Морские люди (СИ) - Григорьев Юрий Гаврилович - Страница 38

Петр Иванович увидел спички, обрадовался, вынул из пепельницы сигарету, прикурил. Клим посмотрел, как горит, быстро обугливаясь беленький деревянный стерженек в толстых пальцах Петрусенко и в глубине души у молодого мичмана вдруг родилась мысль: а что, если главный боцман прав, ударив матроса? Он тотчас отогнал ее, решив, что причиной столь нелепого предположения явилась обычная для Петра Ивановича манера уверенно держаться и говорить, придавая вес каждому своему слову.

Клим медленно натянул китель, посидел, подумал, потом резко поднялся. «Боцман явно нарушил Устав и гадать тут нечего, он виноват», — решил, как отрезал. Старший мичман спросил:

— Ты на пост? Так и не рассказал, как у тебя там обстановка. Хотя не надо, вижу, что нормально. Ни пуха. Обязательно пошли к черту.

Борисов изумленно уставился на него:

— Ты хоть немного умеешь переживать за себя? Нервы, говорю, у тебя есть или там стальные тросы? Ну и боцманюга ты, Петр Иванович, честное слово. К черту. Пошел я.

И сильно хлопнул дверью.

На боевом посту Милованова сменил Иванов. Цель прослеживалась хорошо, матрос был доволен. Лейтенант Коломийцев при виде старшины команды вопросительно поднял брови. По хмурому виду понял, что дела плохи, сочувственно покачал головой. Шустрый Петька тут же сунул свой нос и немедленно нарвался на окрик лейтенанта:

— Внимание на экран! Товарищ мичман я у себя в каюте. Следить за лодкой не отрывая глаз.

— Есть.

В отсеке установилось сравнительное спокойствие. Петька монотонно докладывал наверх параметры движения цели, позевывал. Клим тоже посматривал на отметку вполглаза. Так бывает, таков результат монотонной работы. Устает организм, чего там. Потом он адаптируется и все станет на свои места.

Они своевременно не заметили бы, наверное, появления еще одного яркого пятнышка, если не любознательность новичка. Матросик указал на экран пальцем и с любопытством спросил:

— Это что? Вот появилось. Скала? Затонувшее судно?

Новая цель! В ответ на немедленный доклад Борисова с Главного Командного Пункта послышалось недоуменное:

— Акустики, командиру. Откуда она взялась?

Это хотел узнать и Борисов. Впрочем, вопрос командира больше касался представителя бригады подводных лодок. Тот ответил, что комбриг выделил только одну «единицу», второй быть не должно. Во время зачетных выходов возвращающиеся, как уходящие на боевое дежурство ПЛ через район учений не ходят, у них свои маршруты. Проверяющие из штаба дружно пожали плечами и хором заверили, что не имеют ни малейшего понятия о такой вводной, как предоставление противолодочникам еще одной мишени. В доказательство сказанному члены комиссии столпились вокруг светящегося глаза выносного индикатора гидроакустической станции и старательно разглядывали со дна, не иначе, поднявшуюся цель.

Запахло жареным. Мичман Борисов занял кресло оператора, попросил командира подвернуть корабль на более удобные для работы только по второй подводной лодке носовые курсовые углы.

— Уходит, она уходит! — Петька завопил так, что у Борисова в ушах заложило. Он покрутил головой и на всякий случай показал ему кулак, кивнув в сторону микрофона. Командир тоном, не допускающим никаких сомнений, передал:

— Ребята держать только ее. Это нарушитель.

Неуставное «ребята», вырвавшееся из уст командира заставило собраться подхлестнуло, ударило по сознанию и без того возбужденных моряков. Корабль находился в своих территориальных водах, в одном из специально отведенных для боевой учебы районов. Для его обеспечения подводники направили в заданную точку одну лодку, второй не было предусмотрено.

Командир связался с оперативным дежурным флота. Оттуда было приказано осмотреться внимательней и сделано строгое предупреждение насчет последствий из-за вероятной ошибки акустиков.

— Ошибка исключена, — ответил командир. — на борту имею офицера-подводника, посредников из числа флагманских специалистов, первоклассного старшину команды акустиков. Приступаю к работе со второй целью.

