8 историй (СИ) - Резник Юлия - Страница 6

— Будем знакомиться заново!

Борис усадил Соню в машину, и покатил к своему дому. После похорон Сары он продал дом и перебрался в квартиру. Здесь был закрытый двор с несколькими бассейнами и большой спортзал.

— Красиво, — проговорила женщина, разглядывая открывающийся из окон вид.

— Да, — согласился Борис, не сводя взгляда с хрупкой стройной фигуры.

Он до сих пор не верил, что нашел ее, спустя столько лет. А ведь сейчас можно было представить, что и не было их… Этих десятилетий порознь. Фигура женщины практически не изменилась, и только волосы были немного короче, чем тогда. Соня повернулась к нему лицом. Такая же красивая. Только теперь это была зрелая, сочная красота. И она зажигала его ничуть не меньше. Борис знать не желал, кто там у нее есть «для здоровья». С сегодняшнего дня для любых целей будет только он — Боря Меерсон. Подошел. Посмотрел прямо в глаза. Любит! Любит ее прошлую, любит настоящую, любит всякую… И всегда будет любить. Поцеловал. Сначала осторожно. Будто бы боясь спугнуть. А потом со всей страстью, которую только Соня могла в нем пробудить. И она ответила. Потянулась к нему с отчаянным всхлипом. И не было ничего лучше, чем этот момент. Когда точно знаешь, чего хочешь, и знаешь, как… Обнажение тел, обнажение душ. И не стыдно за свои несовершенства. Это печать опыта, без которого они бы не оказались в этой точке… Вместе. Спустя столько лет. Вошел в нее одним плавным толчком, качнулся. Отступил. Повторил все еще и еще. Пока она не задрожала в экстазе.

— Люблю. — Хриплый шепот в наивысшей точке.

Вита припарковалась и повернулась к задумавшемуся мужчине:

— Цветочный. В этом магазинчике всегда свежий товар.

— Ох, извините. Задумался. Я сейчас… Одну минутку.

Борис выскочил из машины. Зашел в небольшой магазинчик. Осмотрелся. Ему нужны были ромашки, но он не был уверен, что их можно было достать в марте.

После того, как они с Соней снова встретились, прошло ровно четыре месяца. Четыре месяца беготни и хлопот. Борис в спешном порядке сворачивал практику в Израиле, искал работу в Киеве, распродавал имущество… И часами висел на телефоне, не в силах оторваться от любимой.

— Клади трубку.

— Не могу.

— Боря… — нежный смешок.

— Я на тебе окончательно свихнулся. Все время твое лицо перед глазами стоит. Может, все-таки прилетишь? Хоть на денек…

— Не могу. У нас куча работы, — прошептала Соня, с улыбкой откидываясь в кресле.

— Эх… И я еще, как привязанный… целых две недели, Соня! Это невозможно — быть так долго без тебя! Я так скучаю, милая…

— Я тоже, Боря. Как наваждение какое-то.

— Ну, ничего. Еще немного осталось. Лишь бы к родам Лизкиным успеть перебраться. Дед я, или не дед?!

— Дед! — засмеялась Соня. — А прабабку-то ты обрадовал?

— Да. Она хочет познакомиться с Лизой. Но это — только если сама Лизка захочет. Я настаивать не буду.

И так каждый день. Разговоры, скайп, томительное ожидание новой встречи. Им не пришлось знакомиться заново. Они практически не изменились. Так… Набрались опыта, да горя испили. Но от этого только ценнее стало то, что наконец-то обрели.

Ромашек в магазине не было. Боря купил букет белых гербер и вернулся в машину.

— Мне вообще ромашки были нужны. Но сейчас не сезон. Как думаете, хорошая замена? — переспросил мужчина у хорошенькой таксистки.

— Великолепная, — улыбнулась Вита. — Будете свою девушку с восьмым марта поздравлять?

— А? Да нет… — покачал головой мужчина. — Замуж звать буду. И так на тридцать два года опоздал. Нужно, чтобы хоть внук в законном браке родился.

— Вот это романтика! — восхитилась Вита.

Они подъезжали к Софиевской, и Борис все больше волновался. Он еще не знал, что Соня согласится на его предложение, заревев в полный голос. Что они поженятся на следующий же день. Что в тот же день он станет дедом очаровательного мальчика, и что Роза, переступив через себя, все-таки извинится перед Соней. Он не знал, что его ждет счастливое будущее, полное любви и детского смеха. В этот миг он только надеялся на заветное «да».

