Рубиновое сердце (СИ) - Бердичева Екатерина Павловна - Страница 26

— Иржи! Сюда идет Линда!

Развернувшись и увидав небесное создание, с упорством танка пробирающееся к их столику и уже протягивающее загребущую руку, Иржи схватил Йожефа за руку и крикнул:

— Бежим!

Оба молодых человека сорвались с места и обходными путями понеслись на выход.

— Мальчишка! — пожал плечами Бернат. — Госпожа Эстер! Позвольте пригласить Вас на танец!

Женщина, подумав, вложила свою ладонь в руку мужчины.

— Спасибо!

И они, обойдя застывшую в недоумении дочку мэра, пошли на танцпол.

Но Иржи и Йожеф тоже далеко не ушли. Выходя из дверей, они столкнулись с Эвой и Юдифью.

— Как мы рады вас видеть! — Вздохнул художник. — Где же Вы, Эва, потерялись? Почему мы были вынуждены лишиться лицезрения Вашего прекрасного образа на целых два дня?

— О, большое спасибо! — обворожительно улыбнулась Эва. — Я — куратор выставки средневековых ювелирных украшений. Согласования, спонсоры, споры о размещении… Все это отнимает огромное количество времени, которое я бы могла провести с тобой!

Она приблизила губы к губам Иржи, но тот в последний момент подставил щеку.

Юдифь была в бешенстве. Какая-то приезжая иностранка на ее глазах пытается отнять бывшего возлюбленного!

— Милый! — заворковала она, — пойдем, потанцуем! Помнишь, как в нашей маленькой мансарде? За окнами — снег, на столе уютная лампа, и король блюза поет только для нас…

— Сейчас весна и не надо вспоминать о прошлом! — Вмешалась Эва. — То, что было, давно прошло. И за ним гнаться бесполезно.

Обе дамы крепко взяли художника под руки, причем каждая тянула в свою сторону.

И тогда Йожеф решительным движением снял с локтя хозяина ручку Юдифи и, крепко сжав, потянул к танцующим:

— Я Вас приглашаю!

И постоянно оглядывающуюся женщину утянули обратно в ресторан.

— Мальчик! — Эва положила горячую ладонь Иржи на щеку. — Почему ты ушел? Я скучаю без тебя!

Измирский смотрел на нее и ничего не чувствовал. Ни желания, ни страсти. Она ему даже не нравилась. «Что же со мной тогда было, что я начал бросаться на всех? Может, действительно, подкинули какой-то наркотик?»

Не видя в его глазах отклика, она с досадой рассмеялась:

— Сегодня Ваши мысли заняты только Вашим другом?

— Он милый! — признательно улыбнулся Иржи.

Женщина медленно потянула его за собой.

— Пойдем, потанцуем! В тебе столько огня!

Извиваясь рядом с ним под танцевальные зажигательные ритмы, она снова касалась его пальцев и шеи горячими руками. Но Иржи, стараясь к ней не слишком приближаться, весело шутил, расспрашивая ее о выставке.

— Вы весьма страстная натура. К камням у Вас такое же отношение? Кто Вас больше завораживает: мужчины или камни? Живое или мертвое?

Внезапно женщина остановилась и, обхватив его за шею, прошептала в самое ухо:

— Самое замечательное, что может породить этот свет — это когда живое таится мертвом. Вечная страсть. Безмолвная эйфория… вынужденный симбиоз противоположностей, замкнутый друг на друге во времени…

Она отодвинулась, и он снова увидел в ее глазах отблески пламени. На миг ему стало не по себе. А она продолжила:

— Страсть, больше не достающаяся никому… Ну же, мальчик!

Она прижалась к нему, запуская руку под рубашку. Он попытался убрать эту руку, но внезапно оказалось, что женщина обладала недюжинной физической силой. Не обращая внимания на его протест, она забиралась все выше, пока не дотронулась до медальона. Тут она вскрикнула и, отдернув руку, отскочила от Иржи.

Теперь он ясно видел в ее глазах огонь. Темный, с красными высверками. Ноздри ее раздулись. Одна рука напряглась, а другая повисла беспомощной плетью.

— Что у тебя там? — бессвязно шептали ее губы, а безумные от боли глаза шарили по его лицу. — Что там?

Иржи потихоньку начал отходить назад, не выпуская из поля зрения взбешенную женщину. Она медленно шла за ним. И тут на его плечо легла прохладная рука.

