Тропой лекаря (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна - Страница 63

- Маме плохо.

Ага, плохо ей! Это состояние у нее приключается примерно раз в пять дней, и всегда по одному и тому же сценарию. Сначала начинает ломить виски, потом болит голова, потом мигрень перекидывается на сердце (нет, я не знаю, какими путями это происходит), потом на почки и к приходу лекаря у несчастной не остается ни одного здорового места на теле. Симптомы ее болезней обильны и разнообразны, и говорит о них дама с громадным удовольствием. Прошлый раз она мне так красноречиво описала тяжесть, колики и спазмы в печени, что я и у себя печенку нашла. Всегда считала, что у мага жизни болезней не бывает, а тут - почувствовала.

Лекарю же предписывается стоять рядом и слушать. Разрешается производить звуки содержания: 'правда?',  'неужели?', 'какой кошмар!' и 'вы так страдаете!'.

Сомневаться в болезнях?

Уточнять что к чему?

Сказать хоть слово о злостной симуляции?

Последние лет пять этого никто не рискует делать. В силу 'слабых легких' камин у госпожи Литорн никогда не гаснет. И карающая кочерга наготове.

Отказываться язык не поворачивался. Господин Литорн и так редко заходит. Понимает,  что его матушку в больших количествах выдержать сложно и чередует лекарей. Так что я сняла передник,  повесила его рядом с корытом,  в котором стирала,  и осторожно потянулась. Крупные вещи я отдаю прачкам,  но мелочь проще и быстрее постирать самостоятельно. Только вот спина побаливает...

- Сейчас я сумку возьму...

В награду я получаю благодарный взгляд.

Иду я, иду... куда тут денешься.

***

Госпожа Литорн лежит в кровати с самым страдальческим выражением на лице.

- Здравствуйте,  госпожа, - я вежливо раскланиваюсь, присаживаюсь рядом, нащупываю у нее пульс. - Что у вас болит?

И поспешно проглатываю слово 'сегодня'.

Госпожа Литорн пускается в страшные описания. Болит у нее и здесь,  и там,  и даже немножко тут. Ноет,  колет, тянет,  режет и чешется - и все это одновременно.

Принимаюсь осторожно прощупывать живот, под недовольные стоны,  и тут...

Надавить, отпустить,  еще раз надавить.

- Больно?

- Я же говорю...

- Встаньте. Попробуйте подвигаться.

Госпожа Литорн послушно встает. Пробует сделать шаг,  другой,  потом оборачивается ко мне с возмущенным выражением лица,  и вдруг....

- Ох!

Вот теперь ее скручивает реальный приступ боли,  а не воображаемый. Женщина мигом теряет всю важность.

- Это... это...?!

- Это,  госпожа Литорн,  камни в почках. Потому и болит.

Женщина смотрит на меня удивленными глазами. Конечно,  к тому, что у нее действительно болит, она не привыкла. Это тебе не капризничать и скандалы сыну закатывать,  это серьезнее.

- Ложитесь на живот.

- Зачем?

- Прощупывать буду.

Я не лгу.

Прощупывать,  простукивать,  прослушивать - обязательно буду. А еще - воспользуюсь своим даром,  чтобы определить,  где камни и сколько. Но так - никто ничего не увидит.

Госпожа Литорн замирает под моими руками,  и я осторожно определяю,, что,  где и сколько. Золотистые искры стекают по моим рукам. В этот раз я не пытаюсь лечить своим даром,  ни к чему. Просто узнать,  что именно происходит с больной. А что с ней? В левой почке - три камня,  в правой всего один,  но какой крупный! Когда он начнет выходит,  это будет нечто ужасное. Госпожа Литорн с ума сойдет от боли.

Но...

Достаю из сумки снадобья.

- Вот это и это вам надо пить. По столовой ложке перед едой,  каждый день. Обязательно. - третий пузырек достаю уже подумав. Отливаю половину. - Тут обезболивающее. С ним осторожнее,  оно сильное. По пять капель на стакан воды,  не больше.

- Хорошо,  Веточка.

- Очень осторожно с обезболивающим. Понятно?

- Да, госпожа Ветана. А...

- Когда камни пойдут из тела, - а они пойдут,  уже пошли,  я это отчетливо вижу, - будет больно. Чуток перетерпите,  и все будет нормально. Зовите,  как понадоблюсь.

- Хорошо,  госпожа Ветана.

