Тропой лекаря (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна - Страница 45

А вот Крамар в суд пойти побоится, потому что вопросы в Алетаре задавать умеют. И святой принцип первого кнута для доносчика здесь соблюдается безукоризненно. Если Крамар донесет на меня,  но я оправдаюсь,  в лучшем случае,  он мне выплатит очень приличную компенсацию. В худшем... до плетей дойдет.

Нет,  со стороны закона я чиста. Крамар меня может подозревать сколько угодно,  без доказательств это простое сотрясение воздуха. Ни о чем.

А чего я должна опасаться?

Вот такой ситуации,  как с Лораком. Когда один подонок, или несколько, нанятые жаждущим мести подлецом, изуродуют меня,  как Бог - осьминога, изобьют,  изнасилуют... и проверяй силу своего дара на себе самой.

М-да...

И что я могу сделать?

Для начала - не ходить одна. Не открывать дверь кому попало,  не уходить с посторонними людьми... не работать лекарем?

Нанять охрану мне не по карману. Остается только надеяться,  что у Крамара на такое тоже не хватит духа - трусоват и подловат. Исподтишка напакостит,  а вот чтобы так...

Я ведь не оставлю этого дела,  я пойду в стражу,  в суд,  я найду подлецов,  вытрясу из них имя заказчика и добьюсь справедливости. И Крамар не может этого не понимать.

То есть - меня должны убить.

Но это другой заказ,  другой приговор,  и другая цена. Вряд ли Крамар пойдет на это. Но поберечься все равно стоит.

Страшно ли, весело, а работать надо. Такая вот ситуация.

Из города уехать нельзя - у храма ноги длинные. По городу понесся слух о маге жизни, а один из лекарей уезжает? Меня точно в покое не оставят.

Просто сидеть и не работать?

А жить на что? Пусть и отложено, да на все не хватит. И... затягивает.

Так вот получилось, что затягивает. Когда сама зарабатываешь себе на жизнь, когда чувствуешь себя самостоятельной, когда ни от кого не зависишь, это... здорово! Сама планируешь свои расходы и доходы, сама снимаешь дом, покупаешь себе одежду, сама решаешь, съесть на завтрак противную и полезную овсянку или вкусное и вредное пирожное...

Все сама.

И никому-то ты не нужна. И никому до тебя нет дела.

Хотя последнее - не мой случай.

И нужна, и дело есть, и дел этих - много. Начиная от мелких паршивцев, которые то в колючие кусты влезут, то коленку разобьют, то полезут воровать яблоки не учтя очень вредней собаки и поплатятся штанами, и до графинь.

Да, к графине Эрнан я ходила по-прежнему. Графиня была бледна, тосклива и печальна. А еще - она ругалась.

Ругалась на служанок, ругалась на слуг, на мужа, на дворецкого, на родителей, на меня, ругалась бы даже на собак и кошек, но последних к ней не допускали. Мало ли...

На ребенке, правда, ее глупость не сказывалась, малыш рос и развивался. Муж скрипел зубами и мечтал спровадить женушку в монастырь. Слуги просто скрипели зубами и мечтали о том же.

И чего женщинам не хватает?

Ладно, меня еще можно понять, когда в мужья может достаться садист и психопат, любая помчится быстрее лани. А ей-то чего не хватает? Муж, как муж, сотни женщин с такими живут, и не плачутся. Не пьет, не бьет, может, и не гулял бы, но тут уж как себя поставишь.

Пусть не любят, ну так и она любит другого? Был договор, с его стороны титул, с ее деньги, выполни свои обязательства и ищи великих любвей. Граф точно против не будет. Еще пара месяцев такой жизни, и он сам ей найдет эту любовь. Или все-таки станет садистом.

Хотя о графине я предпочитала не думать. Я все-таки удрала, но мне повезло. У меня была бабушка, у меня есть дело в руках... а вот так?

Я ведь точно знаю, что если даже графиня вернется к родителям, ее не примут. Потому что купеческая семья. Дали слово - держать надо. Не сдержали?

На всю семью позор падет, никому доверия не будет.

А вот что с моей семьей?

Что сделал барон?

Что предпринял отец?

