Приманка - Чиркова Вера Андреевна - Страница 15

Но выпив чаю с обязательным «счастливым» десертом из мороженого и засахаренных лепестков белых роз, обе мои наставницы потребовали отправить их в Тагервелл, и Танрод послушно распахнул перед ними магический путь.

— Кто здесь убирает? — направляясь к двери, не удержалась я от зевка.

— Я сам. Просто накрою заклинанием, — принялся за дело маг, и мне оставалось лишь порадоваться разнообразию его умений.

За это сама я, добравшись до спальни, сначала постелила постель и только потом направилась в умывальню, попутно оставляя на столике снятые украшения.

А когда вернулась, обнаружила Танрода стоящим у окна спиной ко мне.

— Вели… — не оглядываясь, нерешительно начал он, — я должен задать тебе один вопрос.

— Нет, — немедленно слетел с моих губ ответ.

— Что «нет»? — обернувшись, как-то растерянно смотрел магистр.

— Не было у меня любовников, — твердо отрезала я. — А разве ты не это хотел узнать? У меня был поклонник, так он спросил на первом же свидании.

— Тупой он и наглый кот, — почему-то очень обозлился Танрод, делая ко мне несколько шагов. — Мужчины такие вещи понимают без всяких вопросов. Ошибаются только юнцы и некоторые монахи.

— А ты монахом не был? — Мне почему-то стало смешно.

— С тех пор, как встретил тебя, вступил в послушники, — фыркнул он, обнимая меня за талию, и снова уставился в глаза испытующим взглядом. — Я хотел спросить о другом.

— Да.

— Что «да»? — снова насторожился муж.

— Все. Я не для того столько лет ждала тебя и искала, чтобы говорить «нет», — выкрутилась я, понимая, как зря поспешила с ответом.

Нужно бы сначала выслушать его вопрос.

— Вели… — Танрод снова стиснул меня, как самую ценную находку, и с шальной улыбкой очень тихо признался: — А я уже почти перестал искать. Думал, ты родилась слишком рано… или поздно… или вообще где-то в далеком мире…

Это были самые прекрасные слова, услышанные мной в жизни, а поцелуи, обрушившиеся вслед за нами, оказались трепетно нежны, горячи и неимоверно восхитительны. Мир вокруг тихо закружился сказочной каруселью, срывая с моих ресниц светлые слезинки, и унес нас в волшебную страну счастья.

Мой сон прервал жаркий язык, вылизывающий пальцы, и я невольно покраснела, не сразу догадавшись, чьи это проделки. Но тут руку лизнуло едва ли не до плеча подозрительно широким и шершавым взмахом, знакомо басовито муркнуло, и я мгновенно распахнула глаза. Нависавшая над краем постели лохматая черная морда сверкнула желто-зеленым глазом и требовательно взрыкнула, требуя прогулку.

— Кыш… живой… — От полноты чувств я погладила его лобастую голову и решительно встала с постели.

Судя по лучику солнца, пробившемуся между пышных занавесей, над герцогством Дельгаро уже властвует день, и мне некогда тут валяться.

По лестнице Кыш спустился одним прыжком. Пока я шагала по ступенькам, он безошибочно нашел нужную ему дверь и теперь сидел перед ней, нетерпеливо мотая хвостом.

— Сейчас, — решительно щелкнув засовом, распахнула дубовую створку и на миг замерла, разглядывая раскинувшуюся передо мной картину.

Сбитое из нестроганых досок крыльцо в полтора десятка ступеней заканчивалось на каменистой площадке, поросшей редкой, вычесанной ветрами травой, а дальше простиралось небо, припорошенное редкими перьями утренних облаков.

Разумеется, остаться на месте оказалось не под силу. Поспешно спустившись с крыльца вслед за Кышем, направилась туда, к этой притягательной синеве. И пока шла, обнаружила кучи песка, ровные ряды тесаных камней, горки толстых бревен и прочие, нужные для строительства дома материалы.

А затем очутилась перед невысокой, всего по пояс, оградой, сложенной из осколков камня на известковом растворе, и снова замерла, опершись на нее и изучая свои новые владения.

