Последний Тёмный (СИ) - Сотер Таис - Страница 16

— Ты слышал про святого Еноха? — задумчиво спросил Лука.

— Какого именно? Который проповедовал диким львам, или который в одиночку обратил в бегство целую армию язычников, явив им гнев Господень?

— А какого из них изображают со змеем и ветвью?

— Второго. Но это апокрифическая история, её мало кто из отцов Церкви признаёт. Слишком мало жизнь Еноха Хемельского была похожа на жизнь нормальных святых. Его канонизировали конечно, но почитателей он после себя не оставил. Уж больно суров был, даже Вефелия по сравнению с ним показалась бы безобидной.

— А ты откуда про него знаешь?

Лука считал, что он неплохо разбирается во всей этой религиозной чуши, но про Святого Еноха слышал впервые, хотя этот знак явно где-то видел.

— Да как-то историк наш байки травил. Ты же знаешь, он любит всё нелепое и кровавое, а истории про Еноха из Хемеля отлично вписываются в эти две категории. Знаешь, почему его с ветвью в руках рисуют? Он ей лично выколол оба глаза одному императору. Енох вообще любил людям что-то выкалывать и вырывать, пунктик у него не человеческих органах был. А что?

— Да вот, книжку его последователей, тех самых, не существующих, нашёл, — иронично сказал Горгенштейн.

— Да кому интересны эти сказки, когда тут такое, такое… И это мы ещё в сундуках не смотрели!

В сундуках, к счастью не запертых, были золотые монеты. Зачарованный блеском металла, Жерар протянул руки, намереваясь зачерпнуть горсть золота, Но Лука оттолкнул молодого мага.

— Не будь дураком! Мы в тайнике самого Гохра. Сокровища вполне могут быть зачарованы или прокляты.

Жадный блеск в глазах Лекоя угас, сменившись мрачной сосредоточенностью. Он провёл рукою над открытым сундуком, что-то шепнув себе под нос, и перед юными магами предстал истинный вид «сокровищ». Сундук был набит трухой и гнилушками.

— Ты был прав, — разочарованно сказал Лекой. — Это эльфийское золото.

— Я думал, что эльфов не существует.

— Эльфов может быть не существует, а эльфийское золото — вполне. Его иногда находят в глухих чащах и у подножий гор. Распознать легко, если знать нужное заклинание, но те, кто его находят, редко оказываются магами, как ты понимаешь. Да и не у каждого мага умишка хватит проверить найденные «сокровища». И ладно бы люди просто обманывались — так ещё и те, кто слишком долго держит у себя, начинает болеть, и вскоре умирает.

Лука опасливо отодвинулся.

— Не бзди, — снисходительно улыбнулся Лекой, захлопывая сундуки. — Пока ты не касаешься золотишка, ничего тебе не будет. Непонятно только, зачем сумасшедший колдун держал эльфийское золото при себе.

Горгенштейн пожал плечами, не обращая внимание на недовольное шевеление куклы за пазухой.

— Ну, ты же сам сказал сумасшедший. Значит, золото мы трогать не будем. И книги, чур, не выносить.

— А переписать часть заклинаний можно?

— Зубри наизусть, — отрезал Лука.

— Суров ты, Лукреций. Впрочем, чего ещё ожидать от тёмного мага, — насмешливо сказал Жерар.

— Не называй меня так!

— А как ещё тебя называть?

— Ты видел, чтобы я творил запретную волшбу? Видел, нет? Ну так и молчи, — огрызнулся Горгенштейн. — А если решишь проявить гражданскую сознательность, и сдать меня Коллегии, помни, что даже того, что ты увидел и в чём участвовал, хватит для того, чтобы на всю жизнь поставить на тебя клеймо отступника. Тебе едва ли даже дадут закончить Орхан, так что о лицензии мага можешь забыть.

Глаза Жерара сузились и недобро заблестели. Он навис над мальчиком, и Лука, обычно не боявшийся чужого физического превосходства, сжался. Лекой был гораздо сильнее его, а магией он его сейчас точно не одолеет. Тьма внутри него была почти полностью исчерпана, да и опыта у него было гораздо меньше, чем у Жерара. А ведь он думал, что загнал в ловушку Жерара, не оставив ему никакого выхода, но и сам оказался в ней.

— Ты не сможешь без меня выбраться! — отведя взгляд, сказал Горгенштейн.

— Мне хватит умения тебя заставить.

— Не советую тебе со мной ссориться, — вскинул подбородок Лука.