Ищут меня, или пришли к другим договоренностям?

Я не знала, и узнать мне это было неоткуда. А царапало. А знать бы надо, но - как? Хотя одна идея у меня была.

У бабушки была подруга, леди Райвен. Можно бы написать ей и попросить все узнать для меня, но я боялась рисковать. И так...

Слишком много всего и со всех сторон.

Контрабандисты - раз!

Стражники - два!

Храмовники - три!

Семья и бывший жених - четыре.

Крамар - пять.

И это я наверняка кого-то да упустила. А что делать?

Жить дальше, что тут сделаешь. Только жить дальше.

Страшно?

Да, очень страшно. Потому что куда бы я ни ткнулась, все расно меня будут использовать в собственных целях. А это страшно, очень страшно.

Я даже не могу нормально влюбиться и выйти замуж - я ведь не доверюсь мужу. Я живу под чужим именем, и назвать настоящее для меня равносильно самоубийству. И...

Я все же из благородных. Выйти замуж за обычного парня - не для меня, мои дети мне этого не простят. Так уж несправедливо устроен мир, что дети дворянина и служанки могут стать своими в самых высших кругах. Худо ли бедно, но могут. А детям дворянки и простолюдина дорога ко двору закрыта навсегда.

Может, и не такая уж большая потеря, но пусть это решают для себя мои дети. Не я.

Кто-то скажет - вот! И парня-то нет, а она уже о детях? Так этим и отличаются дворяне от простолюдинов. Мы владеем землей и распоряжаемся чужими судьбами, за любое наше решение будем отвечать не только мы. Будут отвечать и другие люди, которые, может и в глаза нас не видели, но наши слова пройдутся по их жизням кровью и болью.

Крестьянин может позволить себе больше - от него ничего не зависит.

Я - не могу.

Может быть, у меня и нет земли, нет титула, а я все равно не могу. Потому что есть нечто большее. Мой дар. То,, что я могу передать или детям, или внукам... Мне повезло. У меня была бабушка.

А смогу ли я защитить своего ребенка? Обучить его, как учили меня? Достать амулет, помочь в трудную минуту?

Или нарожала и в кусты?

А ребенка пусть тащат в храм, или используют в своих целях, или... Мне стоит поступить именно так? Позаботиться о себе, не думая о том, что будет дальше?

Я так не могу. А значит...

Делай, что должна и будь, что будет.

***

- Веточка, солнышко, не поможешь ли?

Помогать людям - приятно. Только вот не все люди приятны лично вам. Среди ваших пациентов будут и сплетники, и завистники, и истерики, и просто люди, неприятные во всех отношениях. А лечить их все равно надо. Хотя с большим удовольствием я бы вылечила некоторых от жизни.

Фатина Арнейт была именно из таких.

Внешне симпатичная толстушка лет пятидесяти была сущей чумой.

Очень правильная, очень праведная, очень набожная внешне, очень гордится тем, что ей доверили натирать окна в Храме. Замужем, двое детей, внуки, дом, хозяйство в желтом городе, работает кухаркой в купеческом семействе.

Это с первого взгляда.

Со второго...

Замужем,, но муж с ней не живет. Давно отгородил себе полдома и вежливо объяснил жене, что если она хоть кончиком пальца ступит на его половину - он ей ноги выдернет. Двое детей, да. Но дочь уехала из дома аж пятнадцать лет назад, и матери о себе вестей не подает. Сын тоже не балует матушку визитами. Внуков она видит раз в месяц, и тому есть серьезная причина, но о ней чуть позднее.

Хозяйством она занимается очень тщательно, этого не отнять.

А кухарит в доме почтенного купца, с которым уже лет двадцать как состоит в интимной связи. На глазах у его жены, детей и внуков.

Кстати, купец тоже очень набожен. Кажется, в Храме они и познакомились, и договорились о совместной молитве. И продолжают молиться.

Сын потому к матери носа и не кажет, что услышал в пылу ссоры, как мать на отца ругалась. И узнал, что отец-то у него есть, но не тот, который с ним всю жизнь рядом, не тот, кто ему сопли вытирал, кораблики делал и рыбачить учил. А как раз купец.