Оперативный дежурный, видимо, уточнил обстановку. Скоро он передал, что в районе отработки задач могла оказаться только подводная лодка вероятного противника. Теперь уже в резком, приказном тоне дежурный потребовал предпринять все необходимое для установки прочного контакта с целью и ее последующего выдворения из территориальных вод Советского Союза.

— В случае необходимости вам разрешено применение бортового оружия!

Что делал чужак у самых наших берегов, причем, вдали от оживленной трассы торговых судов, неизвестно. Может, принимал или высаживал разведгруппу, может, следил за надводной и подводной обстановкой. Экипажу нашего БПК знать этого не требовалось, достаточно того, что подводный военный корабль неизвестной державы находился в наших водах. Следуя полученному приказу, большой противолодочный начал охоту. До этого шедший на небольшой, наиболее удобной для практической работы скорости, он выбросил за кормой бурун и резко, словно ищейка, кинулся вслед за добычей. В его отсеках прозвучал сигнал тревоги и командир спокойно, но жестко поставил перед экипажем не учебно-боевую, а фактическую боевую задачу.

Широкие горла бомбометов приняли в свои утробы увесистые туши глубинных реактивных снарядов. Торпедные аппараты развернулись под прямым углом к борту, с них спешно сняли предохранительные крышки. За пультами управления комплексами заняли места операторы артиллерийско-ракетной и минно-торпедной боевых частей. Корабль приготовился к ведению боевых действий.

Клим внимательно следил за отметкой. Подводная лодка двигалась зигзагами, стараясь не дать преследователю зайти с боков, подставляя корму, в таком случае эхо-пеленг от нее был самым слабым. Командир сделал несколько попыток обхитрить ее, потом увеличил ход и пошел прямо на лодку.

Старшина второй статьи Карнаухов глянул на градуировку экрана и предположил:

— По-моему мы гоним ее в свободные воды.

Петька азартно побоксировал воздух — жаль, граница рядом, вот бы всадить лодке в борт торпеду или шарахнуть глубинкой!

Лейтенант Коломийцев успокоил:

— Думаете, выгоним за порог и все? Чтобы после нас она опять вернулась? Нет, теперь вцепимся за шиворот и будем держать до тех пор, пока не всплывет или к себе не направится. А там Министерство иностранных дел разберется. Погодите, сейчас такие трюки начнутся, что только успевай поворачиваться. Смотреть всем и учиться держать врага за горло!

Молоденький лейтенант, выпускник школы мичманов и прапорщиков да моряки срочной службы должны были, обязаны обыграть заморских мастеров с солидным стажем. В том, что на лодке собрались именно высококвалифицированные специалисты, никто не сомневался. На такое дело слабых не пошлют.

БПК легко нагнал нарушителя и Борисову стало ясно, что лодка дизельная. Атомная, обладающая в подводном положении огромной скоростью, обязательно использовала бы свое преимущество и помахала советскому кораблю платочком. Да и кто бы стал посылать в чужие террводы атомоход.

Клим поудобнее устроился за пультом, настраиваясь на длительную работу. Он отрегулировал по своему вкусу освещенность экрана и хлопнул в ладони:

— Погнали наши городских!

Чужак, супостат, как его еще там, реальная подводная цель что-ли, где-то дал маху, иначе не подставился бы под акустическую станцию. А, может, специально затеяли игру в кошки-мышки, чтобы потягаться, проверить, не появилась ли у Советов новая техника. Скорее всего, все проще — самонадеянность подвела. Ну что-ж, ошибка требует исправления. Будь то военное время, на лодке не раздумывали бы, сунули «коробке» торпеду в район энного шпангоута ниже ватерлинии и дело с концом, пожалуйте, ребятки, с рыбками знакомиться. Сейчас им оставалось или срочно удирать в свободные воды, или выворачиваться наизнанку, играть в прятки, догонялки, во что угодно, но не оказаться прижатыми к скалистому берегу.

Клим дал командиру очередной пеленг, дистанцию. На БПК прикинули и пришли к выводу: если подвернуть на несколько градусов вправо, то лодка будет вынуждена изменить курс. Командир показал на карте, куда она пойдет в таком случае. Прямо на банку. Представитель подводников отрицательно покачал головой: