Рубиновое сердце (СИ) - Бердичева Екатерина Павловна - Страница 12

— О, какие амбиции!

— Да. — Женщина как-то грустно усмехнулась и подняла на него глаза. — А пока я молода, я хочу любви. Я хочу тебя, мой прекрасный и страстный художник!

Она взяла его руку и поднесла к своим губам.

— Ты всегда мне нравился, Иржи. Даже больше чем. Думала, увижу, посмеюсь над своими прошлыми терзаниями..

— И как?

— Я до сих пор хочу растворяться в тебе без остатка. Все мои мысли уходят, как только ты посмотришь мне в глаза…

Она поставила бокал на широкие перила и бросила вниз невыкуренную сигарету. А потом, обняв его талию, крепко прижалась всем телом.

— Я так хочу быть всегда с тобой!

— Тогда предлагаю выйти за меня замуж. — Сказал Иржи, с любопытством заглядывая ей в лицо.

— Ты серьезно? — Она отстранилась и попыталась найти в его лице привычную усмешку.

— Да, конечно. Ну как, хочешь?

Женщина убрала руки и снова взяла бокал. Выпила.

— Это так волшебно, Иржи! Ты и я. Вместе навсегда…

Она опустила голову и смахнула пальцем непрошенные слезинки.

— Но это — сказка! А сказок в нашем мире не бывает. Ты — волшебная мечта. Ты летаешь там, где мы, простые смертные, не бываем даже мыслями. Разве я могу тебя догнать? Ты будешь вечно уходить, а я — вечно оставаться… Спасибо за подаренную сказку, Иржи. Но — нет. Моя судьба — это мой толстопузый бюргер, который будет всю жизнь думать, что вытянул лотерейный билет с миллионным выигрышем! — Она невесело рассмеялась.

— Надеюсь, он будет достаточно богат, чтобы содержать тебя и твои проекты?

— Конечно. Но в нашей паре он будет догонять. А я — летать на недосягаемой высоте!

— Юдифь, ты разбила мне сердце!

— Пойдем, маленький, я тебя утешу!

Они открыли дверь и вошли в сонное тепло гостиной. Высокий Йожеф, подложив руку под щеку, как-то умостил на диване длинные ноги и, посапывая, видел самые сладкие сны. Парочка обменялась улыбками и вошла в спальню, где через минуту погас свет.

Когда исполнительный охранник Фаркаш проснулся, на часах было девять утра, весеннее солнце вовсю светило в окна гостиной. Он оторвал голову от подушки. Во рту было сухо и очень хотелось пить. Приподнявшись на локте, он обнаружил, что лежит под покрывалом совсем без одежды, которая разбросана рядом с диваном на полу.

Поминутно оглядываясь на двери спальни господина, Йожеф вскочил, быстро оделся, подошел к бару, открыл дверцу маленького встроенного холодильника и достал бутылку воды. Скрутил ей крышку и жадно приник к горлышку.

Голова немного прояснилась. А вместе с этим прояснением стали вспоминаться подробности вчерашнего вечера. Вот он танцует с прекрасной Юдифью и опьяненный ее духами и неземной красотой, доверчиво рассказывает, как объяснялся в любви ее фотографиям. Что-то говорил о молодой жене. Великая супермодель весело смеялась, иногда проводя ладонью по его щеке. Господи! Его детская мечта сбылась! Он держал в объятьях саму Юдифь! Потом они пили шампанское и виски. Шли сюда, в номер… А господин сказал, чтобы они закрылись… Неужели БЫЛО? Фаркаш этого никак не мог вспомнить.

Проведя ладонью по лицу, он обнаружил выросшую за ночь щетину и пошел во вторую ванную комнату бриться и ополаскиваться.

Тем временем, дверь в спальню хозяина открылась, и из нее выпорхнула Юдифь. В руке женщина держала свои чулки. За ней вышел свежий и бодрый, благоухающий дорогим парфюмом, Иржи. Услышав плеск воды в дальней ванной, модель улыбнулась хозяину и, прижав к губам пальчик, быстрым движением запихнула один чулок под подушку Йожефу. А потом рассмеялась. Иржи укоризненно покачал головой:

— Разведется и придет дежурить к твоему дому!

— Хорошо. — Легкомысленно согласилась Юдифь. — В твое отсутствие он будет меня развлекать.

— Я уже ревную! — Иржи на мгновение прижал женщину к себе.

Вода в ванной смолкла.

Юдифь вывернулась из его объятий и, наклонившись, поцеловала его в губы.

— Мне пора!

— Ты сегодня придешь?

