Рубиновое сердце (СИ) - Бердичева Екатерина Павловна - Страница 1

В одной далекой, но очень красивой сказочной стране, где законно правил своими подданными мудрый и справедливый король, где самыми лучшими шахтерами и банкирами являлись гномы, а признанным эталоном женской красоты выступала принцесса фей, один придворный граф влюбился в красавицу дриаду. Конечно, она не считала его удачной партией. Это же все время надо быть на виду, жить светской жизнью, осуждать и обсуждать других, тратить деньги мужа и обязательно завести офицера — любовника. И, когда граф сделал официальное предложение, она отказала, мотивируя тем, что любит леса, поля и тишину. Да и здоровье у нее слабое. Чахнет без свежего воздуха.

Граф был в унынии. Граф был в меланхолии и депрессии одновременно. И, играя вечером с монархом и еще двумя придворными партию в покер, он был так невнимателен, что не услышал вопроса своего сюзерена о том, почему на ногах у него разные туфли. Стоявший за спиной короля шут скорбно покачал головой и пощелкал пальцами над ухом страдальца.

— Безнадежен! — Вынес шут вердикт. — Над ним даже смеяться не смешно.

— И что теперь с ним делать? — Наклонился Король к шуту.

— Бог мой! Сир! Сие заболевание лечится только одним средством — женитьбой!

— И, как ты думаешь, дурак, с кем он может исцелиться от этого опасного недуга?

Шут почесал лысину под колпаком.

— Боюсь, излечив пациента, мы его тут же потеряем!

— Не могу понять твоих аллегорий, шут. Хоть я и самый мудрый Король, но темны слова твои, как вода в облацех.

— И чего тут неясного? Пытался он свататься, да отказали бедняге. Вот он и мается!

Король и шут сочувствующе посмотрели на бедолагу, который, сидя с ними рядом, даже не слышал, о чем они говорят.

— И что за девица? — поинтересовался монарх. — Какого роду-племени? Дворянского, купеческого, крестьянского аль нечеловеческого?

— Вот тут-то и порылась чья-то бестолковая псина: дриадского она роду. Деревья да травку ей подавай. Музыку фей и шепот звезд. Ей наши дворцовые звездульки и танцульки совсем не интересны. Так что женится: потеряем парня. Не женится — совсем пропадет.

— Да… — теперь зачесалась лысина у Короля. — Беда…

А граф сидел в кресле, уставившись в пространство пустым взглядом, и об его вытянутые ноги в разных ботинках спотыкались все, кто приближался к монарху поболтать, выразить восхищение или донести до его ушей очередной пикантный случай, произошедший при дворе.

На следующее утро, когда Его Величество изволил работать в своем кабинете с министром финансов, тот в очередной раз грустно пожаловался на то, что королевской казне приходится содержать на своем балансе полуразрушенный замок когда-то повешенного за мятеж герцога Саминьша.

— Все средства проваливаются в этот окаянный замок, как в черную дыру! Управляющий сеет зерно, а пшеницу валит ураган. Крестьяне сажают на землях картошку, а ее поедает заморский жук. Я выделил средства на ремонт крыши правой башни…

— Отремонтировали? — Король поднял голову и посмотрел на стоящего рядом с квартальным отчетом министра.

— Да. — Покивал тот головой. — Но упала левая…

— Так… — Королю очень не нравилось, когда деньги из казны улетали на ветер. — И где же находится это прелестное местечко? Что-то я запамятовал.

— Как же, Ваше Величество! По Северной дороге от столицы немногим более десяти верст. Озерный Край! Курорт! Чистейшее место. Ни заводов, ни производств, сплошная экология!

— А почему у нас там ничего нет?

— Так озера, болота… Дорога и та обходит эти угодья стороной.

Король в рассеянности почесал правую бровь. А потом подскочил, словно давний покупатель патентованного средства Релиф.

— Что, Ваше Величество? — Испугался Министр.

Но Король, хитро щуря глаза, посмотрел на своего подчиненного и стукнул кулаком по письменному столу:

— Садись! Пиши!

Министр, не вызывая секретаря, с готовностью пристроился сбоку и взял гербовую бумагу.