Неба здесь было больше всего, намного больше. Где-то очень далеко оно переходило в синь моря, однако ни шума волн, ни криков чаек сюда не доносилось, и я знала, что это может означать. Замок стоит на высокой скале, и осталось лишь выяснить, в какой именно части побережья.

Я задумчиво обернулась к дому, который уже начинала считать своим и в который уже раз остолбенела, не находя определения увиденному.

Никакого замка не было. Лишь угол сложенного из громадных камней высокого фундамента да мощная башня, высившаяся на этом основании. И только по прямоугольной, а не круглой форме этого строения да по заделам для продолжения будущих стен, углом идущих в две стороны, можно было догадаться, что строительство только начато и замок тут все-таки будет. Когда-нибудь.

— Вели! — Мой муж стремительно сбежал со ступенек, вмиг оказался рядом, втиснул мне в руки охапку белых роз и одарил сияющим счастьем взглядом. — Я пришел с тобой позавтракать.

— Это хорошо… — Не успела договорить, как мы очутились в столовой. — Ой! А я как раз думаю, где мне найти платье, ведь Гили уже, наверное, тревожится.

— Нет, — коротко сообщил Танрод, одарил меня нежным поцелуем, усадил в кресло и принялся накрывать на стол.

— Почему?

— Там Кэрдон.

— Но ведь он ранен!

— Вот и сидит на кушетке, изображая мигрень.

— Танрод, — обдумав все сказанное им, нежно произнесла я, — как ты относишься к семейным скандалам?

Он даже запнулся, потом нахмурился, но тут же что-то сообразил и вопросительно уставился на меня:

— А почему ты это спрашиваешь?

— Это нечестный прием — отвечать вопросом на вопрос, — так же нежно разглядывая его задумчивое лицо, заметила с улыбкой. — Но мне несложно ответить. Я их просто ненавижу. Скандалы постепенно убивают семью, превращая бывших влюбленных в несносных сожителей.

— Уф, — выдохнул лорд и подал мне руку: — Прошу!

А когда мы уже сидели за обеденным столом, с нарочитой небрежностью заметил, разрезая подогретое магией жаркое:

— И я очень рад, что ты так думаешь. Значит, не станешь устраивать скандалов.

— Никогда, — пообещала твердо и тотчас искренне вздохнула: — Но вот ты сам…

— Что? — уронил на тарелку поднесенный ко рту кусок мяса мой муж и потрясенно уставился на меня. — Я не понял… ты меня спровоцируешь?

— Фу, как нехорошо ты обо мне подумал, — пристыдила любимого и печально пояснила: — Скандал ты устроишь по собственному желанию, ведь тебе придется заставить меня лгать самым близким родственникам, а они этого никому не простят.

— Вели, — оставил свою тарелку Танрод, подвинул свой стул вплотную и, взяв в плен мою руку, насмешливо уставился в глаза, — прости, тебе достался не самый искушенный в таких тонкостях муж. Теперь я могу откровенно признаться, что никогда не мог понять, как ты делаешь совершенно противоположные выводы и позже они оказываются далеко не ошибочными. Можешь объяснить, о каких родичах сейчас речь?

— Ты идешь правильным путем, — краснея от собственной храбрости, я поощрила его нежным поцелуем. — А новых родичей ты и так знаешь. Моя духовная мать, любимая тетушка, не менее любимая звездная сестра и ее жених.

— Странное родство… звездная сестра, — задумчиво заметил магистр. — До сих пор я о таких не слышал.

— Не мне указывать ее императорскому высочеству, — кротко произнесла, скромно опустив взор, — какие можно изобретать титулы, а какие нет. Но ритуал проведен и заверен ее личным амулетом, и вряд ли кто пожелает его отменить.

— Так… — задумался Танрод, даже вилкой начал постукивать. — Ты намекаешь, что расскажешь Онгильене о моем нежелании отправлять тебя во дворец?

— Не намекаю, — категорично отказалась я и пояснила: — А говорю прямо. Но рассказывать буду не о твоих желаниях, а о том, почему раненый Кэрд изображает мигрень. И тоже вовсе не из вредности или настырности. Гили далеко не дурочка и однажды, много позже, обязательно сопоставит все даты и события. И тогда упреков и обид не избежать не только тебе, а и всем нам.

— Не забывай, за тобой охотятся, — еще спорил он, однако это уже было простое упорство.