Смерть и побрякушки (СИ) - Волынская Илона - Страница 31

— Снимите нас отсюда, вы, идиот! Осторожнее с рюкзаком, придурок, там Сашка!

— Почему вы так со мной разговариваете? Сашка? В рюкзаке? — легко, почти небрежно придерживаясь за перекладину, он бросил себя вбок и принялся освобождать Марину от рюкзака.

— Не разбудите его, — простонала она, выворачивая из-под лямок мучительно болевшие плечи.

— Ребенка! В рюкзак! — негодующе бормотал Кирилл, бережно прижимая к себе упаковку с Сашкой. Цепляясь одной рукой за ступеньки, он скользнул вниз. Марина слышала как он спрыгнул на землю.

Она попыталась последовать за ним, но руки-ноги ни в какую не желали шевелиться.

«Интересно, когда пальцы сами разожмутся от усталости и я мешком бухнусь вниз, убьюсь или нет?» — лениво думала Марина.

— Вы там ночевать собрались? — склочно поинтересовались снизу.

Ледяной порыв ветра высушил набежавшие на глаза слезы. Кирилл-гад, неужели не понимает, что она просто не в состоянии слезть?

Он все таки что-то понял, поскольку снова стоял рядом с ней на лестнице. Рюкзак с Сашкой висел у него за спиной.

— Разожмите руку, вот так, осторожнее. Теперь вторую, спокойно, я держу. Ногу вниз, вторую… Снова… Па-аехали!

Глухо вскрикнув, Марина спрыгнула, почти упала, на землю. Безумная боль в сведенном холодом теле заставила ее сжаться в комок. Но остаться в таком положении ей не дали.

Ухватив ее за плечо одной рукой — вторая была занята рюкзаком, в котором уже ворочался просыпающийся Сашка — Кирилл яростно тряс ее, сквозь стиснутые зубы вопрошая:

— Что это значит? Саша… Простуда… Почему вы?

— Прекратите меня трясти! Они там, вы понимаете, они там! Они пришли!

— Они? Какие они?

— Убийцы! Свет, видите, свет! Они были под дверью, я еле успела! Теперь они внутри, ищут Сашку!

Кирилл отпустил ее плечо. Марину тут же начала бить дрожь. Лучше бы продолжал трясти, оказывается, встряска хоть немного, да согревала.

Кирилл поглядел на светящееся окно, перевел взгляд на темный провал подъезда. Сунул Марине рюкзак с ребенком и вытащил мобильник.

— Сколько их? — коротко спросил он.

— Двоих я видела. Один такой Горилл Гориллыч и второй, дыроглазый. Наверно, еще внизу сторожат.

Он бросил в трубку несколько коротких фраз. Потянулся к карману… Марина затаила дыхание. Сейчас он вытащит из кармана пистолет, или кастет, или… да хоть резиновую дубинку! Неважно. Главное — мужчина с оружием и ощущение безопасности вместо парализующего ужаса. Марина уже нацелилась вздохнуть с облегчением, но… Кирилл вытащил из кармана резинку. Самую обыкновенную широкую длинную резиночку, беззащитно и трогательно белеющую в темноте.

— Из рогатки отстреливаться будете или кальсоны решили закрепить? — хмуро поинтересовалась Марина.

— Очки. С кальсонами у меня полный порядок — я их не ношу, — так же хмуро ответствовал Кирилл, быстро зацепил резинку за дужки очков и принялся аккуратно водружать все сооружение себе на физиономию.

Марина покрепче прижала Сашку к себе. Что она здесь делает, почему точит лясы с ненормальным? Сашку в охапку и бегом, до первого же мента — вот единственное спасение!

Кирилл тем временем закрепил резинку на затылке и покачал очки, проверяя, крепко ли сидят на носу. Марина почувствовала, что даже страх отступает перед нестерпимым соблазном двумя пальцами ухватится за перемычку, потянуть стильные Кирилловы окуляры на себя, а потом отпустить. Она сдавленно хихикнула, представляя как очечки впечатаются в его надменную породистую физиономию. Джеймс Бонд паршивый, захудалого газового баллончика и то нет!

Не обращая внимания ни на ее хихиканье, ни на свой собственный, довольно комичный вид, Кирилл направился к подъезду.

— Куда, вы же один! — всполошилась Марина. Он отмахнулся, не оборачиваясь и растворился во мраке.