Вита припарковалась у обочины:

— Удачи вам с предложением! — улыбнулась она, забирая щедрое вознаграждение.

— Спасибо! — кивнул головой мужчина и лихо выскочил на тротуар навстречу красивой женщине в кремовом кашемировом пальто. Они обнялись прямо посреди улицы, сминая шикарные герберы. И такая любовь исходила от этой пары!

Вита смахнула слезу. С трудом оторвала взгляд от счастливых влюбленных и выехала на дорогу.

По адресу нового вызова находилась детская травматология, въезд на территорию которой был строго запрещен. Вита припарковалась у обочины, в надежде, что клиенты догадаются выйти. Так и случилось, уже минуту спустя к ней подсели две молодые женщины.

— Ну и зачем тебе этот демарш, Леся? Чего добиваешься? Согласилась бы. Колька бы тебя и отвез. А так неизвестно, сколько деньжищ в трубу улетит, пока ты до своей Калиновки на такси доедешь!

Вита прониклась справедливостью сказанного. До Калиновки намотает прилично! Может, и правда, лучше бы барышню неведомый Колька подвез? Тарифы нынче — мама дорогая!

— Не могу я, Карина. Видеть его не могу. Когда дети рядом, еще хоть как-то держусь, а наедине… Не могу, и все!

Ага! Значит, Колька — это муж. Да непросто муж, а муж в опале.

— Лесь… Ну, Леська! Ты палку-то не перегибаешь?

— Нет! — решительно отрезала молодая женщина и тут же обратилась к Вите. — Вы поезжайте. Я не передумаю…

Вита включила поворотник, проводила взглядом несколько машины. Гады, хоть бы кто пропустил! А женщины между тем продолжали тихий разговор:

— Лесь… Ну, провинился он… Это да, конечно. Но он ведь сожалеет, Лесь! Ты посмотри на него! Худющий стал, глаза ввалились!

— Ну, кто ж виноват, что новая зазноба плохо кормит? — с горечью заметила женщина.

О, да тут измена налицо! — мимоходом отметила Вита, наконец-то вливаясь в плотный поток машин. Ну и гады эти мужики! И чего им только не хватает?! Вот и Леся… Умница, красавица. Сразу видно! А этот Колька вон чего начудил… Паразит!

— Ты-то говори, да не заговаривайся, — одернула подругу Карина. — Знаешь же, что один он мается! Слушай, Лесь… Да прости ты его! Видела я эту дамочку. Ну, знаешь… девочка-трансформер. С нее сними все накладное, и не останется ничего! Это же даже не измена с такой… Это подвиг!

Леся горько усмехнулась и отвернулась к окну. Бойкая Карина поймала взгляд Виты в зеркале:

— Вы меня где-нибудь у метро выкиньте. Мне в Калиновку без надобности.

— На Позняках, подойдет?

— В самый раз. Лесь, слышала? Я на Позняках выйду.

— Слышу-слышу! — кивнула молодая женщина подруге.

— Леська, ну что ты, и правда… Посмотри на себя! Почернела вся. Простила бы ты его уже, и всем бы легче стало. Дети страдают, ты страдаешь, Колька страдает.

— А как простить измену, Карина? Ты бы простила?

— Простила бы! Он же у тебя золотой! Ну подумаешь, оступился раз… С кем не бывает? Он же понял, что не прав. Прощения попросил. Ведь просил же?! А ты ему что? Даже скандала хорошего не устроила! Детей собрала, и к маме под крылышко. Разве так можно? Их же нельзя без присмотра оставлять. Тем более таких мужиков, как Николай. На него все село Богу молится. Знаешь, сколько желающих к рукам прибрать?! А ты тоже молодец — берите, мол, мне без надобности!

— Он мне изменил! — отчаянно закричала пассажирка и всхлипнула в конце, испортив весь произведенный грозный эффект. — Все село в курсе. Кости мне моют. Даже дети на переменках шушукаются за спиной… — отчаянно зашептала она.

— Это, конечно, неприятно, да только сплетни так же быстро затихают, как и рождаются. Тебе ли не знать. Когда Курякина с мужем развелась и за вашего директора замуж вышла, что было? Армагеддон. А через месяц и не вспомнил никто.

— Курякину не застал никто со спущенными штанами в самом процессе!