Я даю еще несколько рекомендаций,  объясняю женщине,  что ее ждет и как она себя должна чувствовать,  еще раз прошу позвать меня в случае затруднений,  и откланиваюсь.

Господина Литорна я предупреждаю отдельно.

Осторожно с обезболивающим! Очень осторожно!

Мужчина кивает и соглашается. Что ж,  надеюсь,  он что-нибудь да поймет. А мне пора домой. Поспать бы хоть чуток,  а то завтра будет новый день и гвардейцы короля.

Ох-ох-ох...

Что-то подсказывало мне,  что озабоченные красавчик с лекарем были только первыми пташками. Ладно!

Я справлюсь.

***

Как же здорово смотрятся казармы на рассвете!

Тихо, спокойно, уютно... никаких гвардейцев! Всегда бы так! Может, их на войну заберут?

Мы с Шими (куда уж от этого неугомонного) открыли дверь лазарета и принялись оглядываться по сторонам. Молча.

Слова застряли где-то на уровне пищевода и выталкиваться не желали. Это сколько ж надо пить, чтобы превратить лазарет - в хлев?

- Ну и ... этот Рейнешард, - высказался малек.

Я отвесила ему легонький подзатыльник, чтобы не ругался, но в целом - мальчишка прав. Свиней тут содержать еще куда ни шло, но людей лечить?

Грязь - повсюду. Кажется, хозяин места сего соблюдает старый принцип: 'два сантиметра не грязь, а три - сама отпадет'. А она все не отпадает, и не отпадает. Или он решил сшить себе занавески из паутины? Я знаю, что ее добавляют в мазь, но разводить пауков на рабочем месте?

Мы находим в углу ведра и тряпки, с верхом заваленные пустыми бутылками, и принимаемся за дело. Обязанности поделились по-честному. Шими уверенно бегает между колодцем, помойкой и выгребной ямой. Я мою все, как заведенная. Начала с окон, потом, когда смогла хотя бы разглядеть весь бардак, творящийся в помещении, переключилась на стены. Жаль, потолок не помоешь, он беленый, но шваброй я по нему прошлась, разгоняя вековые колонии пауков.

Потом прошлась по стенам.

По полу, разгоняя такие же вековые колонии тараканов. Их здесь было столько,, что если бы за таракана платили по медяку, общей суммы хватило бы на годовое гвардейское жалованье.

Бэээээ...

Ненавижу этих тварей. Пришлось заливать все углы специальным раствором. Вода, уксус, красный перец, мята... и надо бы послать Шими за выгонкой земляного масла. Тоже, говорят, помогает, хоть и вонюче.*

* Керосином можно опрыскивать от этих тварей, но курить потом в квартире уже не получится. Прим. авт.

Жаль только одного - нельзя снести этот бардак и построить лазарет заново.

Опа!

А это что такое?

В углу обнаружились несколько бутылок с вином.

В лазарете!

Несколько минут меня ужасно тянуло добавить в вино что-нибудь вроде снотворного или слабительного. Потом я решила не спешить с этим нужным делом и принялась отмывать стол.

Все инструменты, которые нашла, я тупо свалила в кастрюлю, залила водой и поставила кипятить. Скальпели были жирными и захватанными, кажется, ими резали колбасу, единственная пила по кости, которую я нашла, заржавела, щипчики были измазаны в чем-то желтом и гадком... ими в носу ковырялись? Кипятить буду два-три раза, пока вся эта дрянь не отойдет, потом перемою и еще раз откипячу.

Бинты?

Перевязочный материал?

Корпия?

Все есть, но в таком состоянии, что только мышиных гнезд не хватает. Тоже придется прокипятить и просушить. Видно, что лазарет снабжается, и снабжается хорошо, но хозяина тут нет.

Настойки, отвары - все необходимое здесь есть, но флаконы надо открывать и нюхать, чтобы определить содержимое. Этикетки где отклеились, где написаны неразборчиво, да еще и с сокращениями...

Шими уже даже не ругался - сил не хватало.

- Сбегай, купи нам чего-нибудь пожевать? - я протянула мальку несколько медяков. Мальчишка кивнул и умчался.

А я принялась снимать занавески, пожелтевшие от пыли и времени. Отдам в стирку. Сама я с ними точно не справлюсь, руки до кости сотру. Или бросить их в таз со щелоком и ногами потоптать? Кажется, я видела подходящий тазик где-то под столом или за шкафом?...