— Чайник! Там еще на плите чайник остался! — растерянно крикнула она вслед и тут же прикусила язык. Какой чайник, она и впрямь с ума сошла.

Темнота у подъезда на мгновение сгустилась и тут же вновь рассеялась. Марина напряженно вслушалась. В подъезде или на лестнице непременно должен караулить человек и Кирилл непременно на него наткнется. Смертельно опасный, вооруженный убийца и самодовольный, безоружный, близорукий Кирилл в намертво прикрученных к физиономии очках.

Ей показалось, или в подъезде действительно коротко, приглушенно вскрикнули?

Дверь подъезда распахнулась и на асфальт рухнуло тело. Да так и замерло, растянувшись, беззащитное в своей неподвижности. Резкая боль рванулась изнутри, перехватывая дыхание, заставляя Марину бросится вперед, на помощь.

Марина сделала шаг и тут же остановилась. Там, на мерзлом асфальте, беспомощно лежал самовлюбленный кретин с резиночкой, но на руках у нее ребенок, которого она должна защитить. Она не может, не смеет вернуться к подъезду, подвергнуть опасности малыша. Но и взрослого дурака она тоже бросить не может!

Вернуться! Бежать! Помочь Кириллу! Уберечь Сашку! Словно услышав свое имя, Сашка в рюкзаке вовсю завозился и начал протестующе-недоуменно похныкивать. Марина прижала его к себе покрепче, огляделась…

Послышался вой милицейской сирены. Переулок озарился синими бликами и мимо Марины в подъезд горохом сыпанули крепкие ребята в камуфляже и в штатском. Двое тормознули у лежащего тела, подхватили его под руки и без особых церемоний поволокли к машине.

Марина шагнула к ним, собираясь требовать от ментов деликатного обращения и врача для законопослушного, хоть и неуклюжего господина Валуева.

Темнота раздалась, пропуская высокую тонкую фигуру. Быстрым шагом мужчина двинулся в их сторону, разматывая с очков широкую белую резинку. В медицине Валуев не нуждался. А уж без деликатного обращения точно обойдется.

— Надо же, я-то думала это вас менты в рафик утрамбовывают, — процедила она и сама поморщилась. Надо запомнить, после стрессов и на волне облегчения острить не рекомендуется. Сарказм выходит тупой.

Хотя судя по оскорбленной физиономии Кирилла, даже тупая острота способна зацепить его за живое.

— Меня еще никто никогда не утрамбовывал, — надменно проронил он и секунду подумав, добавил, — В худшем случае, заявляли «пройдемте».

— Давайте скорее домой, пока не заболели, — храня на лице обиженную мину, он выхватил ребенка из ее рук и накинул ей на плечи свою куртку. От удивления Марина даже забыла возмутиться его своевольным обращением с Сашкой. Демонстративно не замечая обуревающих Марину эмоций, Кирилл погнал ее к лифту.

Тепло обрушилось на Марину, отозвалось в согревающемся теле тысячью болезненных уколов. Кирилл с хнычущим Сашкой на руках направился прямо к кроватке, а Марина без сил рухнула на табуретку в коридоре. Не обращая на хозяйку никакого внимания, через коридор деловито сновали парни в камуфляже.

— Интересная вы женщина, Марина Сергеевна, — остановившийся против нее мужчина в штатском перегораживал и без того узкий коридор. Его толкали, но он не обращал внимания, с любопытством, словно редкий музейный экспонат, разглядывая Марину, — В прошлый раз плач ребенка сквозь бронированную дверь услышали, в этот раз визитеров тоже через дверь почуяли. Похоже, когда они вскрыли замок и вошли в квартиру, вы уже спускались.

— Простите, не совсем понимаю вас, господин следователь. Марина Сергеевна в чем-то подозревается? — Кирилл мгновенно оказался рядом с ними.

— Вы что, адвокат? — огрызнулся мужчина.

— Нет, но могу организовать его появление в течении трех минут, — пообещал Кирилл.

Мужчина тяжко вздохнул. Марина, наконец, сообразила кто он. Тот самый молодой следователь, что ведет дело Аленки и Павла. Который все поверить не мог, что она услышала Сашку сквозь дверь.

— Я бы только хотел узнать, каким образом Марина Сергеевна оказывается осведомленной о случившихся преступлениях и о грозящих ей опасностях. Она что, экстрасенс?

— Не экстрасенс, — Марина тяжело мотнула головой, — Просто мне является призрак сестры. Предупреждает.