Основать род (СИ) - Матвеев Дмитрий Николаевич - Страница 4

Но куда деваться - нужно идти. Приблизительно сориентировавшись по компасу, Женя тронулся в путь. Первые полчаса все было почти прекрасно. Но чем дальше, тем сильнее рюкзак давил на плечи, ветки кустов все сильнее цеплялись за одежду и норовили хлестнуть по лицу, а поваленные деревья, казалось, как назло стараются создать на Женином пути как можно больше препятствий. Да и поднявшееся высоко солнце пусть и не пекло макушку, но чувствительно нагрело воздух, и Женя натурально обливался потом, поминутно вытирая со лба соленые ручьи. Так что двигался он довольно медленно, а через два часа, к моменту первого намеченного привала, чувствовал себя полной развалиной, несмотря на хорошо уложенный и действительно удобный рюкзак.

Пятнадцати минут, изначально намеченных на отдых, хватило только-только чтобы отдышаться. Еще столько же понадобилось, чтобы подняться на ноги. Небольшой перекус подкрепил силы, так что не прошло и часа, как Женя, кряхтя и стеная, двинулся дальше.

Со всеми утренними приключениями Женя двинулся в дорогу поздновато. И ко времени окончания второго двухчасового перехода солнце уже заметно клонилось к вечеру. Рухнув на землю рядом с рюкзаком, он решил, что на сегодня с него хватит. Спина и плечи болели, ноги гудели и мелко дрожали, а желудок недвусмысленно заявлял о насущных потребностях.

Женя с трудом поставил палатку. Сил готовить еду уже не оставалось. Банка сайры в масле, четвертушка хлеба, вскипяченный на газовой горелке чай. А потом - в отруб.

Утро стало серьезным испытанием. Женю плющило и колбасило, мышцы отказывались работать. Каждое движение вызывало боль. Впрочем, полная неподвижность тоже не спасала. Тихонько подвывая, когда про себя, а когда и вслух, Женя выполз из палатки и, стараясь не делать резких движений, принялся разводить костер и готовить еду. Мало-помалу мышцы разогрелись, двигаться стало легче, но все равно завтрак и сборы заняли много больше времени, чем обычно.

Кривясь от ломоты во всем теле, Женя надел рюкзак и двинулся дальше. Поначалу каждый шаг был настоящим мучением. К изрядной нагрузке добавилась боль в непривычных к работе мышцах. Но потихоньку Женя втянулся, появился даже некое подобие ритма ходьбы. И все равно, спустя два часа он был рад скинуть с плеч рюкзак и растянуться на устилающей землю бурой хвое.

Немного передохнув, Женя подкрепился сушками и холодным чаем. Он уже собирался с духом, чтобы двинуться дальше, как услышал крик, и причем совсем недалеко. Женя прислушался. Крик повторился. “Помогите!” Кричала явно женщина и Женя, сжимая в руках обрез, помчался в ту сторону, откуда раздавался крик. Ну как помчался - потрусил что было сил. Последний раз он мчался в сопливом детстве, застуканный с пацанами колхозным сторожем на поле с горохом.

Вскоре путь Жене преградила полоса густого кустарник. Ломиться насквозь не хотелось, и он пошел вдоль границы зарослей, в надежде отыскать проход. Новый крик, раздавшийся уже совсем рядом, подстегнул Женю, и он начал пробираться через кусты на крик. А когда, наконец, пролез, то оказался на дороге. Обычная такая грунтовка, засыпанная чуть красноватым гравием. Довольно широкая - две машины запросто разъедутся. По грунтовке бежала девушка. Быстро бежала. А за ней гнался самый такой всамделишный негр. На спине у негра был приторочен странный чехол, и из него над правым плечом торчала рукоять такого же обреза, какой был у Жени. Негр догнал девушку и сильно толкнул ее в спину. От этого толчка она потеряла равновесие и упала лицом вниз, а негр, выкрикнув что-то на своем языке, ловко завернул ей руки за спину и, достав из кармана веревку, принялся связывать девушке запястья.

Женя подбежал к негру сзади и встал в растерянности. Он не знал, что ему сделать - никаких приемов он не знал, драться не умел, а стрелять в незнакомого человека, пусть даже и явно совершающего уголовно наказуемые деяния, был не готов. Но при этом догадывался, что увещевания здесь не помогут. В конце концов, он решил оглушить бандита. Перехватил обрез за стволы и неловко занес его над головой негра. Но в этот момент тот услышал Женино пыхтение и повернул голову. Удар рукояти обреза пришелся ему прямо в висок. Он молча рухнул прямо на девушку, придавив ее всем своим весом.

Женя испытал изрядный шок. Он, который старательно избегал темных подворотен, подозрительных компаний и вообще был, если уж говорить начистоту, несколько трусоват, вот так запросто с одного удара завалил бандюгана! Фигня, что он хотел только нейтрализовать, факт налицо - вот он свежий жмур, прямо поверх его собственной жертвы.