— Мы, Наше Королевское Величество Максимилиан Девятый, даруем графу Карешу к свадьбе с дриадой как ее там… — он пощелкал пальцами. — Позови шута!

Через минуту в дверь влетел шут, весело потряхивая бубенчиками на колпаке.

— Почто, дяденька, звал? — Паяц обошел крýгом министра, бросив взгляд на бумаги. — Баланс не сошелся? Или украли больше, чем обычно? Нехорошо. Надо знать меру! Так ведь можно и вообще без всего остаться… А молодая жена всего на три года твоего первенца постарше будет… Ну, не переживай, он — хороший мальчик. Пока сидишь, сообразят, да вдвоем и утешатся!

Министр краснел и бледнел. Сплетни про его молодую жену не сходили с уст придворного люда. Повода она вроде не давала, но сын Министра от предыдущего брака был настолько хорош, что это одно уже могло считаться достаточным поводом.

— Ты языком-то не мели, — сдвинул брови Его Величество. — Как зовут ту дриаду, что замуж за графа Кареша выходить отказалась?

— Марьяшка Сосницкая. Никак, сватом решил заделаться, Величество?

— Точно, шут. И на свадьбу хочу подарить им домик с угодьями. Совсем рядом. В десяти верстах всего от столицы.

— Так давно вроде все разобрано?

— Все, да не все! — Торжествующе сказал Король. — А Озерный Край?

— Да ты, никак, графа решил оставить без порток? Как он голым при дворе покажется? Понимаю, в твоей спальне…

— Ты болтай, да не заговаривайся! — сдвинул монарх брови. — Но зато дриаде там — раздолье! Отремонтирует ей сарайчик — и пусть себе медитирует. А сам — в столицу. А от налогов я на десяток лет его избавлю, тем более, что он этому Саминьшу дальней родней приходится… Ты пиши, пиши! Значит, даруем графу Карешу и дриаде Марьяшке…

Свадьба, прошедшая под королевским патронажем, была пышная. Граф Кареш светился полубезумной улыбкой выигравшего джек-пот бедняка. Молодая дриадка сияла нечеловеческой красотой и природной свежестью.

Король чету благословил и отправил в подаренный замок провести медовый месяц, с расчетом на то, что его постоянный партнер не выдержит ночевок на свежем воздухе и полчищ болотных комаров, да и поскорей вернется во дворец, под заботливое око мудрого Монарха.

Но когда через месяц от молодых не поступило ни слуху, ни духу, Король забеспокоился и послал двух молодых лейтенантов гвардии прогуляться в Озерный Край и поторопить графа Кареша с возвращением.

Через день лейтенанты вернулись. Еще сорок восемь часов назад их волосы были черными, а глаза молодыми и беспечными. А теперь перед Величеством стояли два седых трясущихся существа.

Король пришел в ужас и приказал принести запечатанную бутыль «vocatus cum allium» — дорогого заморского вина, покупаемого капитанами кораблей в дальних северных портах.

Когда после стакана крепкого пойла в их глазах появилось осмысленное выражение, они поведали Королю очень странную и мистическую историю.

Приехали они к замку молодоженов уже ближе к вечеру в надежде заночевать и выпить с молодым мужем пару-тройку бутылочек фиолетового винца, коим славились здешние топлые места, плодящие в избыточном количестве ягодку-гонобобель, придающую напитку цвет и непередаваемый терпкий аромат.

Солнце уже закатывалось за дремучие леса и мрачные болота. В замок должны были загонять скотину, готовить еду, и вообще, в это время любое поместье кипит людьми. А тут — ворота распахнуты, в центральном здании — ни одного огонька. Подъездная дорога мирно колосилась нетоптаной травой.

— Сбежали, небось, втихомолку! — пренебрежительно сказал один офицер другому.

— Да перестань, как можно жить в этих трущобах? — другой кивнул головой на провал в крыше основного здания.

Они остановили лошадей в воротах, не решаясь переступить черту, за которой начинался двор.

— Поехали обратно, пока окончательно не стемнело. На этих заросших тропинках вполне можно свернуть не туда!