— Не советую тебе когда-нибудь мне больше угрожать, — зловеще сказал Жерар. — Я ведь уже говорил, что не собираюсь отдавать тебя Коллегии, но если ты, тёмный ты или белее снега, вздумаешь творить злодейства с помощью полученных тобой от Гохра знаний, я лично приду за тобой и сверну твою шею.

— Ну, смотря что ты понимаешь под злодействами, — пробормотал Лука, жалея сейчас, что решил сохранить жизнь Лекою несмотря на то, что магистр Гохр был против этого.

— Поднятия кладбищ, массовые убийства, жертвоприношения — вот что я понимаю под злодействами, — рука Жерара тяжело опустилась на плечо Луки и сжала его до боли. — Я буду следить за тобой, Горгенштейн. И если решу, что ты излишне зарвался, то уничтожу тебя, не задумываясь.

— А кто будет следить за тобой? Я видел, какими глазами ты смотрел на ту книгу по магии стихий. Вдруг ты решишь наслать на наш город огненный дождь? — ладони Луки мягко легли на чужие запястья, заставляя Жерара разжать стальные тиски.

— Ну так я же не псих!

— Я тоже. Я хочу жить в этом городе, в этой стране, продолжать учиться, и мне не нужны толпы озверевших фанатиков, пришедших по мою душу. Я буду осторожен, и надеюсь, будешь осторожен и ты. Нам придётся научиться доверять друг другу.

— Поклянись мне, что не будешь заниматься тёмными искусствами, тогда я начну доверять тебе, — потребовал Лекой.

— Не могу. Ты не знаешь, о чём просишь.

Жерар смерил мальчишку взглядом. Тот стоял напротив него — хрупкий, уставший, совсем не похожий на злого чернокнижника. Но внешность обманчива, а из милых щенят иногда вырастают злобные псы. Сейчас он слаб и уязвим, но сможет ли он остановить его потом, когда он наберёт силы?

— Да, чёрт с тобой, — выругался Жерар. — По рукам. Я молчу об этом тайнике и о твоих тайнах, пока они не несут угрозы другим, ты же мне даёшь доступ к местной библиотеке и запасам золота.

— Ты не должен тратить…

— Да понял я! Не дурак. Пошли лучше, выход покажешь.

— Может, здесь переночуем? Столько всего неизученного.

Уходить Горгенштейну не хотелось. Хранилище манило своими ещё не открытыми тайнами.

— Будет время, — твёрдо сказал Жерар, — а сейчас домой и отдыхать. Да и сестра будет волноваться, если я не появлюсь.

— А что, ты перед ней отчитываешься? — ехидно спросил Лука.

— Только когда отправляюсь на авантюры с подозрительными типами. А вдруг бы ты меня прикончил?

— С чего бы? — обиделся Лука, как будто не он совсем недавно думал о том, стоит ли избавляться от ненужного свидетеля.

— А чего ещё ожидать от храмового вора?

— Эй, ты был там со мной!

Больше не мешкая, они покинули тайник. Выход из него оказался гораздо более безопасен и удобен, чем вход. Единственная в комнате дверь вела в узкий коридор, который, петляя, вывел их к лестнице, выбитой в камне, а та, в свою очередь, в пещеру, скрытую от любопытных глаз густой растительностью. Как только они вышли, как вход в пещеру сомкнулся, как будто его никогда и не было.

— Круто! — восхитился Жерар, касаясь поверхности камня. — И ведь самое главное, никакой магии не чувствуется. Душу бы продал за такие умения.

— Ну, в тайнике была книга по демонологии, так что можешь попробовать, — пожал плечами Лука.

— Да иди ты!

Так, переругиваясь между собой, снимая напряжение прошедшего дня, они вышли на дорогу, ведущую в город. Часы давно уже перевалили за полночь, и обычно оживлённый тракт был пуст. Но стражники всё же бдели у ворот.

— Кто тут ещё? — недовольно произнёс часовой, наставив на них алебарду.

— Мы ученики Орхана. Возвращаемся домой, — вежливо ответил Жерар, так как Лука явно не собирался разговаривать со столь грубыми людишками.

— Чего так поздно? Заучились что ли? — снисходительно поскрёб пузо второй, кивком головы давая отбой своему излишне бдительному напарнику. Орханцев тут знали, как и то, что конфликтовать со школой не стоит. — Да вы, ребят, совсем молокососы. Вас кто-то встречает?