До ее смерти осталось сто дней (СИ) - "Mia_Levis" - Страница 61

На следующий день Вэнди заговорил сам.

- Мисс Грейнджер, а Добби… он не жалеет? - внимательный взгляд темных глаз неотрывно следил за Гермионой, пока та, умышленно затянув паузу, подошла к окну. Мелькнула мысль, что она ведет себя совсем по-малфоевски - хитрит, добивается цели за счет кого-то другого. Ну, что ж, нужно же ей было хоть что-то получить от этой связи?

- Нет, совершенно. Он свободен, Вэнди. Нет ничего желаннее, важнее свободы.

- Служить хозяевам важно, - упрямо пробормотал заученные истины эльф. Но в голосе его не было уверенности, а вот сомнения - через край.

- Думаешь? - пожала плечами Гермиона. - У него есть друзья. Ему не нужно служить, чтобы его любили.

Вэнди за ее спиной судорожно втянул воздух и, щелкнув пальцами, исчез. Зерна сомнения в нем уже начали прорастать, и Гермионе оставалось только ждать.

***

Канун Рождества в этом году не принес Грейнджер радости. Она не собиралась провести этот праздник ни в семейном кругу, ни с друзьями в Хогвартсе. Гермиона все еще была заперта в Малфой-мэноре, и часы на стене безжалостно отсчитывали время.

Пришлось признать, она просчиталась. Подумала, что в Вэнди тоже есть бунтарский дух, что ее слова возымели действие, что ему захочется изменить что-то в своей жизни. Она вновь, как и несколько лет назад, пыталась завлечь эльфа тем, что, наверное, ему было совсем не нужно. А ведь это был ее единственный план - пускай далекий от совершенства, но ведь в какой-то момент она поверила, что все получится. После их последнего разговора Гермиона была уверена, что Вэнди либо поможет выбраться ей сам, либо свяжется с Добби, а тот, в свою очередь, с Гарри. Ей казалось, что Вэнди хочет покинуть Малфой-мэнор, была уверена, что ему претит роль ее тюремщика. И если во втором она вряд ли ошиблась, то вот в первом…

После последнего разговора Вэнди больше не появлялся в ее комнате. Ему на смену пришли другие эльфы - молчаливые, робкие, угодливые. Они не отвечали на вопросы и, конечно, не могли ей помочь.

Может, это гад Малфой обо всем догадался? Лишил ее последнего шанса, отобрал у утопающего соломинку? Ярость - почти погасшая - вновь вспыхнула из тлеющей искры. Когда-нибудь - пускай не сегодня! - Гермиона ему отплатит. И за эти жуткие дни, и за его бессердечную ложь, и за коварство его змеиное.

- Проклятый Малфой! Ненавижу тебя! - прошептала Грейнджер, вдавливая кулак в оконное стекло. Она уже пробовала его разбить, но, конечно, не достигла успеха. А на улице медленно падал снег - ей бы туда! Как же давно она не позволяла себе беззаботной прогулки. Последний раз, кажется, с Драко… Опять этот чертов Малфой!

- Мисс… - голос прозвучал настолько тихо, словно шелест книжных страниц. Гермиона даже не обернулась - мало ли что ей могло послышаться после дней проведенных в заточении. Но ее позвали снова - на этот раз более решительно: - Мисс!

Это был Вэнди. Он стоял в углу комнаты, его лицо находилось в тени, он переминался с ноги на ногу, но Гермиона чувствовала, что он уже все для себя решил. Может, решил гораздо раньше, просто набирался смелости.

- Вэнди не приходил. Вэнди много думал.

- И что же ты решил? - тихо спросила Гермиона. Она боялась надеяться, уж слишком горьким потом оказывалось разочарование.

- Вэнди знает все. Вэнди понимает. Вэнди хочет помочь вам. Вэнди хочет… хочет свободы, - последнее слово эльф выдохнул почти беззвучно, прошептал одними губами. Еще бы - для него это так долго было чем-то жутким, даже унизительным, и если бы не Добби, не его пример…

- Я заберу тебя в Хогвартс. Ты сможешь сам выбрать, где жить и чем заниматься. Но для этого мне нужно выбраться отсюда, Вэнди. Понимаешь?

- Вэнди понимает, - тихо произнес эльф и, протянув худую руку, положил на кровать волшебную палочку Гермионы.