Пыхтя и матюгаясь себе под нос, Женя отложил в сторону орудие убийства, перевернул тело бандита, выдернул у него из ножен на поясе нож, разрезал веревки, стягивающие руки девушки и тронул ее за плечо.

- С вами все в порядке? Вы подняться сможете?

Она медленно повернулась и, опершись на руки, села. Одежда ее была в пыли, ссадина на лбу кровила. Женя нагнулся было к ней, но в это время невдалеке раздался громкий мужской голос, кричащий что-то на незнакомом языке. У Жени внутри екнуло. Он совершенно не хотел быть найденным рядом с неподвижным телом. А вдруг это еще один бандит? В своих возможностях по части самообороны, вернее, в их отсутствии, Женя совершенно не сомневался. Лучше сначала укрыться и посмотреть.

- Пойдем, скорее! Сейчас еще один придет!

Женя подхватил обрез, взял девушку за руку и потянул в сторону. Та, все еще не до конца пришедшая в себя, послушно встала и следом за Женей пролезла сквозь кусты. Присев на корточки, Женя развернулся к дороге, снял обрез с предохранителя и, подняв его двумя руками, выставил перед собой. Жене было страшно. Страшно сидеть здесь в кустах и страшно бежать. Он с трудом сдерживал дрожь во вдруг вспотевших руках.

Вскоре показался еще один негр с помповым ружьем в руках. Увидев лежащее на земле тело, подбежал к своему бывшему компаньону. Быстро осмотрел, огляделся по сторонам, затем присел и повернулся к кустам, за которыми сидели Женя и спасенная им девушка.

Женя в мельчайших подробностях видел лицо своего врага. А это, без сомнения, был враг. Как это ни банально звучит, вооруженный и опасный. Красновато-коричневая кожа, ровный рядок шрамов на щеках, толстые губы, белки глаз, ярко выделяющиеся на темном лице, золотое кольцо в ухе… У Жени по спине побежала холодная струйка. Враг начал поднимать свое оружие, и Женя отчетливо понял, что сейчас или он выстрелит и убьет противника, или умрет сам. Надо делать выбор. Здесь. Сейчас. Он ведь тоже не беззащитен. У него в руках настоящее оружие, которое способно убивать! Страх внезапно пропал. В голове стало пусто и холодно, все эмоции исчезли. Он еще раз взглянул в лицо человека по ту сторону кустов и нажал на спуск. Грохот выстрела оглушил его. Руки рвануло отдачей. Рядом пронзительно взвизгнула девушка. А лицо напротив превратилось в кровавое месиво и спустя пару секунд уткнулось в дорожную пыль.

Еще минут пять Женя сидел и слушал, вокруг было тихо. Ни криков, ни звука шагов. Нервное напряжение стало спадать. А потом его стало трясти. Мышцы словно закаменели, но при этом все тело дергалось в судорогах. Женя стиснул челюсти, но зубы все равно стучали. Какое-то время он не воспринимал происходящее вокруг, не слышал и не видел. А когда его стало отпускать, то обнаружил, что лежит, скрючившись, на боку, а рядом на коленях стоит девушка и оторванным от блузки лоскутом вытирает с его лица холодный пот.

- Вроде, все, - сказал он, приподнимаясь и обнаруживая во всем теле сильнейшую слабость, - отлегло. Нервы, понимаешь. Не каждый день неграм башни сношу. Ну что, будем знакомы? Меня Женя зовут.

- А я - Оля. Шушунова.

- Ну что, Оля, хватит тут прятаться, давай вылезать.

И, тяжело поднявшись, начал пробираться сквозь кусты обратно на дорогу.

В жизни каждого человека порой случаются события особые, ключевые, переломные. Они меняют все. Меняют смыслы, значения, цели и образ действия, поднимают одни черты характера и прячут другие. На самом деле, как известно, ничто не возникает из ниоткуда. Все это существует где-то внутри, порой настолько глубоко, что никто и не заподозрит. И только вот такая жесткая проверка может показать, что же обретается там в глубине, недоступной никакому психоанализу. И после такого кризиса сам человек порою становится настолько иным, что можно подумать, будто его подменили. И мир вокруг него меняется, порой весьма кардинально, ибо окружающий мир суть зеркальное отражение внутреннего мира человека. Следом подтягиваются цели и приоритеты, суждения, привычки, круг общения и при очередной встрече мы с трудом поверим в то, что это тот же человек, с которым мы виделись пару месяцев назад. Вот подобная перемена произошла и с Женей. С дороги в кусты уползал мягкотелый слабохарактерный трусоватый лузер, а вышел обратно уже почти что воин. Пусть еще неумелый, только начинающий свой новый путь, но уже одержавший две важнейшие победы: победивший свой собственный страх и убивший первого своего врага. Такой человек держит спину прямо, а голову - высоко. Идя по улице, не упирается взглядом себе под ноги и не боится посмотреть в глаза встречному мужчине. И мелкая шпана в подворотне остерегается задирать такого. Ибо чует, что на удар он всегда ответит ударом. И не факт, что только одним.