Морские люди (СИ) - Григорьев Юрий Гаврилович - Страница 72

Он начал рассказ о том, что как в армии Вьетнама, так на флоте, воинская дисциплина поддерживается строго, в том числе далеко не гуманным методом. Москаль покорно выслушал небольшую лекцию, а, когда Алексеев умолк, спросил:

— Товарищ капитан первого ранга, мы немного переключились, хочется на поросенка глянуть. Локаторщики нам по пути? Я в Москве, в уголке Дурова видел. Почему запомнилось, на табличке надпись была: «Бабирусса, подарок вьетнамских друзей», такое страшилище с четырьмя клыками, худое, на свинью не похожее.

— Нет, этот черненький был, без клыков, говорю, очень даже симпатичный, игривый как щенок. Они в конце полуострова, далеко. Поросенка уже нет, заставили вернуть согласно приказу запрещающему содержание подсобного хозяйства в расположении воинских частей за пределами страны. Их переводчик, потом вы с ним познакомитесь, говорил, что поросенок по местным поверьям является талисманом удачи, процветания и достатка, но ничего не поделаешь. Они принесли взамен вислобрюхого парнокопытного щенка из поселка. Подрос, рыжий такой, морда черная. Научили сидеть, лежать, ползать, стоять по команде. В общем, курс молодого бойца при массе воспитателей песик прошел успешно. Умеет отличать штабных от обитателей поста. Показывает свои фокусы, потом выпрашивает у гостей сахарок за представление, а заодно у хозяев — за службу.

Шоссе вывело к окраине аэродрома. Среди кустарника виднелось несколько высоких деревьев с расположенными близко к вертикально торчащим стволам пучками чахлой растительности. Иван Константинович спросил у сидящего рядом заместителя комбрига:

— Товарищ капитан второго ранга, это что, разновидность эвкалиптов?

— Где? А! Вьетнамские зенитки стоят, их дивизион охраняет аэродром. Там, в полукилометре пусковые позиции для зенитных ракет средней дальности. Сейчас будут вертолетные капониры, еще американской постройки. Дальше бомбардировщики, ракетоносцы. Часть прилетают из Союза, часть местного базирования. Есть рулевые дорожки чисто для вьетнамских истребителей и взлетно-посадочная полоса для них.

Капониры представляли собой заполненные песком плетеные стены. Издали строения напоминали заброшенные и разрушенные помещения, но поблизости поражали идеальным порядком. Бойцы северного Вьетнама знали цену оставленным американцами и южновьетнамцами военным укреплениям. В конце концов им же самим пришлось бы строить их. Москаль вспомнил рассказ о расплавленной цистерне на складах горюче-смазочных материалов, хотел было уточнить, чьих рук дело, потом передумал. Сгорела и сгорела, может, пожар случился, мало ли.

Миновали аэродром, взяли курс, как объяснил Москалю Яковлев на расположение личного состава ПМТО. На одном из поворотов Алексеев дал знать водителю остановиться, осторожно двинулся к небольшой полянке, приглашающе махнул спутникам:

— Ступайте след в след, поаккуратнее. Сейчас увидите чудо.

Капитан второго ранга Яковлев подобрал сухую ветку, сделал Москалю знак смотреть под ноги. Двинулись на зов Олега Викторовича. Заинтригованный, Москаль вопросительно посмотрел на него, огляделся. Ничего, кроме знакомой травки, называемой на Владимирщине гусиной, не заметил. Парно расположенные листки, стелющийся стебель, ничего необычного. Но вот ветка коснулась растения, оно медленно сжалось, листки съежились.

— А сейчас потихоньку вернемся на дорогу и пройдем к дому, где живут офицеры материально-технического обеспечения. Теперь, когда увидите эту травку, старайтесь не трогать ее, у нее такое свойство, она от испуга сжимается, цепенеет и в конце концов засыхает. Местная редкость.

— У нас в средней полосе похожее растение зовут гусиной лапкой, думаю, из-за листьев, но чтобы она так реагировала, вижу впервые.

Подошли к деревянным похожим на казармы строениям, каждое с длинной открытой верандой, широкой, похожей на коридор. Одной стороной она выходила во двор, с другой, тенистой был виден ряд дверей. Иван Константинович поразился необычно насыщенным, глубоким цветом мастики, искусно наложенной настоящим мастером, о чем он тут же заявил. Ответ прозвучал незамедлительно и заставил любопытствующего округлить глаза.