— Здравствуй, мальчик! — Раздался, словно глоток живительного свежего воздуха, звонкий голосок.

— Ты?! Не может быть! — Крикнула Эва и попятилась, хватая людей за одежду. И вдруг, неожиданно развернувшись, побежала прочь.

Измирский оглянулся. Перед ним, во плоти, стояла девушка-привидение.

— Как? — задал растерянный художник только один вопрос.

— Я не хотела, чтобы тебя пожрал черный огонь. Нам ты нужен живым и здоровым человеком, а не сгоревшим дурнем, подарившим свое сердце этой ведьме.

— Подожди, — он взял девушку под локоток, — так эти легенды — не вымысел?

Она рассмеялась:

— Я не читала ваших легенд.

— Тебя зовут Самира?

Девушка опустила голову, и серебряные волосы блестящей волной упали ей на лицо.

— Возможно, это одно из моих имен.

— Но я могу тебя так называть? Скажи, а граф Кареш — твой потомок? И откуда вообще взялась эта ведьма? Почему она охотится за Саминьшами?

Девушка откинула назад свои волосы и положила руку художнику на плечо:

— У меня мало времени. Очень трудно держать плотную форму. Прошу, давай просто потанцуем?

Он подал ей руку, и они закружились вместе с остальными парами в вальсе. Глаза всех присутствующих здесь людей сразу обратились на нее. Даже электрик, меняющий и направляющий свет, следовал за красивой незнакомкой своим прожектором. Одета девушка была не в свое обычное цветастое платье, а в сиреневое бальное, с небольшим вырезом впереди и открытой до лопаток спиной. Руки до локтя тоже были открыты, и на одной из них висел широкий аметистовый браслет.

— Смотри, Иржи, — она показала на камни, — он сделал его для меня, чтобы я продержалась как можно дольше. Но, как только камни растают, я исчезну. Знаешь, я ведь уже забыла, насколько приятно ходить по полу и, — она на секунду прижалась к Иржи, — обнимать мужчину! Даже если он твой далекий потомок.

— Что ты хочешь от меня, Самира?

— Чтобы ты жил, мой прекрасный мальчик. И, — она нахмурила лоб, — чтобы проклятие оставило наш род. Он хочет жить, хочет домой, а они хотят свободы!

— Вы, Самира, это кто?

Она положила голову ему на плечо:

— Все будет хорошо, мой маленький Иржик!

Как только танец закончился, к ним поспешили все, кто знал художника. Им было бы приятно познакомиться с такой необыкновенной красавицей. В их числе были Бернат с Эстер, мэр с женой и дочками, а также любознательная Юдифь с Йожефом.

— Пойдем! — Она схватила Иржи за руку. — У меня нет времени на дурацкие расшаркивания с посторонними людьми!

И как их только не пытались поймать, они чудом избежали людей, вылетев на террасу, где не было никого.

— Что ты еще мне хотела сказать, прекрасная родственница?

— Нельзя допустить, чтобы ведьма завладела камнем!

— Каким?

— Ты увидишь его и все поймешь! — девушка посмотрела на свой браслет. — Я скоро снова исчезну.

— Почему ты умерла? Кем воспитывался твой ребенок? Как его звали?

— Он просил меня, чтобы я на алтаре соединила миры. Поэтому, как видишь, я ни там, ни тут. А дорога до сих пор закрыта. Не подведи нас, Иржи! — исчезая, она провела пальцем по его щеке. — Ты очень красивый, прямо как Юори!

На мозаичный пол открытой террасы упал пустой, без камней, браслет. Иржи нагнулся, поднял его и убрал в карман. Потом залез во внутренний карман смокинга и достал оттуда открытую пачку сигарет и зажигалку. Повернувшись к залу спиной и облокотившись на перила, он с удовольствием вдохнул терпкий дым.

— Опять куришь? — раздался над ухом скрипучий голос брата.

— Уже нет! — Выкуренная до фильтра сигарета красным огоньком полетела вниз.

— И мусоришь!

— Там давно ничего нет. — Спокойно сказал Иржи, поворачиваясь к брату лицом.

— Кто эта женщина?

— Запал? — Прищурился младший.

— Она — красавица! Интересно, почему они вьются исключительно вокруг твоей персоны?

— Может, я олицетворяю их самые смелые надежды?

— Ты? Бабник и раздолбай? Не привыкший отвечать даже за собственную жизнь?