Лазурь на его пальцах (ЛП) - Лонсдейл Кэрри - Страница 53

«Ах, Ян…»

Выключив камеру, я поспешила наверх, к его номеру, и громко постучалась. Он рывком приоткрыл дверь, и у меня перехватило дыхание.

Ян вопросительно смотрел на меня, стоя без рубашки, в низко посаженных на бедра пижамных штанах. И я поняла, что пропала.

– Можно войти? – спросила я, протянув ему фотокамеру.

Он распахнул дверь пошире и, впустив меня в номер, так и оставил ее открытой. Я перекинула над головой ремешок, но камеру отдавать пока не стала.

– Я посмотрела твои снимки, – призналась я.

Тут из коридора донеся громкий пронзительный хохот – кто-то расходился по номерам после поздней вечеринки. Ян толкнул дверь, и когда та закрылась, сложил руки на груди. На шее упруго напряглись мышцы. Он явно не был рад моему визиту.

Я взволнованно сглотнула.

– Извини, но просто, взглянув на один, я уже не могла остановиться. Я знаю, ты не любишь выставлять портреты. Что-то тебя в этом отталкивает, вызывает какую-то неловкость. Я могу это понять. Но портретные фото у тебя потрясающие! Это больше чем великолепно… – Облизнув пересохшие губы, я робко шагнула к нему. – Они взволновали меня.

Ян протянул руку за камерой.

Я подступила к нему еще на шаг.

– Вернее, ты взволновал мою душу.

– Эймс, – низким голосом проворчал он, – я так не могу. Я не могу с тобой что-то там начинать, зная заранее, что ты меня оттолкнешь. Лучше давай-ка мы останемся друзьями, раз уж ты не питаешь ко мне никаких чувств. Отдай фотоаппарат.

Я положила камеру на кресло за своей спиной.

– Я тебя не оттолкну.

Наши глаза встретились. У Яна напрягся подбородок… Это единственное, что я успела заметить. В мгновение ока метнувшись от двери, он всем телом приник по мне. Его пальцы тут же зарылись в мои волосы, рот жадно прильнул к моим губам. Та буря страсти, что я уже успела в нем пробудить, неистово вырвалась наружу.

Я скользнула руками по его нагой груди, обвила шею, затылок. Мне хотелось, чтобы его поцелуй никогда не иссякал. Ян быстро провел ладонями по моим плечам, потом вниз по спине, расстегивая платье. Легкая ткань тихо опустилась на пол, и он последовал за ней, стягивая с меня трусики. Затем поднялся, выпрямившись передо мной – и у меня руки словно сами потянулись к его торсу, касаясь то широкой и гладкой груди, то впадинки над ягодицами. Он был тверд и крепок там, где я мягка, и сильным там, где я слаба. Отчасти я все еще осознавала, что он мой друг, но уже ничего не могла с собой поделать, просто с ума сходила от него.

Ян подхватил в ладони мою грудь и оттеснил меня к кровати, опустив на самый ее край. Там он встал передо мною на колени и, положив руки мне на бедра, развел колени в стороны. Обнаженная и совершенно раскрытая перед Яном, я встретилась с ним взглядом.

Еще можно было остановиться. Еще оставался какой-то шанс сказать ему, что это вовсе не то, чего я ищу. И он вовсе не тот, кого я ищу…

Однако сейчас я желала именно его. Желала целиком и полностью.

Я молча кивнула, и тогда, издав утробный, первобытный стон, Ян склонил голову.

От прикосновений его языка, от нежных ласк его губ я невольно вскрикивала, вцепляясь пальцами в его волосы, прижимая его к себе и вся дрожа.

Потом он отстранился. Я распахнула глаза – Ян уже стоял передо мной, стягивая штаны и не оставляя ни малейших сомнений в том, насколько он меня желает.

Забравшись на постель, он подтянул меня к подушкам и всем своим весом навалился сверху. Потом потянулся к ночному столику, выдвинул ящик.

– Ян! – тихо вскрикнула я.

– Я здесь, детка, – шепнул он мне в самое ухо.

Послышался звук рвущейся фольги. Ян немного пошевелился надо мной, прилаживая «доспех», и наконец вошел в меня.

– Я люблю тебя, – выдохнул он и начал размеренно двигаться.

Я вцепилась в Яна, с трудом справляясь с напором ощущений, вспыхивающих по всему моему телу и внутри него.