Грейнджер на негнущихся ногах подошла к кровати и рухнула на колени. Пальцы ее мелко дрожали, когда она взяла палочку в руку. Она чувствовала магию, которая вновь возвращалась в ее тело и чувствовала надежду, которая из робкой искры разгоралась в яркое пламя. Она выберется отсюда, она сообщит обо всем в Хогвартс и больше никогда, никогда, никогда не станет сомневаться и искать полутона. Зло всегда остается злом - без вариантов.

- Спасибо, - прошептала она, чувствуя, как подводит голос. - Я не забуду этого, Вэнди.

Гермионе потребовалось еще несколько минут, чтобы взять себя в руки. Потом она глубоко вздохнула, пригладила волосы и обвела взглядом комнату. Ей предстояло много работы.

***

Мэнор как будто вымер. Гермиона все равно соблюдала все меры предосторожности, но чем дальше она продвигалась к подвалу, тем хуже становилось ее предчувствие. Малфой говорил, что операция будет проводиться ночью, но то ли он солгал, то ли Гермиона слишком замешкалась, снимая заклинания, которые оказались гораздо сложнее, чем она предполагала. Она пыталась подбадривать себя, убеждать, что эта гробовая тишина может быть связана с подготовкой к атаке, но выходило откровенно плохо.

Подвал, как и в прошлый раз, встретил ее темнотой и затхлым воздухом. Гермиона осторожно спустилась по ступенькам, с которых в прошлый раз упала и, прижав руку ко влажной стене, двинулась направо. Драко говорил ей, что шкаф, через который Пожиратели планируют попасть в Хогвартс, где-то здесь. Находясь в заточении, она часто думала, что и эта информация может оказаться ложной, но все же это было бы логично - если не здесь, то где? Малфой-мэнор ведь давно стал штаб-квартирой для Пожирателей.

И она упрямо двигалась вперед, не замечая, что уже не одна.

***

В ту ночь Драко впервые понял, что не готов. Сколько бы он ни храбрился, но от страха шла кругом голова и дрожали колени. Они выдвинулись раньше, чем планировали: покинули Мэнор, добрались до старой лавочки, в которой находился шкаф, по очереди ступили в него… И оказались в Хогвартсе. Драко никогда не воспринимал школу как второй дом, не любил большинство преподавателей, но от мысли, что они пришли сюда, чтобы разрушать, ему стало вдруг совсем тоскливо. Неужели он уже не вернется сюда? И Гермиона не вернется. Их пути разойдутся навсегда, уже разошлись.

Но буквально через минуту ему стало не до раздумий. Уже потом, гораздо позже, когда горстка выживших Пожирателей обсуждала провал их операции, они пришли к выводу, что их предал кто-то из своих, но тогда Драко понял, что значит выражение “ад на земле”. Их было много - Избранный мальчик, Дамблдор, некоторые преподаватели, члены Ордена Феникса, - и они были готовы. Они понимали - кто-то дал им понять! - что Волдеморт бросил на выполнение этого задания лучших своих бойцов и уничтожить их - значит ослабить врага.

- Драко, справа, - крикнула Нарцисса, и Малфой в последнюю минуту успел отклониться. Тишина вокруг взорвалась криками, стонами и ругательствами. Кто-то из Пожирателей рухнул Драко под ноги, запахло обугленной плотью, на ботинки попали брызги крови. Драко переступил через мертвое тело, осмотрелся кругом - на мгновение ему показалось, что он видит себя со стороны: вчерашнего ребенка - растерянного и нелепого. А потом он заметил Дамблдора: старик все еще был хорош - ни возраст, ни иссохшая рука не мешали ему сражаться. Но силы его были на исходе, и Драко, воспользовавшись возможностью, выбил волшебную палочку из старческой руки. Дамблдор взглянул на него - сначала удивленно, а потом в его глазах появилось что-то еще. Словно он понимал, предугадал все заранее. Он отдавал чужие жизни - так просто и спокойно, словно его великая цель была для этого достаточным оправданием. Малфой стиснул зубы. Все его существо жаждало убить Дамблдора. Произнести заклинание, перейти ту черту, за которой уже не будет страшно, за которой смерть вокруг станет чем-то обыденным. Но он не мог - его губы начали мелко дрожать, как и рука. Драко не был убийцей, и ни метка на предплечье, ни фамилия, ни приказ Темного Лорда - ничего не могло сделать его им.

И пока он мешкался, чье-то заклинание угодило в него. Он почувствовал сильную боль в плече, перед глазами потемнело, звуки сражения затихли. Драко упал на залитый кровью пол. Волшебная палочка Дамблдора осталась лежать возле него.