Касающаяся (ЛП) - Хантер Хейзел - Страница 7

Улики, подумал он, стискивая зубы. Вдобавок ко времени, они отчаянно нуждались еще и в этом. Нельзя провести анализ, не имея данных. В конце концов, отфильтровав все и начиная приходить к выводам, Мак пересмотрел даже собственные предубеждения. Он вновь взглянул на Изабель.

Она, казалось, смотрела прямо на садящееся солнце, янтарные глаза окрасились золотистым сиянием. Ее лицо осветилось приглушенным оранжевым светом, а ее губы — Мак столько всего мог в них прочесть. Когда она улыбалась, как делала это с Бренданом, лицо делалось совершенно бесхитростным, но когда она испытывала нетерпение, губы почти исчезали, сжимаясь в тонкую линию. Она вздергивала левый уголок губ в момент принятия решения, когда думала, что никто не смотрит. Какой бы уверенной она ни казалась, легкие движения выдавали ее чувство. И когда она переживала «видение», ее полные губы раскрывались, их изгиб захватывал. Он взглянул на круглый вырез платья и мягкую ложбинку между ее…

Мак стиснул челюсть и уставился в ветровое стекло. Агенты ФБР женского пола неизменно носили костюмы, как и их коллеги-мужчины. Платье просто не было частью униформы.

Костюмы ФБР, подумал он. Брендан сказал, что мужчина был одет в костюм. Но кто надевает костюм на похищение?

Мак прищурился. Похититель все сильнее удалялся от нетипичного случая. Кампус колледжа — есть. Не самое необычное место. Парковка — есть. Не самое необычное место. Ближе к автомобилю для отступления. Но деловой костюм? Вот уж не очень. Не в кампусе. Кто в кампусе носит костюм?

Он смутно осознавал, что их внедорожник выехал на скоростную автостраду.

Не профессора, не студенты.

А администраторы носят костюмы? Только вышестоящие. Декан или заместитель декана, что-то подобное.

Была ли в кампусе школа бизнеса? Это бы подошло.

Каким бы выглядел список мужчин с темными волосами, среднего телосложения, которые носят костюм в кампусе? Он был бы не слишком длинным. Мак моргнул, и машина на дюйм продвинулась в запруде мигающих огней и сияющих вывесок медиа. Присутствие журналистов, должно быть, утроилось с утра.

— Ого, — сказал сержант Диксон. — Даже для Лос-Анджелеса это довольно мощно.

— Подвезите нас как можно ближе к дому, — сказал Мак.

— О, я доеду до самой подъездной дорожки, — сказал сержант Диксон. — Не проблема.

Верный своему слову, он так и сделал. Пока он медленно, но верно продвигался по улице мимо одного контрольно-пропускного пункта за другим, деревянные баррикады убирались с дороги и возвращались на место, а сержант махал явно знакомым людям. Репортеры пытались пробиться к автомобилю, свет и микрофоны направлены в их сторону, но бесполезно. Через несколько минут они были уже на подъездной дорожке.

Когда Мак открыл дверь, его внимание привлек звук вертолетов. В темнеющем небе парило по меньшей мере три вертолета разных телевизионных станций.

— Ну что за цирк, — пробормотал он.

Мак помедлил у переднего бампера, пропуская вперед Изабель. Она слегка улыбнулась его жесту, а потом прошла вперед. До Мака дошло, что раньше она никогда ему не улыбалась, до этого самого момента. Но прежде чем он успел улыбнуться в ответ, она уже прошла мимо него и направилась к открытой передней двери. Мак слегка нахмурился, следуя за ней, его взгляд остановился на узкой талии, а потом спустился к этим фигуристым ножкам. Он пока не мог в ней разобраться.

Когда этим утром они покинули дом, ему навязали какую-то подругу жены Бена, какую-то мошенницу, называющую себя экстрасенсом. По сути, даже сейчас, не было ни одного момента за день, когда она предоставила больше информации, чем дало его расследование. Ее выбор джипа можно счесть случайным шансом. Она выбрасывала информацию в лихорадочном темпе, возможно, выжидая, что подтвердится, а что нет. И все же… он последовал за ней в гостиную. Непохоже, чтобы она притворялась. Профайлинг стал для него естественным делом, вечный студент, изучающий человеческое поведение. Ее беспокойство казалось настоящим беспокойством, ее усталость казалась настоящей усталостью. Разве мошенник и эксплуататор не направился бы прямиком к репортерам у подножья холма? Назвала бы имя, встала бы перед камерами, устроила показуху. Ее профиль не сходился.