— Нет, дорогой. У меня приглашение на ужин в президентский дворец.

— Охота на бюргера?

— Да, мой сладенький!

Входная дверь, пропуская ее, открылась и снова тихо закрылась.

Иржи, хмыкнув, подошел к бару и включил кофеварку в ожидании охранника.

Когда посвежевший от холодной воды молодой человек вошел в гостиную и на барной табуретке увидел невозмутимого хозяина, пьющего кофе, а невдалеке — разобранный диван, то весьма смутился и покраснел.

— Доброе утро, господин Измирский, — пролепетал он. — Вы давно пришли?

— Я? — Удивился Иржи, поднимая свои четко очерченные черные брови. — Откуда я должен был прийти? Кстати, — художник посмотрел на часы. — Завтрак в ресторане уже начался. И, поскольку скоро приедет твой сменщик, настоятельно рекомендую поторопиться. Иначе уедешь голодным.

— Да, господин. — Йожеф бросился убирать покрывало и подушку с дивана. — А разве Вы не уходили на ночь к госпоже Эве?

Иржи холодно посмотрел на охранника.

— Побойся Бога, Фаркаш. Я не знаю, чем здесь ночью занимался ты, — он кивнул на диван и задумчиво свисавший из ладони охранника прозрачный вещдок, но я спал один и в своей постели. И, пожалуйста, не надо в мой номер приглашать своих дам.

Йожеф растерянно посмотрел на чулок. Как же так? Он хорошо помнит Эву и хозяина, ушедших вместе. Помнит прекрасную Юдифь, гладящую его щеку. Помнит, как они вдвоем шли по коридору в номер… Но в любом случае, господину Измирскому-старшему говорить об этом нельзя ни в коем случае! Получается, он не только не укараулил его брата, но и сам пал жертвой плотского греха! Какой ужас! В номере хозяина изменил своей жене с чужой женщиной! За это и уволить могут!

Иржи с наслаждением наблюдал за меняющимся выражением лица своего охранника. Когда тот все привел в порядок и запихнул чулок в карман, то, краснея и запинаясь, попросил:

— Господин Измирский! Прошу Вас, не говорите своему брату об этом. Я отслужу Вам, честное слово!

В глазах графа промелькнуло удовлетворение и благодарность ушедшей женщине. Сам бы он до такого не додумался.

— Готов? Идем завтракать! — И, открыв дверь, добавил: — Выброси. Не дай Бог, жена найдет.

Усевшись за закрепленный столик, Иржи заказал кашу с фруктами и цукатами и чай с пироженкой. Постоянно имея вокруг себя кучу женщин, невольно пристрастишься и к их вкусам и некоторым милым привычкам. Тем более, что лишние калории постоянно сбрасывались ночными физическими упражнениями. Да и дневными Иржи не пренебрегал. Кстати, где бы найти хорошего и не увлекающегося спарринг-партнера для боя на ножах и рапирах? Охранник, до сих пор не поднимающий стыдливо опущенных глаз, взял пасту и мясо под белым соусом, а также стакан чистой воды.

Метр, встречавший их в первый день, с широкой улыбкой и приветствием подошел к их столу.

— Хочу поблагодарить Вас, господин Измирский, за те несколько строк, что Вы передали моей жене! Она была в таком восторге! Несколько раз поцеловала бумагу, а потом заставила меня купить рамку и повесить Ваш автограф под стекло на стену. И теперь хвастает всем подругам. Очередь, как в музей!

— О, господин… — Иржи бросил взгляд на бейдж, висевший на форменном сюртуке. — Сапеш, я польщен. Надеюсь, Вас она тоже не оставила своей благодарностью?

Тот слегка покраснел и нагнувшись пониже, чтобы соседние столики не слышали, ответил:

— О, да! Такое долго не забудется!

— Что ж, чем больше мы радуем женщин, тем чаще они радуют нас… — философски заметил Иржи. — А скажите, случайно не знаете, здесь, в отеле, работают инструкторы боя холодным оружием?

— Секундочку. Пошлю спросить. — И метрдотель, поклонившись, быстро отошел от их столика.

За панорамным окном ресторана светило чистое и теплое солнышко. В приоткрытые форточки доносился птичий щебет. Высокие деревья тянули вверх густую листву. Ожидая ответа господина Сапеша и любуясь прелестным светлым днем, Иржи достал коммуникатор и включил его. На огромное количество разыскивающих художника номеров сразу полетело сообщение, что абонент снова в сети. Морщась от постоянно вылетающих на дисплей сообщений, граф поставил все номера сразу в черный список и сам набрал только один.