а стул в харчевне. Сделал это бывший гончар так наигранно, что Хельга не удержалась от смеха.

Распорядитель мест радостно шмыгнул и кивнул страже охранявшей вход.

Места на ложе и в самом деле оказались лучшими. Вся их компания сразу привлекала внимание своими недорогой одеждой и диковатым видом. Остальные знатные покупатели мест седобородые и богато одетые мужички надменно посматривали в их сторону. Некоторые открыто посмеивались. Но похоже никого, кроме Хельги, это совсем не задевало.

Сейчас Лан задирал нос и пытался галантно и ненавязчиво ухаживать за Хельгой.

Места оказалось предостаточно. На просторной ложе находилось две дюжины резных деревянных стульев с бархатными подушками и круглыми столиками. По одному только желанию любого из тех, кто оплатил здесь места, на эти столики подавался квас, чистая вода и всевозможные закуски. Ох, наверное в копеечку встали эти места. Спросит потом Хельга с Лана за такие траты.

Гончар в самом деле чувствовал себя в не своей тарелке. Его щеки порозовели. Сам он суетился и мял край своей рубахи.

А вот ведун Пересмысл вел себя так, словно каждый день проводил в таком обществе. Приветственно кивнул сухому старику в серебряной маске в дальнем углу ложи, одетому вычурно бедные одежды. Если эти лохмотья вообще можно было назвать одеждой. Тот улыбнулся и кивнул ведуну в ответ. Затем, ведун отвлекся на беседу с довольно живым и упитанным дяденькой, который теребил его за холщовый рукав и оживленно что-то рассказывал.

Аин посмотрел на слишком высокий для него стул, сгреб расшитые золотом бархатные подушки с соседних, сложил стопкой и взобрался за них грязными сапожищами, чтобы взгромоздиться на слишком узкое для его зада сиденье. В этот момент выражения лиц тех, кто был поставлен сюда наполнять вином бокалы власть имущих, перекосились. Виночерпии пребывали в полной растерянности и шоке от поведения косматого обитателя подземелий.

Таким же пренебрежительным взглядом гнома смерили и родители Аси, но учтиво промолчали.

Храбр устроился на соседний с Хельгой стуле, развалился в нем по-домашнему и с некой издевкой посматривал на Лана, который сел от них с Хельгой подальше и старался изображать из себя выходца из высшего общества.

Когда Аину было предложено вино, он лишь презренно посмеялся на виночерпиев:

— Пива или наливки покрепче, — пренебрежительно потребовал он. — Чтобы гном пил эту кислую мочу. Хе!