— Господь Бог ему имя. Весь дом и даже ступени крыльца сооружены из красного дерева. Первооткрыватели-французы постарались в восемнадцатом веке. Думали, что в таком климате любая другая древесина быстро сгниет или ее сожрут термиты. С тех пор сколько времени прошло, а следов гнили нет, как и потемнения оттенков. В соседнем здании живут вьетнамские матросы береговой охраны. Обходятся без кондиционеров круглый год, каждый день поливают полы водой и ничего, никаких следов сырости.

Начальника политотдела встретил дневальный:

— Матрос Иванов. Разрешите узнать цель вашего прибытия.

— Замполит на месте?

— Так точно, капитан третьего ранга Викторов у себя.

Викторов оказался никем иным, как Костей, Костиком, еще одним однокашником Москаля. Обрадованные нечаянной встречей, они обнялись. Иван гордо поведал о прибытии их корабля в состав оперативной эскадры. Спросил, какими путями Костя оказался в здешних местах. Тот посмотрел на начальника политотдела. Олег Викторович ответил просто:

— Я его выудил. Наш Костя служил на базе бывшей Амурской флотилии, в дивизии речных кораблей. Рвался сюда, да на артиллерийских катерах, которых прислали с Амура, должности замполита нет. Он подал рапорт в политуправление флота, написал мне.

Нисколько не изменившийся, бесшабашный Костя-Костик…. В училище на спор, за поход в курсантское кафе залез в отсек боевой части торпеды во время перерыва. Вытащить его не успели, прозвенел сигнал на следующую пару, сам вылезть не мог, тесно. Дежурный учебного класса взял и доложил товарищу преподавателю, что курсант Викторов отсутствует в связи с убытием в санчасть. Он лежал-лежал, терпел-терпел, потом взвыл. Вынимали его самые крепкие парни. Тянули-тянули, тянули-тянули… Хотели вызвать медика, чтобы тот помог, сделал обезболивающий укол, но минут через десять все же справились сами.

Костик приходил в себя несколько дней, а потом подводил к торпеде всех сомневающихся и правдиво сообщал, что он единственный курсант из всех Военно-морских училищ страны, который мало того, что поместился в торпеде, а и провел в ней более получаса. А потому достоин занесения в книгу Гиннесса. Он подчеркивал, что проспорившие ребята родного учебного класса должны ему по классическому набору кайфующего курсанта, как известно состоящему из бутылки кефира, двух булочек и двухсот грамм «Докторской» колбасы. Причем, о скромности гонорара друзья рассказывали сами, подчеркивая этим широту души выигравшего.

Игорь попросил у однокашника воды. Тот радушно открыл дверку холодильника, достал пару бурелых кокосовых плодов. Мастерски удалил волокнистую оболочку, мимоходом пояснив, что эта так называемая копра служит для технических целей, продавил одну из трех дырок в твердой скорлупе ореха, наполнил и протянул гостям стаканы с прозрачной жидкостью:

— Угощайтесь, кокосовый сок прекрасно утоляет.

— Это и есть то знаменитое кокосовое молоко, о котором я читал еще в детстве?

— Повторяю для особо одаренных — сие есть сок. Для молока надо поскрести его изнутри. Выцарапать такую белую прослойку до сантиметра толщиной. Стружку заливают кипящей водой, через полчаса можно отжать и пить молоко.

Вновь УАЗик побежал по шикарнейшей дороге. Казалось, отечественный автомобиль производства Ульяновского завода испытывал удовольствие от того, что судьбой именно ему дана столь редкая возможность. Внезапно перед машиной грохнул взрыв, столбом поднялся черный дым, шофер резко затормозил. С обочины выскочили вооруженные автоматами вьетнамцы в армейской форме. Не успели пассажиры что либо предпринять, как взвилась красная ракета, из редких кустарников высыпали рослые парни в пятнистой униформе, коротких сапогах и «рембовках» — закамуфлированных сеткой с нашитыми лоскутками материи касках. Вьетнамцы опустили оружие. К начальнику политотдела шагнул крепкого сложения морской пехотинец, четко представился: