Фестиваль (СИ) - Цветков Вильям - Страница 17

Таня слегка кивнула и плавно села на диван. Василий остался стоять, соображая, что ему делать, то ли подать руку, то ли поклониться, то ли бог весть что еще.

Когда он, наконец, сел, на столе уже стояла третья рюмка. Тем самым вопрос отпал сам собой. Наполнив все три, Василий кивнул Наташе и произнес короткий тост:

- За знакомство. Таня недовольно сжала губки.

- Я же не пью, ты знаешь, - сказала она, обращаясь к Наташе, но все-таки подняла свою рюмку. Он тут же нашелся.

- За знакомство не выпить - тяжки грех. - его прозвучало как рекомендация молодого протоирея, проводящего длинные вечера в общении с героями Библии сидя в церковном винном погребе. Стало весело.

- Что то вы не похожи на сестер, - заметил Василий, доглядывая на сидящую слева Танк.

- А мы не родные сестры, - ответила она. - Так, иногда встречаемся...

- Что ж вы за сестры, если  в одном городе живете и почти не встречаетесь? Милосердия что ли?

- Двоюродные. Работа такая, у меня в аэропорту, у нее - в поликлинике.

- Пока до дома доберешься, уже ничего не хочется. - Таня говорила звучным, даже слегка резким голосом.

- А что ты в аэропорту делаешь? - Василий понял, что смотрит на нее не отрываясь. Она заметила его взгляд.

- В киоске работаю, сувенирном. Матрешки, картины, иконы...

- А зачем это там, в аэропорту? Кто псе это покупает?

- Ну, конечно, - Таня улыбнулась его неосведомленности, - аэропорт международный теперь стал, это раньше - Москва, Питер, Краснодар... Сейчас куда только не летают. А ты разве не знал? Василий ухмыльнулся.

- Я совсем недавно в Калининграде. А так, я из Бишкека, может слыхали.

Наташа встрепенулась и положила ногу на ногу.

- Лучше его и не спрашивай, - посоветовала она Тане. - Таких страстей нарассказывает, всю ночь спать не будешь. Я уже на себе испытала. Таня с интересом взглянула на Василия.

- Ну, ты потом как-нибудь расскажешь, если это и впрямь так страшно. Хорошо? Я люблю такие истории, от которых волосы дыбом.

- Вот-вот, - подтвердила Наташа. - Не сомневайся. Василий смотрел на Таню и думал, что как только у него выпадет окно дежурстве, он сядет на автобус и поедет в аэропорт. В этом он не сомневался.

Василий разлил остатки ликера и поставил опустевшую бутылку на пол. Стало жарко. Он почувствовал, как начинают гореть щеки и ужи.

Таня молча сидела на краю дивана. Ее пуловер грубой деревенской вязки ни серою пряжи вносил в комнату какое-то свежее очарование, не омраченное городской суетой и дрязгами. Василий решил, что она не из города, скорее из глубинки, где люди подчас не очень то знают, какое сегодня число.

Еще немного посидев, Василий решил, что пора идти домой, в общежитие. Он попрощался с Таней, окинув ее долгим многозначительным взглядом.

Когда он вышел во двор, уже стемнело. Осенние морозец неприятно освежал. Далекие синие звезды весело подмигивали, словно издеваясь.

Засунув руки поглубже в карманы куртки, Василии побрел по скупо освещенному тротуару.

Глава 14.

Архипов сидел в своем кабинете на Советском проспекте и разглядывал новый конверт. Он уже забыл, что такое нормальный сон и большие синие мешай под глазами подтверждали этот факт. Если он не справится с этим челом, его ожидают большие неприятности, да и Литвинова тоже. Но Андрей не продвинулся ни на дюйм. Вот уже пятый месяц.

Он открыл конверт. Кроме двух, очень маленьких строчных букв, там ничего не было. " Странно ", - подумал Архипов. " Е " и "Н".

Что это? Новая жертва? Месяц прошел и Архипов, в принципе, ждал этого послания. "Раз в месяц, будь он неладен."

Он  поднял трубку телефона и набрал номер.

- Деев и Троицкий, зайдите ко мне.

Подчиненные явились через пять минут.

- Что нового? - спросил Архипов.

- Очень мало, Андрей Николаевич, - ответил Троицкий. - Прошлое письмо был опущено в ящик возле Северного вокзала. ; нашли почтальона, которая забирала это письмо. Она его очень хорошо помнит, говорит, странное, мокрое какое-то и цвет у него был неважный...