– Лети ко мне, Эйми. Лети, я тебя поймаю… – Мощным толчком он пронзил меня так глубоко, что, казалось, коснулся моей души. – Все отпусти, детка. Лети…

Так я и сделала. И вскоре, содрогаясь всем телом, я с алчущей страстью уносилась куда-то в бездонные выси, за пределы реальности, где неизменно оказывался Ян, готовый меня поймать.

* * *

Медленно открыв глаза, я обвела взглядом комнату. Это был номер Яна. Я лежала ничком на его постели, прислушиваясь к его дыханию. Его мерные вдохи и выдохи действовали на меня успокаивающе, и я представила, как просыпаюсь рядом с ним каждое утро. На губах у меня появилась легкая улыбка.

Было еще очень рано, лишь первые проблески зари просачивались сквозь приоткрытую балконную дверь – а у меня уже сна не было и в помине. Этой ночью я совсем ненадолго смогла заснуть – но это был лучший сон за все долгие последние месяцы. Ян любил меня почти всю ночь напролет, сотворяя с моим телом то, что мне даже не представлялось возможным, а душу доводя до состояния, о котором я не могла и мечтать. При воспоминании об этом все мое тело, словно отзываясь, полыхнуло под простыней огнем.

Но потом ко мне вернулась-таки ее величество реальность, и вся эйфория после случившейся ночи любви мигом испарилась, точно капля воды на раскаленной сковородке.

Я предала свои чувства к Джеймсу. Я предала саму себя.

На моих глазах проступили слезы, и я поспешно выскользнула из постели, стараясь не шуметь. Я не осмеливалась даже взглянуть на Яна, не позволяя себе увидеть, как он прекрасен, наверное, утром, слегка помятый со сна и невероятно обольстительный. Смотреть на него было слишком рискованно.

Я тихонько оделась, взяла в руки босоножки и вышла из номера. Прежде чем закрыть дверь, я украдкой взглянула на Яна. Он смотрел на меня и на лице его читалось полнейшее недоумение.

И тут я почувствовала, что мое сердце раскололось надвое. Теперь одна его часть по-прежнему существовала для Джеймса, другую же я отдала Яну.

Глава 23

В «Эль-Студио дель Пинтор» я приехала за пятнадцать минут до начала занятия, потому что просто устала бесцельно бродить по пляжу. Из отеля я ушла еще до того, как Ян мог отправиться на мои поиски. Видеться с ним мне не хотелось: я сильно задела его своим уходом и вообще пока не готова была что-то решить в отношении его.

Однако все напоминало мне о том, что мы с ним совершили. Юбка все время терлась по тем местам, к которым он прикасался, да и все тело после нашей ночи до сих пор было обостренно-чувствительным. Соленый воздух вокруг меня пах его кожей. А легкий ветерок, ласково овевавший мою шею, напоминал о его нежных поцелуях.

Ян вознес меня до таких недосягаемых высот, к которым я просто не отваживалась вздыматься ни с кем иным. И, следуя его зову, я сумела отрешиться от всего, взлетев над миром. И там, в этой выси, я впустила его в свое сердце.

Пока что Ян все равно был в моем сердце посторонним – хотя еще до Мексики я чувствовала, что однажды мы с ним будем близки. Но пока мое сердце принадлежало лишь Джеймсу. И именно из-за него я оказалась здесь, у галереи.

Стоило мне войти, как меня поприветствовала сидевшая за столом молодая женщина. Она вскинула блестящие глаза цвета черного кофе и, отложив недочитанную книжку в мягкой обложке, сказала:

– Hola!¿Cómo está?

– Muy bien, gracias^[28], – ответила я известной мне расхожей фразой и, словно извиняясь, улыбнулась: – Простите, я не говорю по-испански.

Она широко распахнула глаза:

– Вы – та самая прекрасная американка, о которой мне говорил Карлос?

Мои брови поползли на лоб.

– Я? – ткнула я себя пальцем в грудь.

Незнакомка рассмеялась:

– Si! Может, мне и не следовало бы это говорить, но Карлос не один раз упоминал, что сегодня утром вы придете. – Выйдя из-за стола, она пожала мне руку: – Я – Пиа. Я работаю в субботнюю смену, потому что по субботам его никогда тут не бывает. – Она особо подчеркнула слово «никогда», даже взмахнув при этом рукой. – Si, вы для него, должно быть, что-то значите.