Как и профиль похитителя.

Похититель. Деловой костюм.

Хоть Мак и видел, что Бен направляется прямиком к нему, он поднял руку, остановившись рядом с агентом Льянг, сидевшей за компьютерами — буквально там же, где он ее оставил семь часов назад.

— Я хочу список всех старшеклассников университета, мужчин, руководителей, — сказал он ей, как только она подняла взгляд. — Я хочу знать, есть ли там бизнес-школа. Или школа юристов. Я хочу знать о любом мужчине средних лет, среднего телосложения и с темными волосами, у которого были причины вчера утром находиться в кампусе в темном деловом костюме.

Шэрон лишь кивнула.

— Мак, — сказал Бен. — Что-то новое?

Они постоянно поддерживали контакт в течение дня. Бен знал — или от Мака, или от Шэрон — обо всем происходящем. Бен знал, что нет ничего нового, но не мог не спросить.

— Пока нет, — сказал Мак, стискивая плечо Бена. — Пока нет, — пусть даже он сгорбился, но плечо Бена все равно ощущалось крепким. — Не сдавайся. Я не сдался.

Бен кивнул, как будто тоже не сдался, но его глаза говорили об обратном. Мак читал в них безропотность, как будто тело Эсме уже нашли.

Анита вышла с кухни сквозь вращающиеся двери, за ней следовала Изабель. Обе они выглядели так, будто плакали.

— Бен, — начала Анита.

— Что? — рявкнул Бен, резко разворачиваясь к ней. — Нет, не было телефонного звонка. Нет, не было новых улик. Нет, тело еще не нашли.

Потрясенная тишина повисла в комнате. Два офицера полиции и два агента, которые наверное были из ГОРЧС — все застыли. Шэрон, разговаривавшая по телефону, прикрыла рукой динамик трубки.

— Бенисио, — произнесла Анита спокойным, даже приказывающим голосом. — Ты сейчас же что-нибудь съешь. Твоя кожа сереет. Ты прямо сейчас идешь на кухню и ешь, — сказала она, отворачиваясь от него. — Повторно просить не буду.

Присутствующие в комнате дружно вскинули брови, а Мак склонил голову вслед удаляющейся спине Аниты. Именно это он подумал утром, когда впервые увидел Бена. Серая бледность его кожи настораживала — была ожидаема, но настораживала. Когда Анита проходила мимо Изабель, женщины обменялись взглядами. Только когда Бен шевельнулся, Мак осознал, что все еще стискивает плечо мужчины. Бен сбросил его руку.

— Убирайтесь отсюда все, — устало сказал он. — Просто… пожалуйста, убирайтесь.

Шэрон посмотрела на Мака, и он качнул головой в незаметном «нет». Если звонок поступит, пусть даже шансы были один на миллион, кто-то из Бюро должен быть здесь.

— О ради всего святого… — начал Бен.

— Вы его слышали, — объявил Мак и махнул остальным агентам ФБР. — Пошли, — он указал полицейским на дверь. — Давайте дадим им немного уединения. Все устали. Включая меня.

Хоть и не нужно было, он махнул Изабель. Она уже шагала к двери.

— Мак, я извиняюсь, — сказал Бен, поворачиваясь к нему. — Просто…

— Не извиняйся, — быстро сказал Мак, останавливая его. — И не сдавайся. Потому что я не сдался. Правда. Ты меня знаешь. Я не стану давать тебе ложной надежды. Я бы так не поступил, — он медленно покачал головой. — Но что-то здесь не так. Нутром чую.

— Ладно, — сказал Бен, обмякнув и на самом деле его не слушая.

— Иди поешь, — сказал Мак, подталкивая его к кухне. — Не хочу, чтобы Анита злилась и на меня.

Когда Бен пошел в нужном направлении, Мак в последний раз взглянул на Шэрон, и они кивнули друг другу. Он тихо прикрыл за собой дверь.

***

Пробираясь на своей арендованной машине через «палаточный лагерь» камер и освещения, который занял почти целый квартал, Мак невольно подумал о сайдшоу[8] на карнавале. И шоу велось не только на английском. Казалось, что среди различных эмблем фургонов с антеннами и тарелками был представлен практически каждый из основных языков.