- Но это, так сказать, к делу не пришьешь, - сказал Архипов.

- Это точно, - вздохнул Деев. - Я, наконец, опросил все общежитие этой Коноваловой. Только пара человек видели, как она, около пяти вечера вышла с каким-то молодым человеком. Их удивил этот факт сам но себе, поэтому, говорят, и запомнили. У нее ведь не было парня.

- А приметы? - встрепенулся Архипов.

Деев усмехнулся.

- Одет в серое или черное, волосы черные, среднего роста. Вот пожалуй и все. В этом проклятом общежитии половина таких. Я сам убедился. Архипов чертыхнулся.

- Смотрите, - он кинул им конверт. - Сегодняшнее.

- Е и Н. - Деев помрачнел. - Четвертая?

Все промолчали.

- Кто-нибудь сводки последние видел? - спросил Архипов.

- Я постоянно их смотрю, - сказал Троицкий. - За последнюю неделю ничего.

- Значит скоро будет, - сказал Архипов. - Если не сирота. - Возникла пауза. - Что будем делать, господа присяжные заседатели? - Он окинул всех долгим взглядом.

- Дюссельдорфский убийца, - еле слышно произнес Троицкий.

- Что-что? - переспросил Архипов.

- Я говорю, дюссельдорфский убийца. На нем было человек восемнадцать или двадцать, искали больше двух лет. Хитрый, гад, был.

- И нашли?

- Да.

- А как?

- Случайно.

СЛУЧАЙНО. Это слово стало для Архипова велим. Только случай мог привести их к убийце. Андрей выписал буквы на листок и попал Дееву.

- Ты сходи в ФСК, к шифровальщикам, дай бог, что-нибудь подскажут.

- А ты, - он кивнул Троицкому, - собери всех патрульных, пусть повнимательнее за серыми-черными среднего роста, да еще с женщинами. Это, конечно, глупо, но выхода нет. И... начинаете вместе с жЭКами прочесывать квартиры.

- У нас людей не хватает, - сказал Троицкий.

- Ничего, помаленьку. Где будет возможность, присутствуйте, а нет, пусть ЖЭКи сами смотрят. Только, чтобы все тихо.

- Хорошо, - отозвался Троицкий.

Они поспешно вышли. Архипов остался один. Вместе с письмом. ИК, ФН, АТ, ЕН. Будь он Шерлок Холмс, дедукция, индукция, черт возьми! Он, наверное, быстро бы разобрался, что это означает. Инициалы? Да, это были инициалы, но... Ему казалось, что здесь какой-то подвох. Маленький подвох из-за которого убийца остается неуловимым. И к тому же смеется над их потугами. Архипов на сто процентов был уверен, что убийца прямо-таки заходится от смеха, наблюдая за ними.

Архипов попробовал переставить буквы. Получалась полная белиберда. Ничего толкового, он чувствовал, что бьется головой о каменную стену, зря бьется.

Архипов сидел, склонив голову и смотрел в распахнутое окно. Осень благополучно завершилась, жди дождя, ветра, слякоти, заморозков. Настроение - хуже некуда. Предстояло идти на доклад к Литвинову и Архипов представил себе его ярость. Пять месяцев - и ничего. Ни одной зацепки. Люди продолжали пропадать словно в казенном веке - без каких-либо следов. Премия к новому году растворилась как голубой туман. Он нехотя поднялся, закрыл кабинет и направился к начальнику.

Глава 15.

В четверг, с утра, Архипов, как обычно, находился в своем кабинете. Ни одна из добытых деталей не вставала в общую картину. Как назло. Провели сотни выездов, задержали десятки преступников, так сказать, по пути, но те не имели и делу никакого отношения. Наверное, только за эту, второстепенную работу, его не выгоняли с работы.

Хотя его прямое дело и не считалось закрытым, в управлении его считали гиблым.

Дверь приоткрылась.

- Это, наверное, к вам, Андрей Николаевич, - дежурные подтолкнул девочку лет двенадцати.. худущую и грязную, похожую на бомжонка. - Заходи, смелее, - сказал он ей.

- Я не занимаюсь детьми, лейтенант Канцев, - Архипов раздраженно посмотрел на дежурного. - Это по коридору налево.

- Туда я уже водил, товарищ капитан. Смирнова сказала - к вам. Архипов удивленно взглянул на него.