Смерть и побрякушки (СИ) - Волынская Илона - Страница 10

Эту фотографию сделали по настоянию Алены. Марина тогда была на четвертом курсе и уже нашла свою первую работу. С восторгом бегала в редакцию заштатной малотиражки, ежедневно ожидая чудес, приключений и невероятных сенсаций. Школьнице Аленке в ту пору казалось, что сестра живет некой загадочной, насыщенной жизнью, недоступной простому смертному. Она с благоговением следила как вечно занятая Маринка, словно майский жук влетает домой, и тут же вылетает, деловито жужжа. Наконец, младшая набралась храбрости, поймала усталую старшую поздно вечером и потребовала сделать фотографию, чтобы хоть на карточке видеть сестру. Умиленная и слегка пристыженная Марина с готовностью отправилась к фотографу, а потом всегда держала свой экземпляр на рабочем столе.

Вплоть до того дня, когда благоговение Аленки перед Мариной поубавилось и золотоволосая малышка хладнокровно перехватила мужика у вечно занятой сестрицы. В день свадьбы Алены и Павла Марина долго бродила по квартире с фотографией в руках. Хотела выбросить, но потом передумала, сама не понимая почему, и засунула ее туда, в глубину кухонного шкафчика.

Теперь фото снова появилось на свет. Марина рассеянно прихлебнула остывающий чай и внимательно вгляделась в знакомые и забытые черты сестры. Она знала Аленку только такой — юной девочкой-подростком, необычайно красивой, но слегка неуверенной в себе. От знакомства с иной Аленкой — гранд-дамой, женой преуспевающего бизнесмена, домохозяйкой, матерью, наконец, — от знакомства с этой женщиной Марина старательно открещивалась. Какой она была, ее сестра, мать Сашки, женщина, безжалостно убитая у кровати собственного ребенка? Женщина, сумевшая прорваться сквозь смерть, чтобы найти помощь для своего погибающего малыша?

Нет, чушь, мистика, мистика! Отбросив фотографию, Марина нервно заходила по крохотной кухне, наткнулась на мусорный бачок и расстроилась окончательно. Вот скотина Обстоятельство, рассорился с ней прежде, чем вынес мусор! Он специально! Ну надо же, мужик был в доме, а мусор остался невынесенным! Спрашивается, зачем приходил? И что теперь, самой тащить тяжеленный мешок с пятого этажа? Причем он у Марины обязательно порвется на лестнице, знаем, были уже случаи. Рассчитывать на чудо Господне — работающий лифт — не приходилось.

Да что же это за день такой: сестру убили, ребенка подкинули, любовник бросил, и мусора полный бак! Надо обязательно отвлечься, на что-нибудь переключиться, иначе она рехнется — прямо здесь и прямо сейчас! Марина окинула взглядом кухню, разыскивая подходящий отвлекающий фактор. В коридоре возле зеркала лежала позабытая пресса, Марина так в нее и не заглянула. Что ж, посмотрим, что пишут конкуренты, может, чего полезного надыбаем.

Марина развернула газетный ворох и из его середины на пол упал пухлый конверт. Письмо, а она и не заметила. Марина коротко глянула на обратный адрес. Сердце лихо взлетело, толкнулось под горло, ухнуло обратно, и часто-тяжело забухало в груди.

Держа конверт на вытянутых руках, словно точно знала, что он до отказа набит спорами сибирской язвы, Марина на подгибающихся ногах вернулась в кухню. Обессилено плюхнулась на табуретку, с трудом разжав зацепеневшие пальцы положила конверт перед собой, и безумными глазами уставилась на простенькую подпись в левом углу «Севастьянов Павел Афанасьевич». Сперва Алена во сне, теперь вот — письмо от убитого Пашки. Еще один родственный покойничек желал побеседовать.

Робко потыкав конверт кончиками пальцев, Марина зачем-то поглядела его на свет. Ничего не увидела, кроме бумажных краев и едва видных разводов синих строчек. Марина снова бросила конверт на стол и искоса поглядывая на него, хлебнула остывший чай. Ей было невыносимо жутко.

— Какого черта! — громко сказала она, но энергичное восклицание, вместо того чтобы прозвучать решительно и бодро, жалко увяло в испуганной тишине.

Марина нервно хмыкнула, еще раз покосилась на конверт, словно ожидая, что тот сам расскажет о своем содержимом. Конверт, естественно, молчал. Лежал, ждал. Имя Павла никуда не делось. Стало еще страшнее.

— Ну так, или я сейчас успокоюсь, перестану трусить и прочту это, или опекун понадобится уже не Сашке, а мне, — Марина подтянула к себе зловещий конверт и глубоко вздохнув, рванула краешек. Тонкие листочки, густо исписанные знакомым Пашкиным почерком, посыпались на стол.

Дрожащими руками Марина сложила их по порядку. Подровняла пачку, набрала полную грудь воздуха и решительно взялась за верхний.

Марина оторвалась от письма и бросила взгляд в зеркало. Действительно, брови стоят домиком, а рот исказился брезгливой гримасой. Возмущенно фыркнув, она вернулась к чтению.

Марина растерянно потянулась за сигаретой. Значит, Пашка знал о грозящей ему опасности, но рассчитывал, что Аленки и Сашки она не коснется?

Марина горько улыбнулась. А когда ты, Пашенька, мое детище отнимал, мою идею с корнем, с мясом у меня вырвал?

Сгоревшая до упора сигарета обожгла Марине пальцы. Она отбросила окурок, лизнула ожог. Пашка рассчитывал защитить Аленку, но его противник оказался хитрее и быстрее. Она почувствовала злобу, но не на неизвестного врага, а на Пашку, позволившего себя опередить.